Саперы - Артем Владимирович Драбкин Страница 26

точно — немец. Он запричитал с мольбой: «Ребята! Не убивайте! Я вам точно скажу дорогу, как отсюда выбраться и спастись! Только поклянитесь, что не застрелите!» Мы карандашиком на обрывке бумаги записали весь маршрут следования, рекомендованный дедом, и оставили его в живых. Через несколько суток мы вышли на перекресток дорог, а на ней стоит колонна наших бензовозов-заправщиков, 12 машин. Старший колонны — молодой лейтенант. Спрашивают: «Ребята, может, знаете, как в Сальск проехать?» Шевченко в ответ: «Если с собой возьмете, тогда мы дорогу покажем!» Теперь мы уже к своим «ехали с ветерком». Неподалеку от Сальска мы остановились в лесопосадке. Все голодные. Станция перед нами в огне и дыму. Водители не могут оставить свои машины, обратились к нам: «Ребята, разведайте, что там творится. Может, еще жратвы какой-нибудь добудете». Пошли в город. А там полная анархия. Местное население грабит склады, разносит все по домам. Никаких организованных воинских частей не видно. Идет по улице ветхая старушка и с огромным трудом тянет мешок муки. Мы помогли ей донести муку до ее дома. Она быстро испекла нам лепешки. Принесли их ребятам. Вернулся лейтенант, старший колонны и сказал: «Я не нашел танков, для которых мы везем горючее! Они должны были находиться в трех километрах от станции. Но там никого нет! Это — измена! Ребята! Все по машинам!» Только выехали из леска, как над нами сделала круг в воздухе немецкая «рама» и быстро ушла. Выехали на шоссе, навстречу нам легковая машина «эмка». Мы остановились. Из легковушки вышло трое: генерал-майор, капитан и боец. Я впервые видел человека в генеральской форме. Генерал сказал: «Я генерал-майор такой-то! Куда вы едете!? Какое у вас задание? — и услышав от лейтенанта, в чем состояла задача колонны, приказал: „Немедленно возвращайтесь назад! К танкам!“ И мы снова поехали в Сальск. Вернулись в город, снова пошли к знакомой старухе, снова искали еду. Лейтенант собрал нас и своих водителей: „Братцы, тут дело нечистое! Генерал этот, — явно шпион переодетый! Он хочет, чтобы наш бензин немецким танкам достался!“ Все посовещались и пришли к выводу, что трое на шоссе, без сомнений, немецкие диверсанты. И мы поехали в сторону Кавказских гор. Это нас спасло. В те дни, кто не бежал, — погиб или попал в плен… Добрались до Елихотовской. Здесь уже стояла крепкая оборона. Мы слезли с машин. С нами быстро разобрались, кто такие и откуда, и нас взяли к себе в „местный“ саперный батальон. Мы попали во взвод, которым командовал бывший школьный учитель, азербайджанец лейтенант Хусаинов. Этот взвод заготавливал бревна, пилил деревья вдоль дороги Нальчик — Орджоникидзе, грузил их на машины и отправлял для строительства оборонительных сооружений. А потом немцы обошли наш участок, мы снова оказались в „мешке“. Хусаинов был формалистом и отказывался отходить без приказа из штаба батальона. А потом, когда нас разбомбили в щепки сразу 15 немецких самолетов, лейтенант сказал: „Уходим!“ Шли под обстрелом, пока не оказались возле села Кизил, это примерно в десяти-двенадцати километрах от Орджоникидзе. Мы по дороге отступления нигде не видели нашей пехоты, а тут стояли хорошо оснащенные части, сибиряки. Когда они увидели нашу жалкую толпу оборванцев, только отдаленно напоминающую собой воинское подразделение, то сразу дали команду: „Руки вверх!“ Пришел ротный, лейтенант-сибиряк: „Вы остаетесь у нас! Будете нам помогать. Старшина, покажи им, как гранаты заряжать, а то эти саперы ни хрена не умеют!“ Нас заставили разносить боеприпасы по траншеям и ходам сообщения, потом показали, как надо бросать гранаты под танки. А вскоре со стороны Нальчика пошли немцы. Шли массой, фактически на нас надвигалась „черная туча“ пьяных немцев. А мы, саперы, по-настоящему еще не были обстреляны. Стало страшно. Лейтенант навалился на бруствер и выкрикнул: „Кто откроет огонь без моей команды — сразу получит от меня пулю в лоб!“ Немцы шли в полный рост и непрерывно кричали: „Хайль! Хайль!“ И когда они подошли к нашей линии обороны на 30–40 метров, лейтенант скомандовал: „По немецким захватчикам — огонь!!“ Сибиряки открыли такой убийственный огонь, что немцы сразу залегли. Они снова поднялись в атаку, но не тут-то было! Теперь с поля боя доносилось не „Хайль!“, а крики раненых: „Майн гот! Майн муттер!..“ Мы отбили еще две атаки. И тут по шоссе, в обход на нас пошли танки. В шести километрах от Орджоникидзе их ждал сильный артиллерийский заслон, и, понеся большие потери, немецкие танкисты повернули обратно и снова вышли на нас, уже с тыла. Лейтенант-сибиряк собрал ударную группу бойцов, кинулся по ходам сообщения навстречу отступающим танкам, и гранатами подбил эти танки. Еще несколько машин! Жаль, что моя память не сохранила фамилии этого геройского командира. После этого боя нас, саперов-„окруженцев“, хорошо накормили, выстроили, объявили благодарность за оказание помощи и отпустили. Добрались до города, вымылись там в бане, и оттуда нас направили в Грозный, где происходило формирование 1-й минно-горной бригады.

Что происходило на формировке?

Попал в батальон, находившийся на формировке в 30 километрах от Грозного, в горах. Батальоном командовал майор Шаронов. Несмотря на то что я плохо знал русский язык, меня зачислили в школу младших командиров. Здесь мы впервые начали изучать минное дело. Нам показали мины: противотанковые С-30, противопехотные ЯМ-5. Обучали, как снимать и ставить мины, как делать проходы в минных заграждениях, и многому другому. Там со мной один случай произошел. В один из дней, когда в перерыве между занятиями я вышел во двор, меня заметил наш старшина и крикнул: „Шоп! Садись в машину! Поедешь в лес, на заготовку дров для кухни“. Я подбежал к машине, схватился за борт, поставил одну ногу на колесо, занес другую, водитель уже завел мотор. И тут окрик за спиной: „Отставить! В чем дело? Шоп, немедленно вернуться на занятия!“ Это был комбат Шаронов, он как раз и проводил занятия. Машина уехала без меня. И не вернулась… поехали искать. В лесу нашли пять трупов наших товарищей. Всех их зарезали чеченцы… Шаронов собрал батальон и сказал: „Смотрите, вот Шоп стоит в строю. Он второй раз сегодня родился!“… Прошло три месяца формировки, и нашу бригаду бросили на передовую. Начали наступать на тот же Кизил. Из опытных и смелых солдат при батальоне создали взвод управления под командованием старшего лейтенанта Чернякова, выпускника Военно-инженерной-академии имени Куйбышева. Он был очень грамотным сапером, всегда первый добровольно изучал обнаруженные новые немецкие мины и потом составлял инструкцию по снятию этих мин. Смелейший был командир, удостоенный за короткое время нескольких орденов.