Шайтан Иван 5 - Эдуард Тен Страница 29

между нами и турками. Программа минимум, наши ресурсы, потраченные на спасение австрийских интересов. И всё это под благовидным предлогом сохранения баланса в Европе. Ещё эти англичане. Спят и видят, как Россия и Турция бьются за Кавказ, стареющая Австрия, тряся тусклой мишурой, споткнётся о какую-нибудь проблему.

Он вздохнул, ощущая тяжесть предстоящей работы. Теперь ему предстояло не просто руководить восточным направлением, ему нужно было найти способ защитить интересы России, не став при этом орудием в чужих руках.

Карета свернула на набережную, и в окне мелькнула холодная гладь Невы. Впереди была война, горячая или дипломатическая, но неизбежная. Вопрос осуществления плана Петра, становился очень важным. Контроль на Кавказе, замирение с местными народами, значительно облегчит нагрузку на казну и усилит влияние России в этом регионе. Может это обстоятельство заставило графа согласиться с назначением. Случай, когда личные интересы совпадают с государственными. Дмитрий Борисович не усматривал в этом ничего плохого. Так как считал себя и Петра патриотами России, и преданными трону людьми.

— Ну, что, Катенька, можешь поздравить меня, я стал превосходительством.

Граф обнял Катерину, встревоженную неожиданным вызовом на аудиенцию к императору деда.

— Мне присвоен чин действительного статского советника и с завтрашнего дня выхожу на службу в иностранную коллегию.

— Дедушка, может не стоило соглашаться. — С сомнением глядя на деда сказала Катя. — Вам нездоровиться, да и немало лет вы отдали честному служению?

— Нет, Катенька, не получилось отказаться. Да и какая разница где сидеть. У себя в кабинете или в коллегии. Мне положен отдельный кабинет. Буду читать и перебирать бумажки. Не волнуйся, там потребно работать головой. — Граф постарался успокоить внучку. — Муж твой не присылал писем?

— Жду, а он редко пишет, впрочем, как и Андрей.

— Ну не расстраивайся, Катерина, муж твой на службе государевой, забот хватает, не то что у меня. Верно по горам и лесам скачет, хотя и полковник уже, пора бы и остепениться, — проворчал Дмитрий Борисович.

— Так он в казаках служит, не скачет, а на своих двоих больше передвигается. Мало того, что казак, так ещё и безлошадный. — вздохнула Катя. — Угораздил бог влюбиться в пластуна, как казачки говорят: Ни красы, ни прибытка.

Граф весело рассмеялся.

— А ведь верно подмечено, что значит мудрость народная. Как там уважаемый Дмитрий Петрович поживает?

— Ест, спит и пелёнки пачкает, кричит если не по его желанию.

— Ну и слава богу, у всех свои заботы. — Улыбаясь перекрестился граф.

* * *

Моё посещение полковника Кудасова и просьба о выдачи пяти тысяч рублей началась с интриги.

— Пётр Алексеевич, у меня просьбы к вам. В следующий раз прошу вас заранее предупреждать меня, что вы будете требовать деньги. Мне известно, что вам выделен фонд в сорок пять тысяч рублей, но вся сумма находится в Тифлисе, в ведении интендантской экспедиции. Вы подаёте требование мне, я подаю дальше. После этого деньги присылаются ко мне, а я выдаю вам.

Полковник Кудасов выглядел комично в казачьей форме. Заметно выпирающий живот, узкие плечи и широкий таз. Длинный кинжал грозно висел на поясе. Я еле сдержался чтобы не рассмеяться, настолько он нелепо выглядел.

— Хорошо, я учту ваши пожелания господин полковник. — вежливо улыбнулся я.

— Прекрасно, вот сдаточная ведомость на получение пяти тысяч рублей серебром. Часть денег будет выплачена золотом.

Я расписался и собирался выйти из кабинета.

— Да, Пётр Алексеевич, вы получите четыре тысячи шестьсот пятьдесят рублей. Не удивляйтесь, это моё распоряжение.

Я опешил, немного придя в себя вернулся и сел на стул.

— А теперь подробно, господин полковник, с толком и расстановкой, объясните мне, почему так и по какому приказу, кто отдал этот приказ?

— ЭЭЭ… это не приказ, а негласное указание. Небольшая часть денег выделяется в фонд, который в случае каких-то непредвиденных обстоятельствах восполняет и устраняет их. — С честными глазами смотрел на меня Кудасов.

— То есть, вы, не спрашивая моего позволения, забираете деньги в этот фонд. А позвольте полюбопытствовать, кто глава фонда?

Кудасов развёл руки и посмотрел на вверх.

— То есть вы не имеете ни копейки с этих денег, всё уходит на вверх? — Подытожил я.

— Хорошо, раз так положено, но вы дадите мне расписку, что деньги ушли в фонд, а не мне в карман. После этого, можете забрать хоть половину. Я не против, дело то благородное, надеюсь.

— Простите, но я не уполномочен давать расписки. — растерялся Кудасов.

— В таком случае я не уполномочен выделять деньги во всякие фонды. И попробуйте мне не выдать всю сумму. Уверяю вас, будет весело. Атаман знает о вашем фонде? Может он выдаст мне расписку? Тогда я честно поделюсь с вами.

Немного поразмыслив и решив не обострять накалившуюся обстановку, Кудасов не стал рисковать.

— Мы неправильно поняли друг друга, забудем всё. Можете получить все деньги положенные вам, господин полковник. — примирительно сказал Кудасов. На меня смотрели жестко, без тени страха или раскаяния. Кудасов был уверен в своей неуязвимости.

— На будущее, Кудасов, — произнёс я чеканя каждое слово. — Для вас, ваше сиятельство и ни как не меньше. Прошу помнить об этом. Не заставляйте меня принимать вашу забывчивость за оскорбление.

Я медленно поднялся. Теперь уже мой взгляд уперся в него не менее жестко. Я ожидал ответа.

— Да, конечно, ваше сиятельство, прошу прощения. — он опустил свой взгляд.

Получив полную сумму, я вышел на улицу, где Аслан ждал с каретой. Холодный металл монет тяжёлым грузом лежал под сидениями, но мысли мои крутились вокруг одного: Атаман знает? Или он сам в этом замешан? Сомнения грызли нутро.

— Аслан, — резко скомандовал я, — поворачивай обратно. К штабу.

Поднявшись в кабинет, застал адъютанта.

— Я буквально на секунду. Два слова Его Превосходительству, — бросил, не дожидаясь возражений. Адъютант, понимая мой тон, лишь молча кивнул и пропустил.

Атаман сидел за бумагами.

— Ваше превосходительство, — начал я без предисловий, — приглашаю вас отобедать. В гостиницу «Асторию». Сейчас.

Генерал поднял глаза. Его взгляд, острый и усталый, скользнул по моему лицу, будто выискивая разгадку. Что-то в моей позе, в жесткости взгляда заставило его нахмуриться.

— Пётр Алексеевич, это столь необходимо именно сейчас? — спросил он, откладывая перо. В голосе звучало недовольство, но и любопытство.

— Да, ваше превосходительство, — ответил я с непоколебимой твердостью. — Считаю это