Генри Олди - Кабирский цикл Страница 89

(…этот постоянно пылающий в ночи меч начал меня всерьез раздражать. Что же касается остального… очень, очень поучительная история!..)

…Кровь из жертвы выпивал он,И на улицах КабираНаходили мертвецов.Уж кабирскому эмиру,Многославному ДаудуИз семьи Абу-СалимовСлал угрозы и проклятьяХитрозлобный Асмохата —И искать управу сталиНа исчадье темной силы.Долго мудрецы гадали,Долго мудрецы искали —И нашли в конце концов!На турнире храбрый воин,Чье хранится в тайне имя,Отрубил злодею руку,Что сжимала страшный меч.

(…«Что огнем в ночи пылает», — чуть не добавил я.)

И возрадовались люди,Но воскликнул злобный якша:«Рано радуетесь, люди —Новую, стальную рукуДля потомка БхимабхатыЗавтра выкует кузнец!»Как сказал он — так и сделал:К кузнецу пошел назавтра,Золотом того осыпал —Сделал руку из железаАсмохате тот кузнец.И покрыл всего железомОт подошв и до макушки —Засмеялся Асмохата,Ибо стал неуязвим.Люди прятались от страха,Хоронились за ограды,Только их не тронул якша —Ведь коварный АсмохатаДело подлое задумал.Вновь отправился в Мэйлань он,Чтоб сыграть в Мэйлане свадьбуСо вдовою Ю ШикуаняЯсноглазою Юнъэр.В это время Бхимабхата,Ракшас Бхимабхата Швета,Двухголовый повелительЯкшей, ракшасов и дэвов —Сам задумал он жениться,Ибо жен всех предыдущихОн успел свести в могилу.

(«…Видимо, этот Швета решил начать исповедовать Хайракамскую ересь, — ядовито подумал я. — Что ж это он — после целого гарема взять всего одну Аала-Крох?! Головы две, а жена одна, пусть даже и Шестиносая… ослабел повелитель, ослабел! Аж засов понадобился…»)

Предложил он узы бракаМатери пещерных дэвов,Алмасты и горных духов,Диких гулей-трупоедовШестиносой Аала-Крох.Свадьбу царь задумал справитьВ ночь на кладбище МэйланяМеж надгробий и могил —Чтоб потом отсюда с сыномСтрашный Бхимабхата ШветаЭмиратом править мог.Двухголовый повелительПочесал свои затылки,Грозно крикнул парой глоток —Вызвал братьев-великановАмбаришу да Андхаку,Чтобы те ему досталиВоротА Семи Небес.

(«…ВорОта», — машинально поправила Юнъэр. Сказитель сделал вид, что не расслышал, и продолжил джир…)

Ночью демоны явились —И великие ворОтаБыли вырваны из петель,И на кладбище мэйланьском,Проломив легко ограду,Два могучих великанаИх оставили стоять.И теперь грядут две свадьбы —Асмохаты, злого якши,Что живет в обличье ЧэнаИз семьи Анкоров Вэйских,Свадьбы якши-кровососаСо вдовой Юнъэр Мэйланьской,И убийцы Бхимабхаты,Что в людей вселяет ужас,На не менее ужаснойШестиносой Аала-Крох.Если свадьбы состоятся —То погаснет в полдень солнце,Смерть войдет в дома людские,Мрак войдет в людские души…

— Вот такой веселый джир! — уже не сдерживаясь, закончил я.

Побледневшая Юнъэр испуганно смотрела на меня. Похоже, на какое-то мгновение ей действительно показалось, что я не Чэн Анкор, а якша-кровосос Асмохата в чужом обличье. Правда, надо отдать ей должное — всего на мгновение. Потом она протянула руку к столику, плавным движением взяла кубок с вином, отпила глоток, другой — и щеки ее слегка порозовели.

Вот так-то лучше…

— Скажи-ка мне, почтенный, где же ты услышал такой замечательный джир? — как ни в чем не бывало спросил я у застывшего на ковре сказителя.

— Этот замечательный джир я сложил сам! — гордо ответил старец, глядя мимо меня незрячими глазами. — А историю подмены в семействе Анкоров Вэйских — правда, вкратце — мне поведал сегодня на рассвете один добрый человек. Он даже дал мне десять золотых динаров — полновесных кабирских динаров! — чтобы я сложил этот джир и спел его на базарной площади не позже полудня. Что я и сделал, и даже значительно раньше полудня, научив этому джиру Сяо-чангира, его братьев У и Аня, а также двоих певцов с площади Фонтанов — и с каждого я брал по четыре связки монет…

— Ясно, — подумал я, хлопая в ладоши. — Если по четыре связки монет, да за каждую строчку… Курган из монет сложить можно.

Дверь открылась, и вошел Кос с двумя слугами.

— Вознаградите этого человека за его труды, — приказал я, хотя мне очень хотелось вознаградить старого дурака палками. — И отведите туда, куда он попросит.

Кос и слуги молча поклонились, помогли старцу встать и увели его прочь.

— Что ты думаешь обо всем этом, Чэн? — спросила Юнъэр, с тревогой заглядывая мне в глаза, словно боясь обнаружить там кровавые отсветы моей демонической сущности.

— Что скажу? Скажу, что кому-то очень не нравится свадьба Юнъэр Мэйланьской и Чэна Анкора Вэйского! И потом…

В дверь постучали.

— Да! — раздраженно крикнул я.

В дверь, непрерывно кланяясь, протиснулся гонец с гербом Мэйланя на дорожном чекмене.

— Сообщение для правительницы Юнъэр… — начал было он.

— Читай, — сразу перешла к делу Юнъэр.

— Осмелюсь доложить, что из храма Семизвездной Луны пропала книга Рода, куда куда вписывались все сведенья о рождениях, смертях и браках правителей Мэйланя и их кровных родичей на протяжении вот уже…

— Понятно, — перебил его я. — Похоже, что наш двухголовый Швета решил законным образом оформить свой брак с Матерью алмасты, Шестиносой Аала-Крох! Ты не находишь, госпожа Юнъэр?

И Юнъэр улыбнулась. Улыбка вышла растерянная, но все же это была улыбка. Кажется, Юн уже начала понемногу привыкать к выходкам расшалившихся ракшасов…

…Разумеется, вскоре я взгромоздился на Демона У и проводил Юнъэр до дворца (почетная стража тащилась позади, на почтительном расстоянии — то ли не хотели мешать разговору, то ли тоже слышали джир и опасались за свои жизни).

У дворца мы попрощались, я выяснил, что Юнъэр, как ни странно, почти совсем успокоилась, и через минуту я уже ехал обратно в довольно-таки сносном расположении духа.