Ариадна из чугуна и стали - Виолетта Орлова Страница 47

Кей и Клиф, почти не сговариваясь, вскочили на ноги и кинулись в проем, где минуту назад исчезла Клара. Элли, не раздумывая, побежала за мужчинами.

К счастью, гувернантка не пострадала, однако вид у нее был потрепанный. И без того клочковатые волосы ее встали торчком, лицо исказилось в гримасе неприкрытого ужаса. В дрожащей руке она держала факел, который навела на маленькое, круглое отверстие в стене. Неровный свет, плясавший на камне, отлично освещал помещение, на первый взгляд, ничем не отличавшееся от того, откуда они только что пришли. Те же почерневшие от копоти стены, сложенные пирамидкой камни – очевидно, очаг. Сквозь круглые проемы внутрь проникал клубящийся сумрак. Вначале никто даже не понял, что именно испугало внешне флегматичную Клару. Однако потом Элли додумалась посмотреть туда, куда указывал факел, и сердце ее провалилось в пустоту. Прямо на них из стены торчали пожелтевшие человеческие пятки. Они были настолько высохшими, что казались почти детскими.

– Э-это что, труп? – жалко всхлипнула Клара.

– Что вы, – пожурил ее механик. – Обычная мумия.

Можно подумать, эти два слова так уж и отличались. Элли нервно сглотнула слюну. Когда они вернулись в свою пещеру, настроение у всех заметно упало. Находиться здесь и чувствовать, что смерть витает где-то поблизости – отвратное чувство. И тогда Элли поразило странное впечатление, что и они все умрут. Нет, подобное развитие событий, конечно, не было чем-то странным, рано или поздно всех ждал одинаковый конец. Однако Элли почему-то подумалось, что они все – их небольшая спасательная группа, в ближайшее время пополнит ряды мертвецов. Это было какое-то сверхъестественное знание свыше, почти пророчество. Или воспоминание, но тогда это совсем абсурд. Тоскливое ощущение неприятно поразило ее; обычно человек не помнит о том, что смертен, но именно поэтому ему так больно однажды очнуться от своей иллюзии.

В гнетущем молчании мужчины разобрали парусиновую палатку, предварительно накидав туда шкур и теплых спальников. Кей настоял на том, чтобы женщины пораньше легли спать, а сам сел у костра и принялся задумчиво перебирать палкой угли, такие же опаловые, как и его глаза. Жан вместе с Анкелем вышли на улицу подымить, а механик остался в соседней пещере рассматривать мумию. Оказалось, что он страстный любитель всяких останков и археологических находок.

Элли перехотела спать. Она присела рядом с Кеем и безотчетно положила голову ему на плечо. Он слегка вздрогнул, но не отстранился. Затем вдруг сказал, с прорывающейся наружу горечью:

– Зачем ты пошла со мной?

Элли собралась было ответить, что ей нужно вспомнить прошлое, а сделать это она может только с его помощью, однако губы прошептали совсем другое:

– Хочу быть рядом с тобой.

Кей отстранился; тягучий сумрак отчаяния клубился в его глазах. Кончики красивых губ чуть приподнялись, но не в улыбке, а в горькой усмешке.

– Когда-то я это уже слышал, – с грустью ответил он.

– Я не понима… – начала Элли, но Кей взял ее за руку – почти нежно, и она опять с головой ушла в его воспоминания.

***

– Хочу быть рядом с тобой, – соблазнительно прошептала Элли, едва касаясь его губ. Кей почувствовал, как от безграничной радости сердце воспаряет к небесам. И кто утверждал, что человеку нужен дирижабль, чтобы взлететь?

– Я тоже, – смущенно признался он. – Всегда. И… Мне бы хотелось познакомить тебя с моим отцом.

Элли лукаво рассмеялась.

– Знакомство с родителями? Это серьезный шаг.

– Даже не представляешь какой.

– А когда?

– Завтра. Отец как раз будет дома после рабочей смены.

– Думаешь, я понравлюсь ему?

– Надеюсь, нет. Ты ведь нравишься мне, забыла? – шутливо произнес Кей. С щемящим восторгом он наблюдал, как Элли бежит по дороге, оглядывается и посылает ему воздушный поцелуй. Он еще никого не приглашал к себе домой. Сложно сказать, почему. Идзи утверждал, что он дикарь и не умеет обращаться с девушками.

«Лучший способ затащить красивую девчонку в постель – познакомить ее со своими родителями. Тогда она будет чувствовать ответственность и точно не сбежит!» – шутил его друг. Идзи только хотел казаться раскрепощенным, но Кей знал, что за бравадой тот прячет одиночество.

У него самого, впрочем, тоже не было серьезных отношений. До того, как они начались с Элли. Ему впервые захотелось открыться другому человеку, поделиться не только своими радостями, но и весьма горькими эпизодами. С момента гибели матери их уютный дом превратился в унылую каверну, куда они с отцом не впускали чужаков. Да и зачем: люди способны понимать лишь собственные страдания, а вот печали других редко затрагивают их сердца. Слышать от посторонних искусственно-механические слова соболезнований почти так же тяжело, как в полной мере осознать свою потерю. Так думал Кей, но теперь все изменилось.

Он почти не спал ночью, голова его разболелась от запаха нафталина, но он тем не менее встал с первым боем механических часов и принялся приводить дом в порядок. Как следовало ее встретить, что приготовить? Они с отцом никогда не мудрствовали на сей счет: каждый на скорую руку готовил себе, что еще не успело испортиться или заплесневеть. Вечером пришел отец: кажется, он находился в приподнятом настроении. Удивленным взглядом он окинул роскошный стол со свечами, Кея, одетого в праздничный фрак, и весело присвистнул.

– Все насто-олько серьезно? – только и поинтересовался он. Кей насмешливо улыбнулся. И почему все так любят применять слово «серьезно» в контексте чего-то необычного, из ряда вон выходящего? Он бы заменил это словом «нормально», ибо в его представлении все искреннее и настоящее должно быть серьезным, на всю жизнь, что совершенно естественно и нормально. А иначе зачем вообще пытаться?

Когда настенные часы из темного ореха пробили шесть, Кей невольно вздрогнул, ибо ужасно волновался. Хотя, собственно, чего именно? Они с Элли уже тысячу раз ходили на свидания, но сейчас все представлялось иначе. Кей приоткрывал часть мира, причинившего ему боль. А это не одно и то же, что делиться своим счастьем. Иногда люди сходятся друг с другом именно из-за взаимных счастливых моментов, а как у одного случается горе, так все мнимые приятели сбегают, поджав хвост. Не каждый способен на полноту.

Стук дверного молотка и почти такой же – в его груди. Кей в отчаянии дернул рубашку – и зачем он вырядился, как проводница пассажирского вагона? Наверное, это выглядит смешно. Отец с удивительным пониманием покосился на сына:

– Я открою, – ласково произнес он и, взяв в руки керосиновый фонарь, пошел к двери. Она отворилась, полоснув уши легким скрипом, в