Шутки богов. Поспешное решение - Хайдарали Мирзоевич Усманов Страница 28

Андрей вздрогнул.

– Это не просто искажение?

– Нет.

Старик встал, прошёлся вдоль берега, и его силуэт, освещённый утренним светом, казался вдруг каким-то… маленьким и даже усталым.

– Ты открыл Врата. – Он говорил тихо, будто боялся, что сама земля подслушает. – Они не полностью раскрыты, но это место – один из Узлов. Рвущаяся трещина между мирами. И за ней… Нижний Мир. Мир Демонов.

Андрей молчал, но внутри всё сжималось. Нижний Мир. Даже не зная точно, что это, он чувствовал, что это не место, а полноценная угроза.

– Мир демонов? – Всё же спросил он.

Старик коротко кивнул.

– Да. Но забудь об иллюзии порядка. Это не армия в броне и с рогами. Это полноценный… Хаос. И боль. Это место, где всё искажено. Даже сами жители.

И когда он обернулся, его глаза были полны тяжести, как будто он видел это однажды.

– Большинство демонов – не создания природы. Это искалеченные души. Существа, опалённые извращённой магией их собственного мира. Они мутируют… Сходят с ума… Живут среди вечной боли… Пожирают друг друга и… Мечтают о выходе.

– Зачем им этот мир? – Наконец-то спросил Андрей, всё также задумчиво глядя на тихую гладь воды.

– Здесь нет безумия. Здесь – музыка. Гармония. Жизнь. Всё, чего у них больше нет. И всё, что они хотят разрушить, чтобы заглушить собственные стоны.

Старик замолчал.

– Ты не должен был почувствовать трещину. Не сейчас. Не так скоро. Но ты услышал её. А значит… Ты как-то… Связан с этим…

Андрей перевёл взгляд на дальние горы.

– Я… Смогу закрыть её?

– Нет. – Ответ был прямым, будто обухом. – Пока что – нет. Но ты можешь её удерживать. Сдерживать. Контролировать. И если настанет момент, когда Врата откроются шире – ты должен быть готов пройти в тот мир…

Потом он подошёл ближе и положил руку на плечо юноше.

– Чтобы закрыть изнутри. Или хотя бы… предупредить остальных. Выйти оттуда можно с помощью стационарных защищённых Врат. Есть такие между нашими мирами. И через них энергия того мира не прорвётся. Но таких вот прорывов быть не должно.

– Но… – Андрей отвёл взгляд. – Ты ведь говорил, что Нижний Мир – это смерть. Безумие. Кто туда мог вообще ходить? И, главное… Можно ли оттуда вернуться?

– Мало кто. И ни один не смог это сделать… Прежним…

Старик сжал пальцы.

– Но именно там хранятся артефакты, что способны изменить судьбу мира. Артефакты силы, оставшиеся от древнейших времён, от тех, кто когда-то победил Первую Волну Демонов.

– Ты хочешь, чтобы я… Их там искал?

– Нет.

Он покачал головой.

– Я хочу, чтобы ты стал тем, кто сможет выжить, если тебе вообще придётся туда пойти. Потому что однажды трещина снова откроется. И тогда не будет ни времени, ни выбора.

Андрей закрыл глаза. Ветер донёс запахи трав, воды и… отголоски той чужой тьмы, с которой он уже соприкоснулся. Сейчас он уже и сам понимал. Этот путь – не награда, не поиск славы. Это была жертва. Но внутри, глубоко, что-то уже решилось.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда… учи дальше. Я должен быть готов.

В ответ ему старик просто кивнул. Он больше не улыбался.

С того самого дня, когда Андрей произнёс: “учи дальше”, мир вокруг словно затих. Песня природы по-прежнему звучала, но теперь она казалась отдалённой – словно под аккомпанемент чего-то более тяжёлого, тревожного, древнего. Ведь теперь началась подготовка. И Первым Этапом было обучение очищению собственного разума. Так как для большинства техник была нужна отрепетированная тишина. Внутри собственного разума. Так что первое, чему он должен был научиться – не думать.

– Нижний мир – не просто тьма. Это место, где каждый шорох твоих мыслей становится эхом, отзвуком, а потом ловушкой. – Сказал ему старик. – Если ты войдёшь туда с тревогой, страхом, сожалением или даже надеждой – они вырастут, обретут форму. И пожрут тебя.

Каждое утро начиналось с медитаций – сидя у кромки озера, в тени сосен, где воздух был холодным, а земля звенела от утренней росы. Да. Сначала ему было очень сложно. Словно назло, мысли бегали, как сорвавшиеся лошади. То обрывки воспоминаний о прежней жизни… То беспокойные догадки о том, что ждёт его внизу… Старик не вмешивался. Лишь клал рядом маленький плоский камень – обожжённый, с выгравированной руной тишины. Её контуры пульсировали мягко, подчинённо, как будто она дышала.

– Смотри на неё, когда мысли начнут тянуть в сторону. Пусть камень станет якорем в этом океане беспокойства.

С каждым днём Андрей дольше и глубже погружался в состояние тишины. Иногда в теле начинала звенеть лёгкая вибрация – как будто он входил в резонанс с чем-то большим. Так он узнал первую формулу: “Молчащий ум – щит, что не видят демоны”.

Потом начался второй этап. И заключался он в защите собственного тела. И сначала шли печати крови.

– “Разум – ворота. Но тело – порог. И если порог слаб, враг войдёт, даже не спросив”.

Старик показал ему руны-печати, высеченные в камнях у подножия горы. Каждая из них светилась неярким, но насыщенным светом – как сухая кровь. Это были руны из древней школы Контурной Печати – когда узор наносится не чернилами, а энергией тела и духа, запоминается кожей, запечатывается кровью.

Так что теперь Андрей учился выводить линии. Сначала на пепле… Потом углём по коре деревьев… С каждым разом у него это получалось точнее. Тоньше. Пока, однажды, он сам не вывел первую руну на своей собственной коже – у самого плеча, чуть выше сердца. Боль была терпимой. Но ощущение от неё было весьма необычным. Как будто что-то зафиксировалось внутри его собственного тела. Как будто кусок его души был вставлен в правильную ячейку. Эта первая печать называлась: “Ичён-бу” – Корень бытия. Она словно закрепляла душу в собственном теле, не позволяя её вытянуть, разорвать или заменить. Потом была вторая… Потом третья…

– Не больше семи. Сейчас тебе больше нельзя. – Подсказывал ему старик. – Больше – сломает саму твою суть.

Каждая печать давала ощущение защиты… Но и ответственности. Они становились частью его. Он больше не мог быть “просто человеком”. Он стал носителем формул мира.

Вскоре пришло время для третьего этапа. Это были временные анкоры. Так называемые Узлы памяти.

– В Нижнем мире время течёт не так. Минуты могут стать годами. А день – пройти за одно моргание. Если ты не удержишься за себя – ты забудешь, кто ты. И станешь одним из