Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев Страница 18

— И тебе здравствовать, Вацлав. В чём причина переполоха? Уверен, ты не стал бы отвлекать меня по пустякам.

— Так и есть, уважаемый Анте. Эти двое являются слугами епископа Шлезвига Сигурда и направлялись в Рим к их главному священнику. По дороге им встретился вот этот нищий, и они его проводили в наш город. Он же начал проповедовать сегодня какие-то бредни возле храма богини. А вот эти двое уже собирались сегодня уехать и отправиться дальше, но когда проезжали мимо храма, то по несчастью их узнали и посчитали, что они все вместе злоумышляли об оскорблении богини и избили. Но я вовремя появился и остановил толпу.

Александр подивился, как кратко и главное точно всё описал Вацлав, да ещё не забыв и себя похвалить, и при этом никого из горожан или стражников не подставил.

— Ну и чего ты их привёл? Надо было их отпустить, а этого нечестивца утопить.

— Прошу прощения, уважаемый старейшина Анте, но не могли бы вы меня выслушать? — решил вмешаться, услышавший быстрый приговор Александр.

— Говори. Но помни, что хоть мы датчанам и не враги, но проповедников в городе не потерпим. Нам тут христиане лишние не нужны.

Александр подумал, что раз не нужны лишние, то, значит, христиане в городе всё же есть и ситуация с ними не такая однозначная.

— Я буду краток, уважаемый. Дело в том, что этот пройдоха хоть и совершил ошибку, но не говорил ничего оскорбительного и более того, собирался сделать вашему городу большое одолжение. И не только ему, но и всей Вагрии и вашим соседям. Только я не могу говорить об этом. Это большая тайна…

— Раз начал, так говори, не тяни корову за хвост!

Элезар понял, что это тот момент, о котором говорил Александр, и следует подключиться, и потому он вступил в разговор, только для достоверности на немецком.

— Эй, Александр, не надо ничего говорить! Это тайна! Ты станешь предателем, если расскажешь. Этот жалкий, грязный, нищий и подлый болтун не стоит предательства! Пусть его утопят.

— Как утопят?! Что значит не стою?! — завизжал ничего не понявший Аглаек на слова Элезара и не подумав оспаривать саму характеристику — Стою! Я много стою. Чего угодно. Рассказывай ему там всё, что ты там собирался им сказать!

— Христианское милосердие требует этого, прости друг, да и скоро это будет известно всему миру — сказал Александр и продолжил на славянском, обращаясь к старейшине, который явно понял и всё предыдущее, на что и был почти импровизированный расчёт. — Дело в том, что мы идём с миссией о том, что бы остановить великий поход на славянские земли и направить его в другие места. В Риме сейчас проходит большой собор — это собрание священников со всего Запада, на котором принимается решение, куда отправить все военные силы христианских государств. И если будет принято решение о направлении их на крещение этих земель, то сюда придут огромные армии отовсюду и славяне будут насильно обращены в нашу веру. В то время как этот проповедник и многие другие хотят направить силы христиан в другое направление. На Иерусалим. Там страдают наши братья и им необходима помощь. И вот он призывал христиан, которые наверняка есть в этом городе, и которые здесь, возможно, лишние, к тому, что бы отправиться в паломничество в те земли. Если христиане отсюда уйдут в далёкие места, то остальным христианским государствам не будет никакого смысла идти к вам. Напротив, они пойдут в дальние земли на помощь ушедшим туда паломникам. Для вас же всё сложится только к лучшему. И христиане покинут эти места, и сюда не придут армии. Вам бы помогать таким, как этот проповедник, а не топить их.

Все стояли, открыв рты, включая Элезара. Такого геополитического расклада, да ещё и взаимовыгодного глобального решения из решения судьбы какого-то одного нищего никто не ожидал.

— Э, ну. Так, тут надо подумать — первым пришёл в себя старейшина. — Нищего в землянку, этих в дом и накормить. Гостями будут. В качестве виры и в порядке гостеприимства. Обиды не держите?

— Мы христиане, уважаемый старейшина, наш Бог велит нам молиться за обижающих нас.

— О — Анте хлопнул ладошами и потёр их друг об друга — ну вот и молитесь. Это дело хорошее. Если за нас! Одобряю. И лучше это делать на сытый желудок и выпив крепкого мёда. У нас сегодня праздник. Я занят, а Вацлав вас проводит и накормит. Займись! — бросил он младшему жрецу.

Тот повёл друзей в один из находившихся в роще домов, а переставшего визжать, после того, как Александр объяснил ему, что, возможно, его простят, Аглаека уволокли в землянку, где заперли и приставили стражу.

Обстановка в доме походила больше на обиталище какой-нибудь знахарки. Повсюду были пучки трав, цветов, собранные в миски и семена. На большой стол рабы споро собрали множество блюд, которые можно было принять за пиршественный стол. Хотя, скорее всего, так оно и было, и угощения были приготовлены в честь праздника. Здесь была и жареная птица разных видов, и оленина, и по-разному приготовленная речная рыба, и каши, и даже выпечка.

— Ну что же, давайте выпьем, раз вы на нас не обижаетесь — предложил улыбающийся тому, как всё разрешилось, жрец.

— Конечно, Вацлав. Только сперва нам надо помолиться. Элезар, прочитаешь «Отче наш»?

Элезар прочитал молитву, и компания, к которой присоединились и стражники, и купец Святовит, естественно без слуг, приступила к трапезе.

— Я видел, да ты и сам сказал, что тебе понравилась статуя богини Живы — начал беседу Вацлав — Удивлён. Думал ты будешь плевать на изображения наших богов, как это принято у христиан. Вы же их, кажется, считаете демонами.

— Во-первых, христиане тоже ценят прекрасное и тоже посвящают это прекрасное нашему Богу. Во-вторых, если её делал римлянин, то звали её, вероятнее всего, Церера- улыбнулся Александр — Но вдохновила его действительно какая-то из местных женщин.

— Считаешь богиня реально существовала? — удивился Вацлав. — Это уж и вовсе странно для христианина.

— Без сомнения, существовала женщина, с образа которой делал скульптуру из дерева римлянин — поправил его Александр- А что касается самой богини Цереры, то это римская богиня плодородия, но римляне заимствовали её образ у греков. Там её звали Деметрой. И христианство не считает многочисленных, как и ваши, греческих богов демонами. Напротив мы считаем их именно реальными людьми. Их взаимоотношения — это