Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера. Книги 1, 2, 3. Самая полная версия - Алексей Львович Шерстобитов Страница 270

К беременности и материнству она подошла со всей серьезностью, и начала с того, что постепенно собирала все его воспоминания о прежних семейных отношениях, состоянии комфорта дома, что ему не нравилось, на что он особенно обращал внимание, чего желал, но не получал.

Расстрелянный «Белый дом» – на грани «смутного времени», куда качнет, неизвестно… октябрь 1993 года.

Выяснилось, что грязные пеленки, брошенные «пустышки», специфический запах, немытые бутылки из под молока, неухоженный ребенок, крики, и вообще сильно меняющая любимый им комфорт обстановка, когда все начинает крутиться вокруг малыша, его удручает – ему нравилось быть центром самому и он не собирался этим делиться даже с новорожденным сыном.

Не удивительно, что бы там ни было, а мужчина любит прежде всего свою женщину, с которой составляет одно целое. В нормальном муже всегда должно жить предпочтение жены всему остальному! Это черточка в Тимуре была гипертрофирована до высшей меры эгоизма, чего он не скрывал, и что нравилось ей, потому что не может не нравиться женщине ее первенство по отношению к остальному миру, если только не начать воспринимать это и с духовной точки зрения, отходя от чисто физиологических взглядов.

Надя построила свое материнство с первого дня зачатия как факт, который не может поменять ничего в отношениях с мужем – он, кроме нежного сопящего и радующего маленького человечка, не должен быть заметен отцу больше никак, мало того, только в минуты, когда хочет этого сам.

А так было около телецентра в Останкино.

Беременность с этим ребенком оказалась «боевой» в переносном смысле. Тимур ходил как на работу в военную прокуратуру на допросы по поводу задержания груза, адресованного в ЮАР. Надя, в бессильном ожидании не отрывалась от окна, гадая: задержат или отпустят домой? В октябре – обстрел парламента, здание «Белого дома» находились в прямой видимости из их квартиры, купленной на пересечении Садового кольца и Арбата.

Мимо окон проносили раненых, собаку выгулять было не возможно – трассирующие пули, предупреждая о своем вольном здесь существовании, летали по всему двору. Находящимся в квартире троим: Наде, дочери Екатерине, доберману Боссу казалось, что они почти участвовали в трагедии, вознесенные на уровень четвертого этажа. Одно было хорошо: пули залетали только этажами ниже – на второй и третий.

Когда эти «военные» действия начались, Хлебников был в Питере. Подъехать к осажденным никому из родственников не удалось, поэтому «оборону» держали сутки сами. Телефон, естественно, был отключен, поскольку в этом доме был общий коммутатор с «Домом правительства».

На следующий день Тимур вернулся, пробившись за здание МИДа на Смоленской, пришел за семьей и, со всеми предосторожностями, перевез всех к родителям супруги. Ему пришлось, убедившись в их безопасности, уехать в офис, а затем к своим родителям на «Речной вокзал», чтобы успокоить стариков.

Несчастную собаку отец Надежды повел выгуливать в Останкинский парк, где и попал в жуткий переплет, связанный со штурмом телецентра. Он пролежал на земле, прикрывая своим телом Босску до самого окончания.

Домой Хлебниковы вернулись только через три дня…

Именно в дни этих событий я пытался пробился к московскому зоопарку сквозь оцепление силовиков. Опасным это было ввиду находившегося в моей огромной сумке – АКСУ, РПГ – 18, два пистолета: системы Макарова и системы Токарева. Григорий Гусятинский не только не желал отступать от своих замыслов, но не терпел и затягивания их исполнения. Мои ссылки на рискованное продолжение организации покушения на «Удава», а место, где его легко было застать, находился недалеко от «Белого дома», не производили на него ровным счетом никакого впечатления.

Единственное, что он сделал, взяв у меня фотографии форматом подходящие для документов, принес очень быстро удостоверение оперативного отдела одного из силовых ведомств, по которому меня с навязанным напарником пропускали через любое оцепление без осмотра. Этот интересный факт таковым и остался, поскольку исполнена эта задача была несколько позже.

Вот так вот протекает жизнь разных людей, существующих, казалось бы, параллельно в одном месте: одни от пуль прячутся, спасаясь, другие несут смерть, этих самых пуль избегая чудом…

* * *

Гриша, после ареста «контрабанды» на взлетно-посадочной полосе, опасаясь освещения нашей причастности к «МАРВОЛ», что неминуемо привлекло бы внимание следствия, размышлял над тем, что можно предпринять. Рассматривались различные возможные варианты, вплоть до пропажи без вести Ческиса как непосредственного проводника и связующего звена.

В самом совместном предприятии царила напряженная обстановка. Вызывали на допросы всех подряд, начиная от генералов заканчивая клерками среднего звена. Ческис и Головин искали деньги, поскольку Волошин остановил переводы любых сумм, застыв на месяц с любыми телодвижениями, возобновив их только в апреле, генерал Жанн Зинченко не сложив руки в ожидали конца представления, выдвинувшись на передний край обороны, нацелил свои усилия на достижение хотя бы промежуточной цели…

Несмотря на снятие 11 мая 1993 года указом Ельцина вице-премьера Георгия Хижи, курировавшего поставку двигателей и ракет «воздух – воздух» в ЮАР, взбодрившимся Марком Волошиным и компанией создается еще одно СП «СиВ» – дочерня компания «МАРВОЛ», наряду с ранее образованными призванная заниматься адаптацией российского авиавооружения к «Миражам». По всей видимости, глава «МАРВОЛ» прекрасно был осведомлен о ходе переговоров в верхах, а точнее, был непосредственным их участником и прекрасно понимал, что лоббирование его интересов нашло поддержку у президента.

Таким образом от 13 июля 1993 года за подписью Виктора Черномырдина выходит распоряжение за номером 1249 о необходимости госсодействия осуществлению контрактов, заключенных между СП «СиВ» (Как быстро!) и СП «Русджет» с фирмой «МАРВОЛ» (будто это не одно и то же лицо). Вот что об этом пишет тот же печатный источник «КоммерсантЪ»:

«Ну ладно, скажет пытливый читатель: кто-то кого-то надул – двигатели не вернули, а перепродали[107]. А таможня-то куда глядела? Ведь в ЮАР, находившуюся под санкциями ООН, шли военные грузы – в том числе ракеты. А таможня глядела в приходившие сверху распоряжения. Например, в правительственное распоряжение от 13 июля 1993 года № 1249 за подписью Виктора Черномырдина. Отметим, что распоряжение составлено довольно тонко: формально название страны-получателя груза (ЮАР) там отсутствует. Речь идет лишь о необходимости госсодействия осуществлению контрактов, заключенных между СП «СиВ» и «Русджет» с фирмой «Марвол». Дано и согласие на проведение соответствующих испытаний, в