По праву сильного - Дмитрий Лифановский Страница 7

высокую, мощную мужскую фигуру с длинной бородой и горящими холодным потусторонним светом из-под полумаски скандинавского шлема глазами. Широкую, бочкообразную грудь тесно обтягивала мерцающая кольчуга, на ногах багряные сапожки с загнутыми вверх носками. Фигура медленно поплыла к нам. Ватажники отшатнулись. Меня же что-то буквально заставило шагнуть вперёд. Жуткие бельма уставились на меня прожигая душу.

— Бессмертный. Древняя кровь, — голос его был, как шорох стекающих по горному склону камней, — Отомсти. Бей врагов. Верни Хлынову истинное имя. Я награжу… — моего лица коснулась обжигающе ледяная длань и тяжесть, давившая к земле, исчезла. Следом пропала и безумная эйфория, сменившаяся холодной, боевой яростью.

Призрак легендарного ватамана повернулся к Рогнеде:

— Чую родную кровь, — и вдруг от Ушаты полыхнули волны ненависти. Ушкуйники рухнули на колени, склонив головы. На ногах остались только я, Рогнеда и Всеволод, прижавшийся спиной к сырой стене и пытающийся с ней слиться. — Кто посмел⁈ — он приблизил свое лицо вплотную к лицу княжны и тут же отпрянул. — Опять подлость боярская. Только не погасить им огонь в нашей крови, — в голосе призрака послышалась гордость, — Живи! — и Рогнеду окутало серебристое свечение. Плечи девушки расправились, в пустых, безразличных после плена глазах, загорелся было боевой огонек. Ушата повернулся ко мне, — Хорошую невесту выбрал, ярл. Береги её, не упусти! Благословляю! Отцу так и скажешь, — прошелестел он Рогнеде.

— Раде передай, — он подлетел к Всеволоду, — Все правильно сделала. Еще воспрянет наш род.

И он растаял так же резко, как и появился. Воздух сразу стал чище, исчезла сырая затхлость и могильная вонь. Ватажники загомонили, переглядываясь и поднимаясь с колен. Их лица оживились. Рогнеда выпрямилась, бледность сменилась румянцем, глаза стали яснее. Стены больше не давили — они толкали вперёд. Стрежень хмыкнул, но уже без напряжения.

— Надо идти, — сказал я, несмотря на пережитое мой голос был ровным и спокойным, — И так много времени потеряли.

Всеволод кивнул и повёл нас дальше. Постепенно ход начал сужаться и подниматься вверх. Древние кирпичи сменились более свежей кладкой. Эти коридоры явно были проложены гораздо позже основного подземелья. По всей видимости, уже хлыновцами. Наш проводник остановился у каменной плиты, за которой слышался гул — командные возгласы, торопливые шаги, треск магических щитов. Штаб эллинов был за стеной. Я прижал ухо к камню. Судя по суете и напряжению магического фона — нас ждут. Интересно откуда узнали? Основные силы не должны были атаковать вперед нас. Неужели что-то пошло не плану? Я кивнул Стрежню. Ватажники рассыпались, проверили заряды в магострелах и обереги. Рогнеда встала рядом, глаза пылали, тень смерти, витавшая над ней, исчезла.

— Никому тебя не отдам, — шепнул я. Она кивнула, уголок губ дрогнул, княжна, грустно улыбнувшись, мазнула теплыми губами мне по щеке. Я махнул рукой и Всеволод, нажав какой-то рычажок, сдвинул плиту, открывая лаз.

Мы ворвались в сухой подвал. Эллины стояли наготове — офицеры в бархатных мундирах с блестящими эполетами, воины с магострелами в руках, щиты тлели синевой, прикрывая замерших в напряжении имперцев. Нас ждали!

И все равно появление мощного отряда из подземелий застало их врасплох. Мой магобой рявкнул, пробивая щит и грудь их командира. Важный седовласый эллин в роскошном мундире, с удивлением глядя на меня стекленеющими глазами опустился на землю. Тут же выстрелила Рогнеда, усовершенствованное для пробития магических щитов «Жало» разорвало горло другому офицеру. Наши выстрелы стали сигналом для остальных. Ватажники открыли огонь, магострелы били точно, руны вспыхивали. Щиты эллинов трещали, отражая яростные атаки, но постепенно сдавались под нашим слаженным натиском.

Эллины ответили, залп магострелов раскалил воздух. Но мы двигались быстрей и слаженней. На моральном духе имперцев сказалась быстрая потеря командиров. А Стрежень уже ввязался в рукопашную схватку, выхватив из-за спины топор. — За Хлынов! — проревел ушкуйник

— За Хлынов! — поддержали его ватажники, яростно врубаясь в ряды растерявшихся под неистовым натиском имперцев.

Магия в такой собачьей свалке бесполезна, более того вредна и опасна. Боевая магия, вообще, инструмент тонкий, точечного воздействия, требующий определенных тактических знаний. Поэтому даже в полностью магических мирах армейцы предпочитают артефакты, а не иметь дела с, чаще всего, капризными, требующими к себе особых условий одаренными. Мидгард не исключение.

— Ушатааааа! Рагнарррр! — хриплые глотки орали боевые кличи, своей яростью выталкивая деморализованного врага наверх. Туда, откуда им в спину давили прибывающие подкрепления. Но нас было уже не остановить

Я видел, как Всеволод со злым оскалом расстрелял поднявшего руки худосочного эллина. Правильно. Сейчас не до пленных. С ними будем разбираться потом. Если кто-то выживет.

Рогнеда металась, как тень, каждый ее выстрел нес смерть. Я бил, держа голову холодной, Ушата будто стоял за плечом. Кровь брызгала в лицо, на одежду, на стены. Воинственные крики на чужом языке сменились обреченным воем умирающих людей. Щиты имперцев падали, солдаты гибли один за другим. Последний из них — молодой, с золотыми побрякушками-артефактами, попытался бежать, топча сапогами тела павших друзей. Но один из ватажников спокойно, как в тире, всадил ему болт в спину.

И вдруг наступила тишина. Только хрип умирающих и треск угасающих щитов. Я посмотрел на Рогнеду. Княжна дышала тяжело, но стояла прямо, и взгляд… Взгляд Валькирии снова почувствовавшей вкус жизни и упоение битвой. Жива! Цела и невредима! Ватажники, перешучиваясь, уже рылись в трупах, глаза горели алчностью. Стрежень хлопнул меня по плечу:

— Ушата бы гордился, ярл, — сказал он, ухмыляясь.

Я кивнул, чувствуя полыхающий в груди огонь.

— Хэй, речные волки, — рявкнул я неожиданно для самого себя, — Хабар потом! Мой меч еще не напился крови! Вперед!

И всем было плевать на то, что у меня в руках не меч, а современный магострел. И про хабар, живущие с добычи ватажники, тут же забыли, заревев мне в ответ:

— Веди нас, ярл!!!

Душу словно окатило ледяной родниковой водой. Еще остававшиеся у меня сомнения пропали, смытые этой волной. Вятка… Нет! Хлынов будет наш! И только наш! А Шуйские… Посмотрим как вести себя будут… А то может и придется послужить воплощением проклятия Ушаты. Только вот они вроде союзники Ингвара. Ай, ерунда! Разберемся!

Глава 3

Два абсолютно бесстрашных ушкуйника, забравшись на шпиль управы, скинули оттуда имперский стяг с черным орлом и водрузили мое знамя. Над Хлыновым нервно затрепетало на ветру сине-алое полотнище с серебристым драконом, сжимающим меч. Подарок моих «наложниц». Девочки тайно