Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев Страница 34

Почему-то Александру очень хотелось возразить против такого варианта событий, но доводов он не находил. Да, немного откладывалась и их встреча с папой Урбаном и начало паломничества в Иерусалим. Однако неплохо зная историю, Александр смекнул, услышав про Клермон, что вскоре будет произнесена историческая речь папы Римского и будет объявлен Крестовый поход в Иерусалим. Подробностей он, к своему сожалению, как не тужился, не помнил, зная только, что тот будет удачным, хоть и кажется достаточно долгим, как бы не на год. В голове всплывали разрозненные сведения об осаде Никеи, Антиохии и, кажется, значительных грабежах по дороге, но в итоге крестоносцы возьмут Иерусалим.

Логично предположить, думал он, что раз поход будет долгим, то и трудным. Предстоят сражения, а отношение к христианам будет до и во время этих событий ужасным. Безопаснее и правильнее было бы присоединиться к походу, ждать окончания выйдет уж совсем долго, а пытаться сейчас отправиться самим — значит подвергнуться сильнейшей опасности в пути. С этой стороны предложения Петра, тем более способного подвести их к папе Урбану без всяких сложностей, тоже кажутся выгодными.

Так и не найдя доводов для возражений, Александр лишь непривычно молчаливо согласился с безальтернативным предложением войти в свиту Петра. Да его и не спрашивали. Элезар, похоже, всё решил. И хотя ранее юноша был отчасти даже послушен Александру, считая его чуть не святым, но сейчас, похоже, нашёл себе нового кумира.

Дар проповеди Петра, его одинаково искреннее участие и к простому крестьянину, и к богатому бюргеру или рыцарю, делали его объектом почитания не только для пылкого юноши. Ещё не минули в Европе времена, когда люди сдирали краску с икон, надеясь, что она исцелит от болезней или буквально поедали частички окладов, ели даже землю, где был убит тот или иной мученик, отчего образовывались не просто глубокие ямы, а настоящие промышленные карьеры. Неудивительно, что эти наивные люди почитали Петра живым святым.

До пути в Клермон Пётр собирался пройти ещё по городам севера Франкии, побывать в Париже, Орлеане, почти центре тогдашней жизни ближайших земель — Нормандии, а затем только отправиться к месту сбора духовенства и мирян. Учитывая, что им самим все эти путешествия не будут стоить ничего, так как они будут снабжаться местным духовенством, вариант выходил, как ни крути, наилучшим.

Обед тем временем затянулся, плавно перейдя в ужин. Пётр много размахивал бокалом, но почти не пил и очень мало ел. Рыцари же, дорвавшиеся до вкусной пищи славяне, да и сам Александр себя особо не ограничивали, а потому лишь некоторые из них разбрелись по выделенным комнатам. Бо́льшая часть присутствующих так и уснули перед столом, а то и под ним.

На другой день их провели в арсенал. Собственно, у архиепископа Реймса арсеналов было даже несколько. Им достался не самый богатый, а тот, что был рассчитан на набор ополчения и городской стражи, которые также находились в подчинении архиепископства.

Правда, так уж разгуляться им не дали, как и выбрать оружие и броню. Опытным взглядом оценив каждого из русичей, здоровенный монах, больше похожий на воина, безошибочно выдавал подходящую идеально стёганку с кожаными вставками, сделанными, похоже, больше для красоты. Больше всего эта куртка была похожа на толстый бронежилет, но длиннее и прикрывала ноги и частично предплечья. Судя по уверенному поведению русичей, никакого удивления у них такая броня не вызывала, да и Александру уже такие приходилось видеть во время путешествия, хотя вблизи рассмотрел и пощупал впервые. От такой брони он сперва хотел отказаться, так как пошёл с русичами из любопытства и за компанию, но его никто даже не спросил. Просто выдали стёганку, нож, чем-то похожий на обычный кухонный, но с круглой не очень удобной рукоятью, а также двухметровое копьё с коротким и широким листовидным наконечником.

— Бьют беги, дают— бери. — рассудил он и кое-как, перехватив полученное, отправился вслед за остальными на выход из полуподвального помещения.

Щиты им не дали, хотя в арсенале они имелись. Впрочем, благодарить стоило и за выданное, так как они хорошо сэкономили.

Вечером была устроена тренировка взаимодействия в строю, привлёкшая внимание рыцарей. Русичи под командованием Богдана встали во вполне организованный, хоть и маленький строй и стали отрабатывать синхронные удары. Причём вертлявый Мал, который был крестьянином из ополчения Киева, от профессиональных воинов ничем не отличался и лишним не выглядел. Привлекли к тренировке и Александра, втиснув между ратниками. Элезар же хоть и встал в строй, но с краю, так как одно из его копий, значительно более длинное, чем те, что раздали в арсенале, было предназначено для конной сшибки. А второе, с которым он учил обращаться в дороге монаха, напротив было короче на полметра, чем те, которыми орудовали славяне. Оно тоже имело листовидный наконечник, но более длинный и с оковкой почти до середины древка. Это значительно более тяжёлое копьё было более удобным для боя и надёжным, так как его не перерубить мечом или топором, но в строю действовать было лучше одинаковыми и к тому же более длинными. Поэтому Элезар возглавил отряд, встав справа по краю строя и перехватив управление строем у Богдана.

Несколько собравшихся посмотреть на тренировку рыцарей вскоре не выдержали и удалились за бронёй, а позже присоединились. Другие посмеивались, но только до тех пор, пока Элезар не предложил им облачиться в броню и попробовать пробить строй. Враждебности не было. За столом вчера успели не только перепиться, но и сдружиться. Все были молоды. Среди рыцарей преобладали младшие дети землевладельцев, которым нечего было рассчитывать на наследство. Поэтому взыграл азарт на мужской спор. Вызов был принят. Копья быстро заменили деревянными палками, как и мечи рыцарей. И вот строй вооружённых крупными каплевидными щитами и палками рыцарей двинулся на изображавших копейщиков отряд. Рыцари стали двигаться неспешным шагом, держа строй и заставляя сердце Александра, забиться чаще, а руки вспотеть при виде монолитной приближающейся стены щитов. Когда же они подошли почти вплотную, то ринулись на длинные шесты копейщиков, надеясь смять их и пробиться для удара. И к удивлению не смогли! Открывшись при рывке и разорвав строй, они тут же стали получать отталкивающие, пусть и не наносящие вреда тычки копейщиков, которые попятились синхронно назад, но не пропустили рыцарей на расстояние удара, а попытки отбить