Пинеслу, купеческая дочь - Марина Николаева Страница 8

— Пинеслу, — засмущалась Даша, — а ты сможешь изготовить крем от веснушек?

Я посмотрела на её милое лицо с золотыми крапинками веснушек. По мне они наоборот, только украшали её. Но, подумав, согласилась.

— Время нужно на изготовление. Приходи через пару дней, — с чем и выпроводила её за калитку.

Даша ушла, а я вышла в огород. На грядках с огурцами бурно разрослись сорняки. Полоть не хотелось, но надо. Ну почему нас не учат заговору от сорняков? Разбогатела бы... Вот так мечтая, сама не заметила, как закончила работу. Со стоном выпрямилась, держась одной рукой за спину. Пахло горячей землей и сорняками. Между грядками купались в пыли два воробья и потеряли всякую бдительность, за что и были наказаны. Притаившийся Шеменей одним прыжком поймал одного из них, и, сверкнув глазами, ушёл в кусты. Второй, оставшийся в живых, с писком взлетел на ветку яблони и начал оплакивать свою подругу. Махнув рукой, не зная, чью сторону занять, я зашла с огорода во двор.

* * *

Выпив живительной настойки, мачеха уснула. Знаю, спать она будет до утра, без пробудки. Сама устроилась ночевать на сеновале, где медовый аромат сухого клевера кружил голову. Подождав, пока стемнеет, быстро переоделась в заранее подготовленную отцовскую старую одежду: чёрные рубаху и штаны. Штаны оказались великоваты, пришлось подпоясаться верёвкой. Волосы убрала под мачехин тёмный платок. Закрыв за собой калитку, вышла на задний двор, где и встретилась с котом.

— Долго ждать тебя, готовишься к выходу, как боярская дочь на выданье, — проворчал Шеменей.

— Друг мой, а ты боярскую дочь в своей жизни видел? — поддела я кота.

— Нет, но, думаю, она похожа на Илчевер, тоже наряжаться любит.

И тут резким свистом мимо моей головы пролетела летучая мышь и влетела в яблоню, запуталась в ветвях, и, пискнув, хлопнулась в траву.

— Готова! — обрадовался Шеменей.

Тут летучая мышь ожила, хлопнула крыльями и взлетела.

Мы с котом горько вздохнули, этот ночной житель нам надоел!

Задевая разросшуюся картофельную ботву, то и дело спотыкаясь в темноте, мы почти дошли до заднего двора старосты, как услышали голоса. Пришлось мне лечь на землю, кот пошёл дальше.

— Сегодня ходил к Илчевер, с похмелья была, — послышался голос Карпа Сазоновича.

Его простуженный голос я сразу узнала.

— И как она? — спросил женский голос, наверное, старостиха.

— Страшная, как лешачиха.

Старостиха захихикала.

— А вот дочь Пинеслу выросла, умная и вредная. Законы, видите ли, она знает! Через полгода, говорит, приходите, когда завещание Айдара зачитают, — пробурчал староста.

— Неужели полгода надо ждать? — прозвучал встревоженный женский гголос.

— Не знаю, надо будет у Ильяса спросить, как приедет. Как там купцы завещания пишут, может, он знает, — вздохнул Карп Сазонович.

— Сдох, наверное, поди уж...

— Может, и сдох в этой землянке. Овраг глубокий, не докричится, да и цепью к бревну прикован, — злобно произнёс староста.

Больше ничего не услышала. Староста с женой зашли домой, заперев за собой калитку.

* * *

Айдар застонал, голова разламывалась от боли. С трудом разлепил веки и заморгал, приходя в себя. Туман в голове медленно рассеивался, Айдара осмотрелся по сторонам. Над ним нависал низкий бревенчатый потолок, подпертый толстыми бревнами. В землянке резко пахло мочой. Айдар прислушался к своим ощущениям и понял, что пахнет мочой от него. Лежал он на голой земле. Пошевелил пальцами, руками и ногами. Где-то загремело. Приподняв голову, увидел, что левая нога прикована короткой ржавой цепью к толстому бревну, поддерживающему потолок. Подергал левой ногой, тяжёлая цепь неприятно зазвенела. Ни цепь разбить, ни бревно приподнять он был не в состоянии. Айдар с трудом перевернулся на бок, пощупал затылок, рана уже не кровоточила.

Староста попросил взять в попутчики своего сына с помощниками, мол, лошадку надо купить для сына. Они догнали его через час, как он выехал из деревни. Сказали, мол, проспали. Айдар тогда только посмеялся над ними. Весь день его попутчики вели себя нормально, обычные мужские шутки, угостили его своей едой, заботливо упакованной старостихой в крепкую котомку. На ночёвку остановились, разожгли костёр и решили сварить кашу. Последнее, что он помнил, как за спиной треснула сухая ветка, Айдар попытался повернуться в сторону шума, как что-то тяжёлое ударило по затылку.

Долго так лежал купец, пытаясь пальцами раскопать бревно. Очень хотелось пить, за пределами землянки он слышал звон ручейка. От долгих криков о помощи в горле всё пересохло, помощи не дождался. И впал в забытье. Когда в следующий раз проснулся, Айдар в землянке был уже не один. В дыру землянки пригнувшись, зашёл крепкий мужчина. Айдар узнал разбойника, сына старосты.

— Ильяс, что тебе от меня надобно? — прохрипел он разбитыми губами. Ильяс ухмыльнулся, подошёл и ударил под ребра. От боли Айдар согнулся пополам, еле отдышался.

— Мне от тебя, дядя Айдар, нужна только подпись на бумаге, — протянул он купцу перо для подписи.

Немного подумав, Айдар попросил Ильяса прочитать текст, под которым его него требуют поставить подпись. Ильяс, вытащив из котомки маленький магический светильник, хмуря брови, смешно поджимая губы, начал по слогам читать текст по бумаге. Неважно читал Ильяс, но стало понятно, что по договору купец занимает деньги в долг у старосты под большие проценты. Это был шанс на свободу. Уж окружной судья, приятель, ни за что не поверит о заеме у старосты, он то лучше знает о финансовом благополучии Айдара. Да и внезапное исчезновение купца встревожит его друзей и они начнут его поиски.

— Сначала дай напиться воды, а после подпись поставлю, — поставил купец условие.

Глупый сын старосты обрадовался. Зачерпнув воды из ручейка, передал берестяной ковшик купцу. Выпив воду, потребовал перо. Поставил подпись с хитринкой, о котором могут догадаться только знающие люди. Развеселившийся Ильяс, спрятав бумагу в котомку, пошёл к выходу. Что-то передумал, и вытащив из котомки почти целый каравай чёрного хлеба, кинул его под ноги Айдару, добавил баклажку воды.

— Ну, дядя Айдар, прощайте! — и был таков.

Больше никто не появлялся в землянке, сколько ни кричал Айдар. Разбить цепь не получилось. Как ни старался растянуть хлеб и воду подольше, хлеб был съеден, вода выпита. Хотелось пить и есть, голова гудела и кружилась. Раненый Айдар впал в забытье, он не знал, сколько здесь пробыл.

Глава 9

— Я тоже так хочу! Удобно! — воскликнула мачеха, посмотрев,