Око ужаса - Баррингтон Дж. Бейли Страница 81

— Посмотри через это. Расскажи мне, что ты видишь.

На одном конце был окуляр. Телескоп? Руголо прижал его к правому глазу, прищурив второй и посмотрел в цилиндр.

Он ничего не видел, пока Гундрам не коснулся своими длинными пальцами ряда гвоздиков, каким-то образом ими манипулируя. Внезапно перед глазами возникла сцена. Руголо смотрел на город Империума с высоты птичьего полета. Было легко распознать массивную суровую архитектуру с ее витиеватым убранством, огромными контрфорсами, поддерживающими негабаритные конструкции, грязью и мрачностью. Он переместил инструмент и обнаружил, что панорамирует поверхность планеты. Даже на далеком горизонте город все ещё тянулся вдаль, но перспектива теперь смешивалась с дымом и пламенем фабрик и кузниц. Мейнард не мог назвать город. Таких были миллионы. Гундрам снова прикоснулся к шпилькам. Сцена изменилась. Он смотрел вниз сквозь прозрачный купол, словно парящий в космосе. Гундрам подкрутил закреплённое на трубе фрезерованное кольцо. Казалось, он прошел через купол и увидел чудесные жилища внутри, настолько непохожие на Империум, насколько это вообще возможно, элегантные и красивые. А люди, которые населяли его — нет, они не были людьми, точно — они были слишком высокими и изящными, а лица их имели инопланетный оттенок.

— Ты помнишь призрачного стража? — пробормотал Гундрам ему на ухо. — Он был создан в таком месте, как это. Это эльдар.

Руголо продолжал восхищённо смотреть. Затем он отодвинул инструмент от глаза и пожал плечами.

— Интересно, но вряд ли стоит путешествовать в Око Ужаса ради этого. Это просто устройство для просмотра, в котором хранится ряд сцен и изображений.

— Нет, в нём ничего не хранится. То, что ты видишь, происходит сейчас. Ты смотришь сквозь варп, на очень далёкие вещи. Видя скептицизм Руголо, Гундрам сказал: — Посмотри еще раз.

Инструмент, казалось, потеплел в руке Руголо. Он снова поднес его к глазу.

Торговец смотрел внутрь того, что поначалу посчитал самым большим собором, который только можно себе представить. Сводчатая крыша находилась так высоко, что её было не разглядеть, конденсированный водяной пар собрался в облака внутри здания! Толпы священников и адептов в рясах заполняли нефы. По бокам проходов тянулись ряды бесчисленных знамен — старых, изодранных, но все еще сияющих древними цветами — высотой в сто ярдов. Многоцветный свет проникал в медленно движущиеся фрески, изображающие битву за битвой.

Огромное здание гудело от лихорадочного ощущения активности. Там не было спокойствия молитвы и размышлений. Сам Руголо теперь повернул увеличительное кольцо. Казалось, он спускался по нефу к видневшимся вдали вратам. На страже святилища стояли два Титана, величайшие боевые машины, которые можно было использовать на суше, которые он до сих пор видел только на пропагандистских листовках Имперской Гвардии, по одному с обеих сторон, подняв силовые кулаки, словно в салюте. И за ними, в самом святилище — мерцающий золотой шар, окруженный таким многочисленным лесом кабелей и шлангов, что они почти перекрывали его, заключенный в скобы генераторов поля, являющихся одновременно источником и средоточием всего волнения на огромном пространстве.

Руголо быстро отставил трубу. Этого не могло быть! Это было невозможно! Он не мог смотреть в тронный зал Императора!

Гундрам забрал у него варп-телескоп, положил его в ящик, а ящик — в сани.

— Отнесите это на мой корабль. Фоафоа подскажет, как положить их в трюм.

Он отвернулся, затем остановился, хмуро глядя вверх. Издалека, скользя сквозь молнию, низко летели три машины. Они были больше похожи на лодки, чем на самолеты, с изогнутыми носами, их кабины без фонарей были открыты. Короткие крылья, больше похожие на лопасти, резко загнуты назад. Когда они подлетели ближе, по сторонам стали видны лица. Корабли дважды облетели это место, издав звук, похожий на визг бензопилы, выплёвывая искры из задних сопел, а затем осторожно опустились на охристый дерн.

— Ах, еще покупатели! — энергично заявил Гундрам. — Так много покупателей! Кто будет следующим?

Местные торговцы — или просто ремесленники — перестали таскать сани и теперь, замерев, с недобрыми предчувствиями наблюдали, как десятки воинов выбираются из каждой воздушной лодки, по-разному вооруженные, одетые в импровизированные доспехи из перекрывающих друг друга металлических пластин, скреплённых ремнями, металлические шлемы, больше напоминающие тюбетейки, прикрепленные к их головам.

Все воины имели одинаковые мутации. Их глаза далеко выходили из глазниц на стебельках, вращавшихся из стороны в сторону. Их уши превратились в уши летучих мышей, длинные воронки, разлетающиеся во все стороны. Необычными были и их рты, шириной в три четверти окружности головы, так что когда они открывались, это выглядело, как будто их головы были расколоты почти целиком, и заполнены острыми зубами. Их руки были слишком короткими, всего в половину длины обычных мужчин, но это компенсировалось длинными костлявыми пальцами, которые как щупальца, обвивали разнообразное оружие.

Лидер прибывших, ранг которого демонстрировался тремя похожими на куски пены желтыми растениями, прикрепленными к его шлему и широкими красными штанами, бросил быстрый взгляд на разукрашенный радугой космический корабль, как старому знакомому, кивнул Гундраму, а затем обратился к аборигену у ведущих саней скуляще-рычащим голосом, больше похожем на голос животного, которое научилось говорить.

— Наш господин, величайший и могущественнейший демон Плевок, любит твои ликёры. Он хочет завладеть твоей винокурней.

Промышленный рабочий в малиновой накидке держал голову опущенной.

— Сэр, — сказал он уважительно, — мы служим демону Литейная Сажа, который уже владеет винокуренным заводом, и ему также нравятся продукты наших трудов.

— Тьфу! И как он относится к тебе, этот твой великий Литейная Сажа?

— Очень хорошо. Мы живем в