Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев Страница 14

— Мы учтём твой совет. Цели проповедовать у нас — Александр выделил последнюю фразу, отделяя себя с Элезаром от сумасшедшего проповедника — нет. Мы лишь остановимся на постой, а утром двинемся дальше.

— У нас, как сказал наш спутник, другая цель и дальняя дорога. — Подтвердил Элезар.

— Ну как знаете, я вас предупредил, а дальше всё в воле Всевышнего — вздохнул рыбак.

Допив остатки вина из кувшина, спутники тепло попрощались с хозяином, вовсе не отказавшегося от отплаты своего гостеприимства, и двинулись в дальнейшую дорогу. Вечером они, наконец, достигли Ратибора.

Город, который был немногим меньше Любеца, а может, даже чуть больше, располагался на полуострове, отделённый длинным деревянным мостом от правого берега озера. Крепость перекрывала вход на полуостров с правого берега. Город же располагался с обеих сторон от крепости и частично с обеих сторон озера. С левой стороны, помимо высоченного частокола, город прикрывало строение, также похожие на крепость, но с шатровой крышей над всем немаленьким строением. Капище Живы! — догадался Александр.

На воротах их встретили вполне приветливо и даже не взяли плату. Впрочем, на купцов они похожи не были, а с простых путников оплату въезда в город брать было не принято. Наконец, оказавшись за защитой стен, усталые путники двинулись в сторону постоялого двора, на который им указали стражники.

Глава 5. Ратибор

Ратибор — это почти столетняя столица племени полабов также входивших в племенной союз ободритов, вместе создавших государство Вагрию. Город был перевалочным для товаров из Германии и Саксонии в славянские земли и наоборот, что сразу бросалось в глаза. Прямо за стенами начиналась не жилая застройка, а что-то вроде складов. И лишь проехав немного вперёд, путники уткнулись в ещё одни ворота и ещё один частокол. Как подсказал страж, в ворота заезжать не нужно и храм можно обогнуть справа. Александр не понял, как на частокол поставили крышу, а в сгустившейся темноте устройство храма у него разглядеть никак не получалось. Никакого уличного освещения в деревянном и отчасти земляном городе предусмотрено не было. Однако ориентироваться пока что в сгущавшихся сумерках оставалось возможным. И путники поспешили по дороге направо. Обогнув храм, они выехали на мост, который не было видно с дороги, а затем на городские улицы. Уже привычные деревянные дома с соломенными крышами. Стал накрапывать дождик.

Постоялый двор в торговом городе был даже не один, а целых три. Причём все они располагались рядом друг с другом и выглядели в целом одинаково, как больше подворья в несколько длинных домов. Въехали наугад во двор одного из них. Тут же подскочил мальчонка, взяв за уздцы коней, он затараторил бойко на языке ободритов с почти незаметным местным выговором:

— Чего желают господа? Ночлег? Ужин? На постоялом дворе Нислава вы найдёте всё, что необходимо!

«Прям реклама», — улыбнулся Александр.

— Нам всего и помногу — вскрикнул запыхавшийся проповедник.

Элезар, уже несколько раз жалевший о своей доброте к наглому нищему паломнику, посмотрел на Аглаека с неодобрением, и тот прикусил язык.

— Нам со спутником — он указал на Александра — нужен ночлег и горячая пища. Раз уже есть возможность, то надо пользоваться. Этому же болтуну достаточно будет места в конюшне, и поесть ему тоже что-нибудь принесите. — Последнее он произнёс с небольшим душевным колебанием, но увидел, что проповедник выразил на лице радость и от такой малости, успокоился, как человек, сделавший добрый поступок.

Они с Александром спрыгнули с коней. При этом последний ухнул и ухватился за поясницу, согнувшись, как старик. Но тут же охнул, схватившись за задницу.

— Да у меня всё болит, ох, и спина и всё, что ниже!

— С непривычки, друг. — Улыбнулся Элезар — это мы ещё шагом ехали. Если бы на рысях шли или тем более галопом, то тебя бы с коня снимать пришлось.

— Галопом я не умею. Не учил ты. Ох, уж лучше на своих двоих, чем так.

Аглаек ворча про то, что мол, и скакал бы тогда "на своих двоих", уступив коня желающему, ушёл в конюшню. Вместе с ним туда зашёл давешний мальчишка и появившийся взрослый мужчина, принявшиеся помогать с животными. Друзья же, переговариваясь, вошли в здание постоялого двора. Здесь их ждало небольшое, полутёмное помещение с грубой деревянной меблировкой, освещавшееся лишь из очага. Занято было лишь два из нескольких имевшихся столов с лавками, и путники удобно устроились поближе к очагу, где было светлее. За соседним столом гуляли обозники, охрана и отдельно за другим столом купцы.

— Господа. — Подошёл к ним мужчина средних лет с не по годам обильно покрытой сединой, бородой — есть курица, гуси — это из того, что можно зарезать, а если готовое, то мясная похлёбка с репой и рыбу можем быстро сделать, овсяная каша ещё осталась, ну или свинина — хозяин указал на изрядно обрезанную жарящуюся тушу.

— Сегодня вторник, но будь добр нам рыбу и кашу. А ещё нам нужно место для ночлега. Утром хотели бы уже убыть, потому хотелось бы, чтобы засветло был готов для нас завтрак. Яиц пожарьте, что ли.

— Можем ещё свинины оставить и погреть.

Элезар согласно кивнул.

— Могу предложить пиво или вина, мёда.

— Пива. Пару кувшинов.

— Чем будете платить?

— Пфеннингами.

— Тогда с вас 5 монет.

— Дорого получается. Мы и мясо-то почти не берём. Там в конюшне ещё один наш спутник спать будет, ему тогда каши и пива в счёт оплаты.

— Хорошо, господа. Согласен. Вашего спутника тоже накормят.

Элезар отсчитал монеты. Немедленно на столе возникло пиво и кружки. Гости, не чинясь, разлили пенный напиток и сделали по глотку.

— Эх, жить, как говорится, хорошо, а хорошо жить ещё лучше! — вспомнил известную цитату Александр.

— Что ты сказал?

— Я говорю, что с дороги самое то, что нужно. На удивление неплохое пиво здесь варят, и голова никогда не болит. Некрепкое. Наподобие кваса.

— Квас же крепкий! У нас ободриты его варят. На праздники пьют. Голова потом как раз раскалывается от него.

— Ну не знаю, может то другой какой квас. У нас на Руси это хлебный напиток наподобие пива, но не такой крепкий.

— Всё у вас там неправильно. Наоборот же должно быть.

Друзья ещё немного поспорили о национальных традициях, пока им не принесли рыбу и кашу. Речная рыбёшка неизвестного Александру вида была так хорошо прожарена, что даже мелкие косточки не приходилось выбирать, и можно было аккуратно хрустеть ими. Получилось очень вкусно. Второй кувшин пива незаметно закончился, но заказывать