Как украсть миллион. Жизнь и удивительные приключения Бенвенуто Челлини, гения Возрождения - Брезгам Галинакс Страница 22

– Да, да, все правильно, – согласился Бенвенуто с отцом Бартоломео. – Но где же я найду Анжелику?..

Любовники. Художник Парис Бордоне.

* * *

– Франческо, Франческо, вставай! У меня потрясающая новость! – Бенвенуто отчаянно тряс друга за плечо. – Анжелика нашлась! Она на юге, – вот куда, оказывается, увезла ее проклятая Беатриче! Ко мне зашел купец, приехавший оттуда, и сообщил, где они живут. Это Анжелика попросила его об этом; представляешь, она отдала ему свое единственное золотое колечко за эту услугу. Моя прелестная, моя маленькая Анжелика, не жалей о своем кольце: я подарю тебе такие кольца, браслеты, ожерелья, серьги и диадемы, каких и вообразить себе невозможно!.. Ну, собирайся же, Франческо, что ты лежишь! Поехали к Анжелике!

– Ты рехнулся! – сказал Франческо, зевая и потягиваясь. – Мне ночью идти в караул. Как я объясню мое отсутствие капитану?

– Я не знаю, придумай что-нибудь. Ну, дай ему денег! Пусть предоставит тебе отпуск на две-три недели для поправки здоровья.

– От денег он, конечно, не откажется… Так что же, мы прямо сегодня и поедем?

– Сегодня? Немедленно, черт возьми! Это судьба, говорю тебе, это судьба! Прошел ровно месяц, как мы вызывали духов с отцом Бартоломео, – день в день, – и вот, пожалуйста, как и предсказали демоны, я нашел свою Анжелику! Вот и не верь после этого в магию и потусторонние силы… Дьявол тебя побери, Франческо, что ты все сидишь?! Одевайся же, умоляю тебя! Поехали скорее, – я так хочу обнять мою дорогую Анжелику! Я с ума сойду от нетерпения! Я женюсь на ней, клянусь! Ну, быстрей же одевайся, – на, бери штаны! Я, в самом деле, с ума схожу!

– Оно и видно, – проворчал Франческо, натягивая штаны. – Только сумасшедшие могут хотеть жениться. Впрочем, с ними и толковать нечего. Едем! Я буду следить, чтобы ты в своем помешательстве не наделал вреда себе и добрым людям.

…Гостиница, в которой жила Беатриче со своей дочерью, находилась на маленькой грязной улочке, где покосившиеся дома, как несчастные калеки, подпирали друг друга, чтобы не завалиться наземь. Окно на чердаке гостиницы было выломано, и в него ничего не стояло залезть любому, кто возымел бы желание войти вовнутрь столь оригинальным способом.

Именно этим ходом и решил воспользоваться Бенвенуто, чтобы повидаться с Анжеликой. Перед тем он три дня посменно с Франческо наблюдал за передвижениями Беатриче и выяснил, что ее маршрут всегда постоянен и бесхитростен: утром она с Ипполито и дочерью ходит в церковь, потом целый день сидит в своем номере, наблюдая за прохожими и лениво поругивая Анжелику; а перед закатом солнца Беатриче со своим сожителем отправляется к родственникам Ипполито, где засиживается допоздна и возвращается изрядно подвыпившая. Таким образом, вечерами Анжелика остается одна, – грех этим не воспользоваться!

Оставив Франческо на улице, дабы он предупредил, если неожиданно вернется Беатриче с Ипполито, Бенвенуто взобрался по гнилой водосточной трубе на крышу соседнего с гостиницей дома, в котором никто не жил, перелез по осыпающейся черепице на гостиничную крышу, протиснулся в чердачное окно и через пять минут уже шел по унылому убогому коридору третьего этажа, высчитывая комнату, где его ждала, он был в этом уверен, Анжелика.

– Кто там? – спросила она, когда Бенвенуто постучал в дверь.

– Я, радость моя, тот, кто любит тебя больше жизни; тот, у кого ты забрала сердце! – приглушенно воскликнул он.

– Пресвятая Дева! – охнула Анжелика и торопливо отодвинула засов.

Бенвенуто тут же заключил ее в объятия и впился поцелуем в ее уста.

– О, Боже! – простонала она, замерев и затрепетав всем телом. – Ты приехал, ты меня нашел! Я знала, что ты приедешь; я не могу жить без тебя!

– Моя маленькая птичка! Я прилетел к тебе, как только получил твою весточку! Я чуть не умер, когда ты так внезапно уехала!

– Это не я, не я! – горячо возразила она. – Это все моя мать! Разве я могла бы покинуть тебя?

– Мой ангел! Я истомился без тебя. Дай же мне обнять мою милую, мою любимую девочку! Ну, иди же ко мне! Иди, моя дорогая женушка!

– Да, но мы еще не женаты. Не надо, Бенвенуто! Пожалуйста, не надо; подожди до свадьбы! Какой ты нетерпеливый… Но как сладки твои поцелуи…

* * *

– Что же теперь делать с этим пятном на простыне? – спросила Анжелика, смущаясь и смеясь. – Представляешь, что будет, если мать заметит его?

– Где у тебя кувшин с водой? Снимай простыню, неси ее к тазу. Лей потихоньку, а я потру вот этим снадобьем. Оно всегда со мной, – им прижигают раны, но и пятна оно отмывает без следа. Лей, лей воду! Не сильно, маленькой струйкой. Отлично, теперь потрем. Лей еще! Ну, вот, и нет пятна! Теперь выжми и просушим эту часть простыни над свечой… Моя несравненная, прекрасная Анжелика! Дай я поцелую твои милые глазки! Как я рад, что ты отдала мне то, что девушка может только раз отдать мужчине!

– Но ты взял это у меня до свадьбы, Бенвенуто! Как мне отмолить такой грех? – смущенно произнесла Анжелика.

– Священник наложит на тебя легкую епитимью, и грех твой простится: ведь ты согрешила ни с кем-нибудь, а с будущим мужем, – беспечно ответил Бенвенуто.

– А если тебе не удастся договориться с моей матерью?

– Я договорюсь с ней, клянусь тебе!

– Договорись, Бенвенуто, договорись, пожалуйста, любимый мой! Я буду тебе верной, доброй и заботливой женой!

– О, душа моя! Я женюсь на тебе, даже если все силы ада восстанут против этого!

– Я нарожаю тебе много-много детей, и все они будут копией Бенвенуто.

– Вот оно, счастье, чего еще желать?!

– И в радости, и в горе я буду с тобой; а если вдруг тебя не станет, то и я умру, и нас похоронят вместе.

– О большем нельзя и мечтать!

– Да, но кто же тогда вырастит наших детей? – задумалась Анжелика. – Нет, если ты умрешь, то я надену траур, и никогда больше не выйду замуж, буду заниматься только нашими детьми.

– Мое ласковое солнышко!

– Однако ты должен перемениться, Бенвенуто…

– Как это?

– Ты взрослый мужчина, а ведешь себя, как ребенок. Моя мать говорит, это потому, что ты – невоздержанный человек. Но я