Четвертое уравнение - Александр Леонидович Пономарёв Страница 35

– Ну так вы и меня другого можете усыпить. – Алексей рубанул воздух ладонью: – Решено! Я иду с вами!

Улыбка исчезла с лица Олега Ивановича. В глазах появился холодный блеск.

– Нет! – строго сказал он. Алексей хотел было возразить, но профессор не дал ему и рта раскрыть: – И это не обсуждается. Ты нужен здесь для контроля за процессом. Не приведи Зона, что-то пойдет не так. Кто вернет меня обратно, если мы оба окажемся там?

Алексей понял, что против такого аргумента у него нет и не будет весомых контрдоводов, и покинул лабораторию. Он вернулся через десять минут, положил коробку с патронами на край панели управления, хотел отдать малокалиберную винтовку, но профессор помотал головой. Сперва он рассовал по карманам два десятка малокалиберных патронов с полыми, заполненными дитилиновым порошком и запечатанными растворимой пастой пулями и лишь потом забрал у ассистента оружие. Одного попадания хватало, чтобы жертва на несколько часов погрузилась в глубокий сон. Этого Шаров и добивался. Он хотел усыпить Богомолова до того, как тот застрелит Балабола, а дальше пусть история идет своим чередом.

Можно сколько угодно строить планы и надеяться на их исполнение, жизнь обязательно внесет коррективы и все сделает по-своему. Бесполезно спорить с судьбой. Это все равно что плечом двигать гору или вычерпывать ложкой море. Профессор на собственном опыте убедился в справедливости данного утверждения, когда по непонятной причине трансмиттер сработал не так, как предполагалось. Он рассчитывал переместиться в прошлое за час до убийства Балабола, но угодил в самую гущу событий.

– Какого хрена?! – рявкнул Богомолов, когда лаборатория наполнилась треском электрических разрядов и посреди нее возникло облако, из которого появился еще один профессор Шаров. В отличие от того, что обещал отправить Богомолова в прошлое, этот был вооружен. – Ты кто такой?!

Богомолов вскинул руку с пистолетом на уровень глаз, но Олег Иванович его опередил. Раздался хлопок, и малокалиберная винтовка выплюнула белесое облачко дыма. Богомолов инстинктивно присел, прижимая пистолет к груди, но мог бы и не утруждаться: недостаток опыта и стрессовая ситуация сказались на меткости выстрела. Пуля прошла намного левее цели и звонко высекла искры из наклонного обруча трансмиттера.

Изорги взволнованно зарычали, завыли и залаяли, как собаки, но без команды не решались сдвинуться с места. Сам же Богомолов настолько опешил (до сих пор никто так нагло не покушался на его жизнь), что на несколько секунд выпал из реальности.

Олегу Ивановичу как раз хватило времени перезарядить оружие. Он снова вдавил выемку приклада в плечо, поймал цель на мушку, зажмурился и нажал на спусковой крючок. Винтовка второй раз плюнула огнем и дымом, но пуля опять ушла мимо цели.

Звонкий щелчок металла о металл вывел Богомолова из оцепенения. Пистолет в его руке взмыл на линию огня. Раздался хлопок, и руки Олега Ивановича как будто коснулся раскаленный прут. Он вскрикнул и, совершенно не думая о последствиях, инстинктивно разжал пальцы.

Винтовка плашмя шлепнулась на пол. Олег Иванович нагнулся за оружием. Снова хлопнул выстрел. На этот раз профессору показалось, что его со всего маху огрели палкой по голове. В глазах помутилось, мир застила красная пелена, как будто он смотрел на солнце сквозь прикрытые веки.

Он покачнулся, упал на колено, начал заваливаться набок, но оперся на раненую руку и взвыл от боли, пронзившей и без того пылающее адским огнем плечо. Алую муть прорезала ослепительно-яркая вспышка. По-прежнему ничего не видя перед собой и кусая в кровь губы, Олег Иванович на ощупь определил центральную из трех кнопку пристегнутого к запястью наладонника и что есть силы нажал на нее скользким от крови пальцем.

Воздух наполнился треском электрических разрядов и свежим запахом озона. Олег Иванович опустился на второе колено и, стараясь не нагружать поврежденную руку, на четвереньках скрылся в возникшем перед ним облаке.

– Стой, гад!

Пистолет в третий раз дернулся в руке Богомолова. Пуля вонзилась в клубящееся по центру лаборатории облако. В пробитую пулей крохотную дырку, как вода в сливное отверстие, устремились пронизывающие дымчатую субстанцию молнии и похожие на клочья тумана протуберанцы.

Облако как будто втягивалось само в себя, словно внутри него образовалось сверхмощное гравитационное поле. Спустя мгновение оно бесследно исчезло с похожим на шипение рассерженной змеи звуком. Если бы не оставленные Олегом Ивановичем винтовка и красные пятнышки на полу, недавние события можно было бы принять за галлюцинацию.

События развивались настолько стремительно, что никто, кроме Богомолова, не успел среагировать. Ошеломленный появлением двойника, профессор Шаров стоял возле консоли с открытым от изумления ртом и хлопал глазами, как заводная механическая кукла. Балабол и Хранители сидели за столом со связанными за спиной руками. Незадолго до появления Богомолова в научном лагере профессор угостил их вызывающим временный паралич вином, а потом повелел близнецам стянуть запястья гостей пластиковыми наручниками.

Комон и Эврибади стояли на страже возле двери и первыми сбросили с себя оцепенение. Стоило облаку бесследно исчезнуть, Эврибади выхватил пистолет из нагрудной кобуры, навел его на Богомолова, но выстрелить не успел. Тот мигом перехватил инициативу, взяв военстала под ментальный контроль, а потом и его брата так же легко подчинил своей воле. Эврибади послушно убрал пистолет на место. Близнецы ударили себя кулаком в грудь и склонили голову перед новым хозяином.

Богомолов шагнул к стоящему за консолью профессору и нацелил на него пистолет:

– Твоих рук дело?

– Нет. Я сам увидел его впервые и не знаю, кто это.

– Да ладно? Неужели себя не узнал? Откуда сюда пришел другой ты? Где мне его найти? Отвечай! – Теплый от недавних выстрелов оружейный ствол вплотную прижался ко лбу профессора. Шаров вздрогнул, но ничего не сказал. – Хочешь поиграть со мной? Хорошо, давай поиграем.

Богомолов резко повернулся боком к Олегу Ивановичу. Хлопнул выстрел. Балабол ударился головой о стол с таким звуком, словно палкой ударили по дереву.

– Давно хотел это сделать, – плотоядно усмехнулся Богомолов, глядя, как из-под головы Балабола по белой скатерти расплывается красное пятно.

– Ах ты, подонок! Мерзавец! Трус! Только и можешь, что безоружных убивать! – Болотный Лекарь побагровел от бесплодных усилий повернуть голову в сторону убийцы и плюнуть в наглую харю.

– Криком горю не поможешь, – ровным тоном сказал Скиталец, глядя невидящим взором в одну точку перед собой. В отличие от мычащего в кляп Крапленого и беснующегося в бессильной злобе Лекаря, он вел себя так, словно ничего не произошло. – Успокойся, истерикой ты только хуже сделаешь.

– Куда хуже?! – закричал Лекарь,