Гнев Несущего бурю - Дмитрий Чайка Страница 30

— Когда дадут потомство, выпускайте их на огороды, — приказал я. — Там, где растет лук, чеснок и пряные травы.

— Зачем, царственный? — не выдержал моих причуд Акамант.

— Они слизней жрут, — любезно пояснил я. — Полезная птица.

— Понял, — ошалело кивнул главный писец и снова что-то черкнул на листе папируса. Вот ведь бедолага. Он еще не знает, что когда деревья подрастут, я познакомлю его с такой штукой, как прививка. Вот он удивится-то…

Неспешный шаг моего Борея нагонял дрему, но растущие стены Энгоми показались уже совсем скоро. В этом месте, со стороны старой крепости, их начали возводить в первую очередь. Мой дворец займет южную часть города, опоясанный вторым рядом укреплений. Первые ряды выкладывают из огромных каменных блоков. Оказывается, есть еще мастера на Пелопоннесе, которые знают, как это делать. Предки не дураки были, и не из-за пустой прихоти строили укрепления из чудовищно огромных камней. Те же ассирийцы на раз пробьют кирпичную стену таранами, а потом разберут ручными кирками. Их злая сила зреет в горах и вот-вот прорвется наружу. Нужно уже сейчас готовиться к тому, что искусство осады скоро уйдет на совершенно недосягаемую высоту. Столица ведь не на одно столетие строится.

На три человеческих роста выложим стены камнем, а там уже пустим кирпич, подняв их еще на столько же ввысь. Лестницы на такой высоте совершенно бесполезны, а осадные башни нужного размера еще нужно построить. А если их и построят, они станут отличной мишенью для тяжелых баллист, которые я установлю. Мы уже пробуем делать такие, но пока что мои мастера лишь в начале пути, они идут путем проб и ошибок. Подбирают сорта дерева, размеры и пропорции. Прототипы пока живут недолго, но я не унываю. Камнеметы есть уже вполне приличные. Треть таланта могут забросить на две сотни шагов. Совершенно безальтернативная штука по этому времени.

Огромные стада коров скоро разведут на моих землях, а на заготовку жил я брошу лучших людей. Каждого вола на Кипре будут знать по имени, а когда он умрет, сухожилия с его задних ног и шеи бережно вырежут, промоют в проточной воде и замочат в уксусе. Их высушат в темном месте и будет бережно хранить, не давая пересохнуть. Тонкое дело все эти баллисты и катапульты, и совершенно неподъемное для мелких царьков.

Суета на стенах усилилась, когда мой кортеж попал в поле зрения мастеров. Работа остановилась, а люди склонились, показывая загорелые дочерна спины. Гигантские блоки вырубали в горах и тащили волоком, подкладывая бревна-катки, смазанные жиром. А на высоту их уже поднимали по земляной насыпи. Один такой камень стоит прямо передо мной. Обычный куб со стороной в полтора метра. Его вес десять тонн, и он густо опутан канатами, которые люди бросили, чтобы поклониться. Я и не знал, что если хорошо подготовить поверхность насыпи, выложив ее глиной, а потом смочив водой, то для подъема такого блока нужно всего человек сорок. Не так-то и много, если подумать, только долго очень. Каменоломни расположены километрах в пятнадцати от города, а весь путь вместе с заготовкой блока занимает больше двух месяцев. Бригада из полусотни человек проходит два-три стадия в день, не больше. А если дело происходит в горах, то им и одного стадия не пройти. Уж больно путь непрост. Сплавить по воде эти блоки нельзя. Педиеос, наша основная водная артерия, большую часть года неприлично мелка. Таких блоков нужны многие тысячи, и я кормлю целую прорву людей. Они, словно муравьи, тащат на побережье эти огромные камни, которые защитят мой город от хищников, рыскающих вокруг и щелкающих голодной пастью. Так-то вот!

Рабочих не хватает, и я со всего Великого моря зову работать босяков, обещая сытную кормежку и небольшую оплату серебром. Честно говоря, у меня до этого были несколько наивные представления о стоимости монументального строительства. Она оказалась настолько чудовищной, что в эту черную дыру улетали все доходы от торговли с Египтом и Вавилоном, вся добыча Сифноса, все привозное зерно и огромное количество тунца, которого брали все больше и больше. А ведь я и в Угарите начал стены строить. Причем там они даже нужнее, чем здесь. М-да… Я так скоро в трубу вылечу.

Я объехал строящуюся стену по огромной дуге. Дел еще много. Здесь, около порта, даже первые камни еще не уложены, зато строится мол, отсекающий гавань от морских волн. На это денег у меня уже не хватает. Купеческая гильдия строит порт сама в обмен на то, что пошлины будут снижены вдвое сроком на десять лет. Они сами пригнали людей на работы, и прямо передо мной сотни осликов и полуголых мужиков тащат в корзинах камни и щебень. Груз вываливают в воду, а потом засыпают песком и грунтом, превращая в длинный язык, выдающийся далеко в море. Полоса земли растет на несколько метров в сутки, обещая до конца года обнять новую гавань Энгоми двумя широкими крыльями. Через несколько лет она зарастет травой и кустарником, который крепко-накрепко вцепится корнями в камни и не даст морю и ветру разрушить то, что сделали люди.

А вот и мои биремы. Кноссо скалит белоснежные зубы, которые выделяются слепящим пятном на его дочерна загорелом лице. Он одет немыслимо ярко и увешан золотом, словно жена финикийского тамкара. Серьги, ожерелье и браслеты звенят на каждом шагу. Он же легенда, в такую его мать. Ему даже портовые шлюхи дают бесплатно, мечтая приобщиться к его удаче. В каждой гавани Великого моря знают про Кноссо, любимчика Морского бога, который за пару лет из нищего бродяги-критянина стал богачом и навархом ванакса Энея.

— Ты готов? — крикнул я, и тот молча кивнул.

Ну что же, отлично. Мы выходим завтра. Интересно, как там у Тимофея дела. Пока что, судя по сообщениям Хрисагона, он мои ожидания оправдывает. Пусть парень продолжает в том же духе. Если он свою миссию не выполнит, мне все эти стройки века нипочем не закончить. Храм Великой Матери, водохранилища, городские стены Энгоми и Угарита… Я немного увлекся в своих расходах. Это мало кто понимает, но сейчас мою несчастную казну спасет только полная дестабилизация мирового рынка меди…

1 Считается, что первыми приручили кошек именно обитатели