Русский флот до Петра I (1496 – 1696) - Александр Александрович Смирнов Страница 32

его (имелся в виду царевич Федор, будущего «бомбардира Петра» еще не было даже «в проекте») его Государевым счастьем у острова Котлин полукорабль взял и немецких людей побил и взял начальника Ирека Далсфира, восемь человек солдат и пушки и знамена поймали». (Можно себе представить, что бы на восточном берегу острова Кронштадт сейчас поставили бы гранитную стелу с такой надписью: «22 июля 1656 года в этих водах русская эскадра под командованием стольника П.И. Потемкина вступила в бой со шведской эскадрой и захватила шведский корабль».? Можно! Возможно такой и будет установлен в июне 2008 года. Хотя о такую стелу, разобьется, как о прибрежный риф корабль плохого рулевого – миф о Петре 1, как об основателе русского флота).

Стольник Потемкин – «птенец гнезда» Ордин-Нащокина. Его, героя морской русско-шведской войны, Афанасий Лаврентьевич потом отправит с дипломатическими поручениями во Францию, потом в Испанию… Приключения Потемкина XVII-го века еще ждут своего «Дюма».

Но самое ошарашивающее то, что отряд кораблей стольника Потемкина был лишь третьим по численности и важности направления. Второй отряд кораблей с десантом войск на борту, возглавляемым князем Трубецким (вероятно дальним предком одного из вождей «декабристов»)

81 осаждал Нарву. А вот первый, самый крупный флот морских стругов вел лично Государь Всея Руси – Алексей Михайлович Романов. Под его флагом, хоругвью, русские моряки прошли по реке Двина к Риге и в августе 1656 года осадили эту морскую крепость с суши. До этого флот под командованием царя взял города Динабург и Кокенхаузен (переименованные соответственно в города Борисо-Глебов и Царевич-Дмитриев). Операцию по взятию Риги можно отчасти назвать флотской, в ней участвовало более 100 стругов и барок отстроенные на верфях реки Двина.

Но речные суда не смогли обеспечить морскую блокаду осажденной Риги. Шведский флот обеспечил «морской мост» с осажденным гарнизоном. И опять московский царь повторил ошибку Ивана Грозного. Вместо того, что бы развивать и защищать уже имеющееся – побережье Рижского залива, он продолжил осаду Риги. Правда, значительно позжн энергией Ордин-Нащокина в городе-порте Царевич – Дмитриеве начали строить большие корабли для морской блокады Риги, но время было упущено.

Окрыленные успехами русского флота в Финском заливе, в Москве возбужденно строили стратегию большой морской войны в Балтийском море. Патриарх русской православной церкви Никон, являясь полноправным членом военного совета при Государе, забыв о долге мироносца, прямо кипятился наступательными планами. Адмиралы немецкого флота начала ХХ века – «Флота открытого моря», в сравнении с ним казались бы смиренными мирянами протестантской кирхи. Воинственный глава православной церкви ратовал «идти на Стокгольм и в другие места морем». А что бы идти было веселее агитировал за призыв на подмогу единоверцев – весь флот Донского Войска! И не только выбить шведов от Невы, из Ладоги мечтал он, а очистить от них южное побережье Финского залива – это для начала… А закончить войну походом русско-казачьей эскадры… на Стокгольм!

Сумасшедшим русского Патриарха можно было бы считать, если бы у России не было флота до 1696 года. Но он был за 40 лет до этого, поэтому главу церкви, мыслящего категориями Главкома ВМФ, поддержали и даже начали реализовывать его мечты.

К зиме 1656 года первая часть плана кампании была выполнена. Шведов выгнали из Невы и Ниеншанца, отбросили от южных берегов Финского залива. В Ладожском озере со шведской флотилией схватилась эскадра под предводительством боярина-адмирала Петра Пушкина (не предок ли великому поэту?). Подробности боя история не сохранила. Но из Ладоги шведы также убрались. Успешные бои с шведским флотом в этой озерной акватории, по навигационным сложностям не уступавшей морю, русские моряки вели все лето и 1657 года.

Начав стрелять, не забудь остановиться… – верная и старая примета бывалых бойцов. Если бы царь Алексей Михайлович, сообразил остановиться на достигнутом, то возможно, при дипломатической поддержке

Голландии и Дании, смог бы заключить с Швецией мир с учетом территориальных завоеваний. Но успехи флота завораживали и военно-морские амбиции адмиралов Московской Руси толкали на продолжение войны.

В Кремле снились уже не Ладога, не «корыто» узкой Невы… а вся Балтика (Точно, как в сказке потомка боярина-адмирала Пушкина про золотую рыбку). Да уж, не постеснялся старый царь попросить Бога, помочь стать «владыкой Балтийского моря». Подначивали и купцы – если бы удалось овладеть всеми морскими коммуникациями Балтики, то русский рубль стал бы самодержцем финансового рынка прибрежной Европы. Ни у одной из стран не было и не могло быть столько хлеба, леса, пеньки, пушнины на экспорт, как у Московии.

Сны превращались в реальность. Началось покорение всей Балтики. Из устья реки Западная Двина выползла в море морская армада царя Алексея Михайловича – четыре отряда парусных кораблей, вооруженных артиллерией. Фамилию ее флотоводца история, увы – не сохранила. Но эскадра вошла в Рижский залив и высадила крупный десант и заложивший на побережье город Царевич – Дмитриев (ныне латышский город Кокнесе) и Борисоглебов (ныне – город Даугавпилс). Главную базу Балтийского флота Московской Руси! Это был даже не «шаг в Балтику», а прыжок! В Кремле решили, что флоту надоело ютиться в устьях речных рек, выход из которых легко можно запечатать, как бутылку. В новом городе-порту русский флот базировался 4 года – до 1661-го. И никто из шведских адмиралов не смог его уничтожить. Потом, по условиям мирного договора, военные корабли сожгли, но купеческие продолжали заходить туда вплоть до 1696 года (отчасти реанимировать эту базу для ВМФ, удалось позже Ордин-Нащокину).

Из Рижского залива, от пирсов города Царевича-Дмитриева, можно было проложить свободный курс на Стокгольм. Возможно, что его уже отчерчивали на морских картах (они у московитов были свои, весьма точные, хотя и без меркаторской сетки) адмиралы русских эскадр…

Но тут поднялась по тревоге уже не только вся Швеция. Весь балтийский, протестантский мир спешил ей на помощь. Авторитеты Амстердамской товарно-сырьевой биржи, конечно, желали прямой торговли с Русью. Но голландцы мечтали лишь о малом: занять место шведов в деле прибыльного экспорта русского сырья. Шла, очень похожая на криминальную, «разборка» – за право контроля на русским рынком. Но когда в Амстердаме поняли, что Московия вообще не желает иметь дело с посредниками, ни со шведскими, ни с голландскими – сразу встали на сторону недавних соперников. Весь протестантский мир Балтийского моря готов был выступить единым фронтом против экспансии русского православного рубля! И еще: в Европе опять стали мечтать о «своем» русском царе.

Неизвестно, конечно, возьми царь Алексей Михайлович Стокгольм, может, и уступил бы он плоды победы голландцам и англичанам… Но не похоже, уж слишком большую