Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье Страница 21

его реками строили деревянные с разводными конструкциями, позволяющими пропускать небольшие суда. При Екатерине одновременно со строительством набережных стали возводить каменные мосты со сводами. Тогда появились сохранившиеся до сих пор переправы через Зимнюю и Лебяжью канавки и Фонтанку в местах их пересечения с Невой. Через будущий канал Грибоедова мосты проложили по Невскому проспекту и Гороховой улице.

Через Фонтанку возвели семь одинаковых переправ с двумя сводами, украшенных открытыми беседками. Два из этих мостов сохранились до сих пор — Чернышев и Старо-Калинкин. Кажущееся сейчас как будто бы чуть надуманным архитектурное решение связано с тем, что Фонтанка была одновременно и административной границей Санкт-Петербурга, мосты обозначали въезды в столицу.

Самый важный вклад Екатерины II в строительство Санкт-Петербурга сейчас вовсе незаметен глазу. В самом начале своего царствования она организовала «Комиссию о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы», задача которой состояла в урегулировании застройки в столицах. В частности, комиссия должна была разработать проект, «каким образом строение города ограничить, дабы от безмерной обширности жители оного от неполезностей и затруднения в нужном сообществе избавились». В 1763 году был объявлен конкурс на разработку генерального плана города, в 1764 году архитектор Алексей Квасов представил его и императрице.

Важной и в некотором роде инновационной частью подхода Екатерины к градостроительству было намерение насколько возможно сохранить всю существующую застройку. Дело не только в том, что такое решение выглядит куда более гуманно, чем петровская привычка распоряжаться снести все, что не вписывается в очередной авантюрный замысел. Екатерина положила конец расточительности, из-за которой, в частности, за почти 60 лет Петербург так и не стал выглядеть как полноценный каменный город.

Мы упоминали, что в 1720-е годы производимого в окрестностях столицы кирпича хватало примерно на двадцать зданий в год.

Со временем его количество увеличилось, но не слишком значительно. Бесконечные перемены планов еще замедляли процесс становления города. К 1762 году в Петербурге насчитывалось только 460 каменных домов. Для того времени не так уж и мало, но они были разбросаны по довольно большой территории на нескольких островах.

Екатерининский план в первую очередь ограничивал площадь Санкт-Петербурга. Собственно, городом стала считаться только часть Адмиралтейской стороны между Невой и Фонтанкой и фрагмент Васильевского острова, ограниченный 13-й линией и Большим проспектом. Таким образом решались сразу несколько задач. С одной стороны, небольшие размеры города позволяли довольно легко передвигаться по нему пешком. В этом отношении Екатерина II напоминала современных урбанистов, настаивающих на том, что все необходимое должно находиться в радиусе 15 минут ходьбы от дома. С другой стороны, сравнительно небольшую территорию гораздо проще застраивать. (Илл. 13)

Основная причина успеха Екатерины — страсть к упорядочиванию и умение рационально оценить возможности. Она разделила участок между Невой и Фонтанкой на три. 1-я Адмиралтейская часть занимала территорию от Невы до Мойки. 2-я Адмиралтейская располагалась между Мойкой и нынешним каналом Грибоедова, 3-я — между современным каналом Грибоедова и Фонтанкой. Застраивали их последовательно, начиная с 1-й Адмиралтейской, которая непосредственно примыкала к императорской резиденции и другим важным зданиям столицы.

Результат такого последовательного подхода оказался впечатляющим. К середине 1787 года каменных зданий в столице было уже 1 291. 1-я Адмиралтейская часть вся, за исключением одного дома, была выстроена в камне. 2-я и 3-я стали каменными больше чем на треть.

Необходимой частью градостроительной политики того времени был регламент, который определял минимальную высоту зданий. В переулках дома могли быть в один этаж с подвалом, вдоль улиц — в два этажа, на набережных и особенно важных площадях, улицах и проспектах — в четыре этажа. Такие ограничения не только придавали столице достойный ее внушительный вид. Еще одна их функция заключалась в том, чтобы не дать Петербургу расползаться, концентрировать людей и активность ближе к центру.

Надо сказать, что ограничение территории города оказалось все же утопической идеей. Еще до того, как Екатерина II умерла, он начал разрастаться. Однако императрица на много лет вперед определила некоторые особенности развития Санкт-Петербурга. Поскольку свободных участков было много больше, чем денег, то получить их мог практически любой, кто был в состоянии выполнить требования по габаритам застройки. Город на Неве, таким образом, стал довольно демократичным. Архитектор Алексей Квасов, к примеру, построил свое жилье совсем недалеко от Зимнего дворца.

Принцип компактности подразумевал то, что на профессиональном языке называется вертикальной социальной сегрегацией. Есть города, где жилье тем дешевле, чем дальше оно от центра города. Небогатые люди в них, как правило, живут где-то на окраинах и не сталкиваются каждый день с зажиточными горожанами. Более или менее так обстояло дело в Лондоне. Петербург же скорее напоминал Париж: здесь в одном квартале или даже доме могли жить люди самого разного образования и уровня дохода. Идея плотной застройки на ограниченной территории очень хорошо прижилась и перекочевала в XIX век. Когда город стал переживать строительный бум, то екатерининский принцип, по большому счету, сохранился: уже становясь многонаселенным мегаполисом, Петербург больше уплотнялся, чем расширялся.

В определенный момент это оказалось причиной социальных проблем: неравенство стало слишком сильно бросаться в глаза и вызывать острое недовольство.

Вместе с тем демократичность, доступность для представителей разных социальных страт — качество, которое Петербург сохранил до сих пор и которое стоит считать одним из его огромных достоинств.

Романтический Петербург Павла I

Жизнь Павла I была полна трагизма и резких драматических изменений. Счастливое детство с двоюродной бабушкой императрицей Елизаветой прервалось, когда ему исполнилось восемь лет. Тогда его отец Петр III был, судя по всему, убит, а мать, замешанная в преступлении, стала править Россией. Первая жена Павла умерла при родах. Вторая — София Вюртембергская, получившая православное имя Мария Федоровна, — родила Павлу десять детей, участвовала в создании его резиденций и стала первой супругой русского монарха, коронованной вместе с ним.

Отношения Павла с матерью всегда были формальными и неприязненными. Он не без основания считал, что ему грозит смертельная опасность, так как само его существование напоминало Екатерине II о незаконности ее положения на престоле. Она отняла у Павла двоих старших сыновей, Александра и Константина, поселила при себе и занялась их воспитанием.

Стало очевидно, что рассчитывать на царствование Павлу не стоило. После 1783 года он фактически оказался в ссылке: жил в Гатчине и Павловске. Приезжая в Петербург, останавливался не в Зимнем дворце, а в расположенном на отшибе Каменноостровском.

В Гатчине Павел много занимался военным делом, имел потешное Гатчинское войско, включавшее артиллерию, кавалерию и даже флот, но все это — в микроскопическом размере.

Уже в то время Павел Петрович обратил внимание на чрезмерную