Русский Моцартеум - Геннадий Александрович Смолин Страница 19

Вольфганг, должно быть, прекрасно управлялся с полицейским револьвером, и финские ножи не входили в круг его любимых игрушек, чем он явно гордился.

– Меня зовут Кизиветтер, – сказал полицейский с орлиным носом и поправился: – Сержант Кизиветтер.

– Если уроните и повредите его, – сказал я, – то купите мне новый финский нож.

Сержант повертел в руках финку, приподнял брови и спросил:

– Вы признаете, что это ваш?

– Еще бы, черт возьми! – выпалил я. – И я требую, чтобы мне его вернули вместе с запонками, зажимом для галстука и другими вещами, которые ваши коллеги лапали, как свои собственные.

– Носить такую финку противозаконно, – сказал он.

– Не может быть, сержант, – ухмыльнулся я. – Возможно, где-то и впрямь противозаконно таскать ее на себе, но вы сами знаете, что моя финка лежала в спортивной сумке, а сумка – в багажнике. А там я могу хоть кривую персидскую саблю возить, и это будет законно. Ясно?

Кизиветтер вздохнул.

– Тут вы правы, герр Фрайер. Хотя оружие это не совсем обычное. Вы не скажете мне, зачем оно вам?

– Консервы открывать. Да мало ли, что нужно в дороге, – ухмыльнулся я. – Может, это моя страсть – коллекционировать.

Я встал во весь рост, что сразу дало мне преимущество в пять сантиметров. Правда, сержант был погрузнее меня.

Я сказал:

– Неужто полицейские задержали меня лишь потому, что вы прослышали о том, что у меня в спортивной сумке столовый нож? В чем дело, генерал? Кто-то противного налогоплательщика нацепил на этот шампур? Пошлите нож на экспертизу, если она у вас есть. Следов крови никто не найдет.

Сержант прищурился. Мы оба с ним прекрасно понимали, что финка тут ни причём, что дело совсем не в ней, но меня еще официально об этом не известили. Сержант явно пытался сообразить, означает ли мое поведение, что я пытаюсь скрыть вину. Потом он потряс головой и решил взять быка за рога.

– Скажите, пожалуйста, герр Фрайер, где вы провели этот день?

– У меня оставался в запасе день до назначенной в Бонне деловой встречи, и я решил проехать и посмотреть окрестности. Потом я повернул назад, в Бонн, чтобы принять ванну и хорошенько отдохнуть перед предстоящей встречей, и тут вы устроили мне спектакль, – я выпалил это на одном дыхании, пытаясь сообразить, смогут ли они доказать, что я бросил машину за двести метров и неприметно, как мне казалось, проник внутрь особняка.

Я решил, что не смогут, поскольку наружки я не заметил. И на всякий случай, чтобы сбить их с толку, заговорил угрожающим тоном:

– Как вы смеете меня допрашивать? Все боннские полицейские рады случаю вцепиться в приличного человека только потому, что он из Франкфурта.

Но тот и ухом не повел на мое выступление – сержант меня не слушал. Другой полицейский просунул голову в дверь. Когда Кизиветтер посмотрел на него, тот кивнул и исчез так же незаметно, как появился. Кизиветтер бросил нож в мою открытую сумку и повернулся ко мне.

– Пройдите, пожалуйста, за мной, герр Фрайер.

– Я никуда не пойду, пока мне не объяснят…

Он взял меня за локоть.

– Прошу вас. Сюда.

Дверь распахнулась, и вошли двое. Женщина выглядела достаточно роскошно: высокая фигуристая шатенка с зачесанными назад волосами. Вцепившись в меня гневным взглядом, она остановилась как вкопанная и ткнула в меня пальцем.

– Это он! – воскликнула она. – Он околачивался рядом с особняком!

Не могу сказать, что меня это ошеломило. Полицейские держались настолько уверенно, что сомнений в причинах задержания у меня не было.

Однако удивило меня то, что на меня набросилась вовсе не смазливая блондинка, которой я поднес зажигалку к сигарете. Нет, передо мной стояла длинноногая представительная особа. Эта женщина, не обладая сногсшибательной красотой, тем не менее была обворожительной и притягивала к себе. Своей горделивой неповторимостью, а может быть, немецкой породистостью.

– Что значит – околачивался? – недобрым голосом переспросил я. – Я просто… просто зашел вглубь, чтобы справить малую нужду. Ну, оштрафуйте меня за это, виноват, не выдержал. Физиология, наконец… – Я набросился на полицейского: – Слушайте, кто так опознает? Вы обязаны поставить подозреваемого в ряд с другими, а потом уж приглашать своего свидетеля. Я знаю свои права…

– Я пробовал сохранить ваши права, герр Фрайер, – сказал седовласый. – И настойчиво просил вас пойти со мной, не правда ли? А вы отказались. – Он повернулся к вошедшим. – Вы уверены, фрау Шварцер, что это он?

– Совершенно уверена.

– А вы, герр Миллер?

Мужчина замялся. Внешность у него была благородная. Тем не менее, как мне показалось, в жизни ему удалось добиться лишь одного – угодить под каблук этой светской породистой львице. Хотя, может, я и ошибался.

– Я… не могу сказать точно, – ответил он.

– В чем дело, Вилли? – строго спросила Линда. – В этом нет никаких сомнений. Это безусловно он!

– Я смотрел в другую сторону, – неуверенно пробормотал мужчина. – У меня жутко болела голова. Я только смутно помню, что фройляйн подошла к кому-то и попросила прикурить…

– Смутно! – фыркнула фрау Шварцер. – Чего еще от Мюллера можно ожидать? Быть тряпкой для вытирания ног, только без надписи «Добро пожаловать»…

Он вспыхнул, потом, с заметным трудом овладев собой, повернулся к полицейскому.

– Боюсь, что не смогу вам помочь, сержант. Я ведь говорил, мне не удалось рассмотреть его как следует. Да и Шмидт, по-моему, его не видел. Он в это время пил пиво.

– Шмидт? – полицейский справился с блокнотом. – Вы имеете в виду герра Карла Шмидта?

– Ну да, я же говорил вам. Он отсюда, из предместья Бонна. Кстати говоря, племянник фрау Шварцер. Мы пригласили его на вечер, чтобы наша маленькая гостья из Мюнхена не скучала. Мы дома поужинали и пошли провожать… А тут особняк без огней в окнах и подсветки. А этот шатается рядом – вдруг попытка ограбления? Мало ли что…

– Мы так и подумали: мало ли что – вдруг ограбление, – подтвердила фрау Шварцер. – Потом оделись, и Шмидт предложил поехать в какое-нибудь занятное место. Например, в Бонн, в отель Maritim… Там неплохой бассейн, сауна – и все такое. К Эрике Шнайдер в гости. Мы заказали такси, но авто куда-то пропало в поднявшейся суматохе.

– Я уточню, – вежливо отозвался полицейский. – Не беспокойтесь о такси, фрау Шварцер. Мы позаботимся, чтобы вас доставили туда, куда вы пожелаете.

Фрау Шварцер настойчиво поинтересовалась:

– Вам, видимо, понадобятся наши показания, да? Я, конечно, подпишу, но только