Лишний вес не вернется: Пищевое поведение под контролем - Анна Сенницкая Страница 20

•••

История Екатерины показывает, как тесно связаны созависимые, абьюзивные отношения и состояние тревоги. Поговорим в следующей главе о том, как тревога управляет нашей жизнью и пищевым поведением.

Глава 8

Научи меня не чувствовать

Глава о том, как тревога управляет нашей жизнью и пищевым поведением

История Марии

Труднее всего по вечерам.

Когда стрелка часов приближается к пяти, Маша не может больше сосредоточиться ни на домашних заботах, ни на собственных мыслях. Она смотрит в окно, силясь вспомнить что-то важное, но реальность как будто ускользает от ее сознания.

– Мама, мам, смотри, так правильно? – девятилетний Илья протягивает ей тетрадь с домашним заданием, но Маша слышит его словно во сне.

– Илюша, сынок, попроси Леночку проверить, мне некогда, – она рассеянно отстраняется и спешит в кухню: ей показалось, что младшая дочка что-то уронила.

– Люба, я сколько раз тебе говорила, – раздраженно кричит она на трехлетнюю девочку, та плачет в ответ, и мама мгновенно хватает ее на руки. – Ну что ты, маленькая, прости.

Маша бросает взгляд на часы, половина шестого, скоро Юра придет с работы. Или нет. Она не знает и звонить для уточнений не хочет. Раздражение растет, в неясном возбуждении она начинает курсировать по кухне с ребенком на руках, машинально заглядывает в холодильник: пора накрывать на стол? Снова взгляд на часы, нет еще рано, сегодня они поужинают вместе. Может быть, сегодня он вернется не слишком поздно и трезвый. Ведь так было позавчера.

Она берет из тарелки в холодильнике пару маленьких кусочков сыра, один отправляет в рот, другой отдает Любочке и спускает ее с рук.

…Седьмой час. Потасовка в детской комнате, Маша бросается на выручку среднему сыну.

– Лен, тебе ведь уже 13, могла бы, кажется, вести себя как старшая сестра, – с упреком бросает она дочери.

– А чего он первый?! – Лена подхватывает мамино настроение, она готова к обороне.

– Так, ну всё, хватит, быстро все ужинать.

За столом Маша рассеянно слушает болтовню детей, жует котлеты, не замечая их вкуса и запаха, механически накладывает добавку, пропустив ощущение сытости, как случайную остановку трамвая.

Мысли мчатся по кругу: «Скоро восемь… Опять пьяный… Лишь бы не бузил, как в тот раз, когда накричал на Леночку. Она совсем большая, все уже понимает, промолчала бы… Надо ей форму погладить, кстати, на завтра, не забыть… Но ведь иногда все нормально… Да когда это было последний раз?! И что значит – нормально?.. Шаги… Дверь хлопнула ниже этажом. Нет, не он…»

Дети выбегают из-за стола, Маша механически берет из вазочки еще одно печенье и начинает убирать посуду. «Девятый час. Пора укладывать Любу, такая капризная стала… Лучше бы заснула до его прихода… Лучше бы он не возвращался уже совсем, когда выпьет… Или совсем не возвращался, – Маша резко останавливает себя. – Это, конечно, я просто устала».

Еще одно печенье, и она начинает мыть посуду. И еще одно, последнее.

«Мне просто нужно отдохнуть, всё нормально… Кажется, ключ повернулся? Нет, что-то я совсем уже».

Укладывала детей какая-то отдельная, самостоятельная часть Маши, а она сама в это время, как струна музыкального инструмента, все больше натягивалась и, кажется, начинала звенеть, превращаясь в мучительное ожидание.

«Все ясно, придет уже за полночь… Лишь бы не гремел в прихожей, как в прошлый раз… Ведь и слова не скажешь, когда в таком состоянии… Хочется просто исчезнуть».

Маша сделала бесцельный круг по комнате и вернулась в кухню. Налила чай, взяла печенье – сладкого не хочется, поэтому только половинку – и невидящими глазами уставилась в экран телевизора.

«Если бы не дети, давно бы ушла… Что нас связывает? Общая квартира и ребята… Я уже не помню, когда мы были вместе последний раз, когда даже просто разговаривали о чем-то кроме бытовухи… Кажется, идет наконец?.. Нет… Вот пойду и лягу!»

Решительно выйдя из кухни, Маша отправляется в ванную. Через пять минут она в постели, но мысли не останавливаются; они терзают ее, как заезженная пластинка, не давая расслабиться и закрыть глаза.

Через 20 минут она обнаруживает себя у открытого холодильника. В каком-то странном оцепенении Маша отламывает маленькие кусочки от холодной сосиски и методично отправляет их в рот один за другим. Кажется, что каждый приносит ей секунду желанного успокоения.

Самое трудное – это вечера.

На языке психологии

Тревожность

Тревога – это способ не жить в настоящем: не думать о реальных проблемах, не принимать решения, не совершать ключевые действия. Другими словами, тревога – своеобразный способ уйти от реальности.

Стоит разделять тревожное состояние и обоснованный страх, который проявляется как здоровая реакция на реально существующие неблагоприятные внешние обстоятельства, в то время как невротический страх и чувство тревоги – это беспокойство, вызванное только лишь предположением о возможном негативном исходе событий.

Нормальный страх выглядит примерно следующим образом: когда жизни человека непосредственно угрожает опасность, он сосредотачивает все свои силы на том, чтобы избежать угрозы. Получается, что страх – это естественная биологическая реакция, которая мобилизует нас для принятия срочных мер, необходимых для спасения.

Тревога всегда связана с неопределенностью. Именно непредсказуемость дальнейшего развития ситуации, неуверенность человека в своих действиях приводят к тому, что он как бы замирает в некотором пространстве между возможными реальностями, избегает принимать решение, предпринимать какие-либо действия, потому что не берет на себя ответственность за их результаты. Вместо этого психическая энергия направляется на вновь и вновь повторяющееся переживание растерянности, неуверенности, неясного раздражения и беспокойства о том, как он справится с теми или иными возможными последствиями.

Тревожному расстройству часто сопутствует такое когнитивное явление, как руминация – непрерывное навязчивое прокручивание в голове грустных и неприятных мыслей, которые совершенно не помогают найти решение проблемы и построить план действий. Эта мысленная жвачка иногда приобретает угрожающий здоровью характер, так как забирает огромное количество ресурсов, необходимых для других психических процессов. Человеку становится сложнее выполнять свои повседневные и рабочие обязанности, у него ухудшается концентрация внимания, память, могут появляться и физические симптомы: головная боль, бессонница.

Выходу из состояния тревоги хорошо способствуют техники когнитивно-поведенческой терапии: упорядочивание, структурирование мыслей и эмоций, определение стратегических жизненных целей и ближайших шагов для их достижения, планирование конкретных действий, ведение дневников и трекеров наблюдения за привычками.

Как справиться с тревогой

Начальный запрос Марии был связан со снижением веса. Мы довольно быстро справились с этой задачей: за два месяца Маша избавилась от восьми килограммов. Но дальше вес остановился, и последовала череда откатов, причину которых мне никак не удавалось диагностировать. Все попытки пойти в глубину проблемы пресекались Марией достаточно решительно: «У меня всё нормально, просто я иногда беспокоюсь больше необходимого, и еда помогает мне с этим справляться».

Я несколько раз призывала ее исследовать свои эмоции, что именно лежит за этим беспокойством. И однажды она обратилась ко мне с запросом:

– Анна, научите меня, пожалуйста, не реагировать на выпивку моего мужа, так чтобы это вообще меня не задевало. Я каждый вечер жду его домой, никогда не зная, когда и в каком состоянии он вернется, нервничаю за себя, а особенно за детей, которым тоже достается, и, конечно, заедаю эти эмоции.

– То есть вы готовы всегда жить в этом состоянии неопределенности, но вы хотите этого не чувствовать. Верно я понимаю?

– Да, несмотря на абсурдность того, как это звучит, я хочу научиться не чувствовать.

И тогда я попросила ее представить ситуацию, которую сейчас предлагаю примерить на себя и вам, если и в вашей жизни есть вещи и отношения, которые приносят боль, но изменить которые вы не в силах, и, может быть, вам тоже кажется лучшим выходом научиться не чувствовать эту боль.

Итак, допустим, ваша дочь сообщила вам, что устроилась на работу, где ежедневно ее бьют палкой по голове. Каждый день она приходит в офис и терпит сильнейшие побои, а затем приступает к работе, которая, в принципе, кажется ей