И в темноте увидеть свет - Сергей Александрович Самохин Страница 86

Еще немного покрутившись в лавке и так ничего больше и не найдя, попрощался с хозяйкой и пошел домой с покупками. У моей комнаты на полу стоял конверт, стандартный белый конверт с написанной на нем от руки моей фамилией. Так, в прошлый раз с такого письма от Луиджи все и закрутилось. Точнее, там закрутилось все раньше. Впрочем, неважно. Я зашел домой, переступив конверт, положил покупки на стол, и вернулся подобрать письмо. Уселся на свою кровать, и решительно вскрыл конверт. Там оказалось распечатанное уведомление из Центра, что меня приглашают на встречу с доктором Шмидтом завтра в десять утра. За мной пришлют машину прямо сюда, к жандармерии. Ну что, доктор мне сказал, что мы побеседуем, вот мы и побеседуем. Правда, я себя чувствовал немного неловко – я уже все рассказал, что знал, так что пока совсем не понимал, к чему вообще эта беседа может привести, и зачем она Шмидту. Ну, тут гадать нечего, завтра все узнаю.

Остаток дня провел в ничего не делании, и мелких хлопотах по дому – например, вычистил свою комнату-квартиру. Понял, что мне нужна банальная щетка и ведро, а то пока только совок с веником имеются. Попробовал заварить чай, все получилось, хотя отсутствие сахара и портило наслаждение. Когда умывался вечером, предварительно нагрев воды в кастрюле, напомнил себе, что нужно найти и купить моющие средства. В общем, нужно обживаться.

3.

Когда без пяти десять за мной заехал армейский джип из Центра, я успел уже позавтракать и даже немного устать ждать. Солдат-водитель подниматься ко мне не стал, а просто заглушил мотор и устроился у машины, облокотившись на капот. Ну, да мы не гордые – я спустился вниз и протянул солдату полученное вчера извещение. Он кивнул, посадил меня рядом, впереди, и мы поехали по уже знакомой дороге в Центр. Встреча состоялась в другом здании, не в том, где нас с Антоном допрашивали. Этот дом скорее напоминал частный, разделенный на квартиры. Раньше скорее всего так оно и было, но теперь квартиры переделали в кабинеты, а в подъезде установили пост с дежурным. Водитель передал меня дежурному, тот связался еще с кем-то по рации, и буквально через минуту вниз по лестнице спустился боец, позвавший меня идти за ним. Мы поднялись на второй этаж, и сопровождающий меня стукнул в первую же дверь направо. Из-за двери откликнулись, я вошел в кабинет, а солдат удалился, прикрыв дверь за собой.

Мне навстречу из-за стола поднялся доктор Шмидт, подошел, пожал руку, и пригласил меня присаживаться. В кабинет была переоборудована достаточно большая гостиная, с тремя большими окнами с тяжелыми занавесками на карнизах. Гостиная надо сказать была роскошно обставлена: мебель из темного массивного дерева, пара стульев, большой стол, солидно заваленный бумагами, но с несолидным небольшим ноутбуком посередине. Я уселся на удобный стул с подлокотниками, Шмидт вернулся на свое место за столом, и прикрыл компьютер.

– 

Господин Кранц. Можно же просто Андрей? – получив мой кивок в ответ, доктор продолжил. – Я вам обещал, что мы пообщаемся, но к сожалению смог сдержать свое обещание только сегодня. Надеюсь, у вас все в порядке? По быту нет нерешенных задач?

– 

Все в порядке, вернулся в свою комнату, восстановил документы, вот жду только решения своей судьбы.

– 

В смысле? – слегка растерянно переспросил доктор Шмидт. Мне показалось, что он меня даже особо не слушал, а думал о чем-то совсем другом.

– 

В смысле службы. Не очень люблю на месте сидеть, хочется уже работать.

– 

Аааа, это. Это решится, конечно, Весьма скоро, я полагаю. Я вас услышал, постараюсь со своей стороны ускорить решение. И в самом деле, у нас сейчас любой человек на счету.

– 

Спасибо. – я сделал паузу, ожидая услышать настоящую тему разговора.

– 

Доктор тоже пару секунд помолчал, поворачивая в руке простой карандаш, затем начал говорить.

– 

Андрей, не буду ходить вокруг да около. Я полагаю, мы с вами достаточно взрослые люди, чтобы говорить начистоту.

Я лишь кивнул в ответ, не комментируя нашу взрослость. Ага, обожаю такие вот начала разговоров, прям предвкушаю кучу позитива.

– 

Так вот, я хотел бы поговорить о вашем так называемом даре. У вас же есть дар, верно?

– 

Да, верно. – неслабо удивился я. Не помню чтобы я ему об этом рассказывал. Впрочем, о моем "даре" знали многие, секрета тут особо никакого небыло. Да и не такая уж и редкость, как оказалось, этот дар.

– 

Да. Вы можете мне его описать, кратко? А то до меня дошли слухи, но я предпочитаю получать информацию из первоисточника, если такая возможность есть.

– 

Конечно. Если коротко – я получаю информацию о грозящей мне опасности. Ну, для себя я ассоциирую это как красную лампочку в голове, но это наверное не так. Я просто понимаю, что мне грозит опасность. И могу понять, серьезная опасность или нет. Больше увы ничего – ни какого рода опасность, ни откуда она исходит… Так, общая тревога.

– 

Да. – остался удовлетворен моим ответом Шмидт. – Вы разумеется в курсе, что есть и другие люди с разными… Скажем, особенностями. Я не люблю слово "дар", как все этот феномен называют, и вы позже поймете, почему. Так вот, такие особенности как у вас тоже уже задокументированы. Всего, скажем, на данный момент мы насчитали около семи разных особенностей, у примерно тридцати людей. Разброс, как оказалось, все же невелик. Почти все особенности завязаны так или иначе на предчувствии, или на предсказании, если угодно. Есть правда одна удивительная – способность разучивать движения, осваивать двигательные навыки, которые до этого были человеку с этой способностью совершенно незнакомы. Ну то есть, человек может за день-два научиться очень хорошо танцевать, хотя раньше не особо и умел, или вовсе не умел. Такая способность пока зарегистрирована всего у двоих из тридцати.

– 

А такая как у меня? – вставил я вопрос в образовавшуюся короткую паузу.

– 

У семи. – сразу ответил Шмидт. Все он отлично знал о моей "способности", конечно. – С различными вариациями, конечно. Двое из семи кстати могут определить направление, с которого идет опасность, если вам интересно.

– 

Конечно интересно. Я вообще слышал версию, что эти дары… то есть способности являются тренируемыми.

– 

Ну, такие слухи ходят, но исследованиями это не подтверждено. Так вот… Вы сами как объяснили себе природу "дара"?

– 

Я думал на эту тему.