Просто выжить - Сергей Александрович Самохин Страница 28

Вечерело, уже заметно смеркалось. Мне указали на раскладушку в одной из одинаковых палаток, там стояло четыре раскладушки, около двух из них лежали военные рюкзаки с вещами. Никого в палатке не было – наверное мои соседи сейчас на дежурстве. Ну что же, спать я тут особо не собираюсь. Дождик, робко начавшийся днем и потом прекратившийся, сейчас начал лить посильнее, наверное даже лучше для меня, в таких условиях проще уйти незамеченным. Немного полежу, отдохну, надо накопить силы. Эххх, жаль, что пистолета нет…

5.

Видимо я очень быстро и легко заснул, и проснулся только от того, что кто-то буквально вбежал в палатку. Это был, видимо, один из моих соседей, глянул на меня он откровенно удивленно, но ничего не сказал, схватил свой рюкзак и выскочил наружу. Я сел, прислушался – говорили одновременно в нескольких местах, кто-то куда-то бежал, громко топая ботинками. Стряслось что? На нас нападают? Выстрелов не слышно. Я встал, взял свою сумку со скромными пожитками, и вышел на улицу.

Уже ощутимо темнело, все же я проспал совсем мало. Несколько солдат стояли группой у командирской палатки, к ним вышел херр Кнолль, и они разом ушли в сторону дороги. Еще двое выбежали из леса, и нырнули в жилую палатку рядом со мной. Сразу же оттуда выскочили, по пути надевая на спину свои рюкзаки, и метнулись к другой стороне лагеря, где так же собиралась кучка людей. Черт, похоже сейчас не до условностей, надо выяснить, что происходит. Я вошел в палатку Гюнтера, там кроме него был еще один военный, которого я видел впервые.

– Что вам нужно? Ждите в лагере, соблюдайте спокойствие! – Гюнтер был очень озабочен.

– Что вообще происходит?

– Вас это не касается. Я же сказал, ждите на своем месте и не мешайтесь моим людям.

– Мы тут все вроде в одной лодке, и если что-то происходит, хотя бы скажите! – пусть вышвыривает меня силой, если хочет. Но надо понять, что стряслось. Гюнтер чуть прищурил глаза, но то ли решил не разводить конфликт в лагере, то ли понял мой аргумент.

– Со второго шоссе идет большая группа зараженных, очень быстро. Судя по всему, могут зацепить нас.

– У вас же оружие, что вам эта группа.

– По докладам разведчиков, там больше ста человек. Надеемся, что они пройдут мимо. Идите, не мешайте сейчас.

Я вышел из палатки, ощущая знакомый уже неприятный холод в животе – ого, если Гюнтер не уверен в мощи его мини-армии, то мне уже паниковать надо. И что теперь с моими планами на побег? Даже если группа психов и пройдет мимо, далеко не факт что лагерь вернется к обычной жизни – вон они как всполошились. Наверняка усилят патрули и дозоры, вот тебе и уйти незаметно… Если Гюнтер такой, каким я его себе представляю, то он и вправду за своих будет до последнего разбираться. В любом случае, всё же надо мне при первом же удобном моменте бежать. Да хоть прямо сейчас, во время этой небольшой неразберихи..

Мои размышления прервал выстрел со стороны дороги. Потом ещё, ещё, и уже пара очередей. Стреляли не очень далеко от нас. Из командирской палатки выскочил Грюнер, схвативший рацию и что-то туда кричавший, требовавший отчета. Выстрелы стали реже, но теперь приближались к нам. Грюнер раздавал команды своим воякам в лагере, он как раз был достаточно спокоен сам, чего не скажешь о людях с ним. Тем не менее солдаты разбивались на группы, по двое по трое, и устраивались по периметру лагеря, с линией огня в сторону дороги. Трое побежали к машинам, сдергивая с них тенты просто на землю, и заводя моторы. Тяжелые грузовики зарычали дизельными движками, когда из леса показались трое солдат – один помогал идти своему явно раненому товарищу, третий их прикрывал, порой стреляя куда-то в лес одиночными. тут же неподалеку выскочили ещё двое, и кинулись к Грюнеру

– Их слишком много, и уже темно, мы не справимся. Сюда идут, по лесу чуть отoрвались, но они мимо не пройдут. Юргена почти забили до смерти, но мы его спасли, он ранен.

– Снимаем лагерь, первая группа прикрывает, вторая и третья грузит все что успеет в машины, четвертая группа со мной тут. Головной едет моя машина, замыкающей – машина Антона.

– Дайте мне оружие, тут же сейчас будет ад. – я не хочу претендовать на роль мяса для психов.

Грюнер похоже вспомнил, что я тут, подумал буквально секунду, и вытащил из-за ремня сзади тот самый вальтер, что забрал у меня.

– Постарайтесь не попасть в моих. А лучше вообще не стреляйте, без крайней необходимости. Поедете с нами во второй машине, посередине которая. Помогите грузить вещи.

Помочь можно, отчего же нет. Пистолет пока в кобуру, закрыл клапан. Запасные обоймы, кстати, никто у меня так и не потребовал, они до сих пор на поясе. Я уже видел, как некоторые бойцы собирают раскладушки, двое разбирали кухню, но я совершенно не представлял, как они это сделают за несколько минут. А больше у нас нет, судя по тому, что начали стрелять уже солдаты из группы прикрытия периметра. Я заскочил в “свою” палатку, схватил раскладушку, она сложилась достаточно просто. Вторую так же, защелкиваем фиксаторы, обе в руки и бегом к грузовикам. Тяжелые машины уже ревут моторами, в кузове водитель принимает мешки и вещи, просто швырнул в кузов обе раскладушки, и бегом в лагерь. Там уже первые крики, ожесточенные очереди, и прямо на моих глазах в лагерь с опушки забегают несколько психов. Одного срезает очередью группа периметра, он падает как подкошенный, во второго несколько раз стреляет Гюнтер, и все разы попадает, отбрасывая тело психа назад, на спину. Еще несколько набрасываются на край обороны периметра, замелькали руки, и пошла рукопашная. Жалобный крик, как тогда, в моей машине. Автоматные очереди вблизи оглушают настолько, что все остальные звуки становятся очень тихими.

– Четвертая группа, прикрыть периметр! Общий сбор, скорее по машинам! Всё оставляем, ходу! – Грюнер сам бросается к периметру, распределяя людей, и в этот миг я падаю на землю от психа, бросившегося на меня сбоку, справа.

Я падаю, переваливаюсь на живот, и тут же делаю еще один перекат, в сторону, потому что второй псих летит на меня сверху. Судорожно рву клапан кобуры – никак, не поддается, промахнувшийся псих хватает меня за руку, пытается ударить, но сам падает на скользкой траве, и я вырываюсь, вскакиваю. Бегом к