Долой девчонку-повелительницу - Гарт Никс Страница 3

Эйла со своей обычной интонацией типа «ну я же говорила», от которой Ким тщетно пытался ее отучить. Эйла и правда была очень умной и почти никогда не ошибалась, но когда она объясняла другим их ошибки, то у нее нередко случались неприятности, особенно с детьми постарше. Киму и Бенни пришлось даже пару раз вмешаться, чтобы защитить ее от мальчишек, которым не нравилось, что их поправляет девочка-всезнайка.

Ким вгляделся в мутную воду.

– Да, это не волосы, а трава. Наверное, это старое пушечное ядро или что-то вроде. Или камень?

– Она не камень, – поправила Эйла, наклонилась к воде и потянула шар вместе с травой и всем прочим.

– Нет! – вскрикнул Ким, но было поздно. Эйла уже вытащила непонятный шар из воды и теперь держала его обеими руками, прижав к груди. Шар оказался идеально круглым, как глобус из школьной библиотеки, и почти такого же размера. Там, где с него осыпалась грязь, что-то просвечивало.

Ким шагнул к сестре с намерением отобрать у нее шар, а Бенни отпустила Мадир, чтобы ему помочь. Но едва они коснулись грязной корки, как застыли на месте. Яркие лучи просветили их пальцы так, что стали видны кости, почти как на рентгене, а их ладони как будто прилипли к шару, так что они не могли ни отнять их, ни пошевелиться.

В то же время Ким почувствовал острую боль за ушами, как будто кто-то воткнул ему по иголке за каждое ухо. Но он даже не вздрогнул, парализованный ужасным ощущением того, что нечто лезет ему в мозг. Не то очень тонкие пальцы, не то щупальца мягко вползали в его сознание. В то же время Ким услышал голос, но не где-то рядом, а прямо у себя в голове, как будто заговорили эти невидимые щупальца.

«Впусти меня, – услышал Ким. – Впусти. Я друг. Я могу помочь».

«Нет, нет, черт возьми, нет!» – подумал Ким.

Собрав всю волю в кулак, он сосредоточился на том, чтобы освободиться, и с трудом оторвал ладони от шара. Бенни еще держалась за него как приклеенная. Она прикусила губу, из уголка ее рта текла кровь, а глаза были вытаращены так, словно кто-то сильный тащил ее под воду.

Ким схватил ее за запястья и дернул. Едва прикоснувшись к ней, он снова почувствовал, как ему в мозг лезут чужие пальцы, а потом они с Бенни упали в озеро, и их накрыло с головой. Холодная вода принесла облегчение, шок стер ощущение чужих пальцев, шарящих в голове.

Когда они вынырнули, отплевываясь и хватаясь друг за друга, то увидели, что Эйла уже стоит на берегу с шаром в руках, а Мадир держит ее за локоть, но к шару не прикасается. Ким с ужасом понял, что спас лучшую подругу… но не сестру.

Он хотел заговорить, но получилось только выплюнуть воду. Он и Бенни выбрались на берег, где отряхнулись по-собачьи. Ким прокашлялся и крикнул:

– Эйла! Выброси эту штуку! Она пыталась залезть мне в голову!

На секунду ему показалось, что сестра вот-вот послушает его – возможно, впервые в жизни.

Но Эйла не выбросила шар, а сжала его еще крепче.

– Это куда более эффективный способ коммуникации, – сказала девочка, даже не глядя на брата. Она сосредоточенно терла шар, замазывая грязью светящиеся места. – С твоей стороны было невежливо отказаться.

– Вот уж нет, – воспротивился Ким. – Пожалуйста, Эйла! Выброси его!

– Она – личность, – был ее ответ.

– Я папе скажу, – пригрозил Ким. – И маме тоже!

– Нет, не скажешь, – произнесла Эйла невозмутимо. – Потому что тогда я расскажу им о твоих «Подземельях». И о военной игре, в которую ты играешь с солдатиками Эйрфикс. И про твои секретные книги тоже расскажу.

Секретные книги Кима были обыкновенными романами. Их родители приветствовали у себя в доме только научную литературу, и то не всякую, так что ему приходилось хранить свой небольшой запас книг из школьной и городской библиотек в огромном дупле эвкалиптового дерева, которое росло в северо-западном углу фермы и служило столбом для ограды.

– Я скажу своим родителям, – огрызнулась Бенни. – Мадир, отойди от нее!

– Эйла говорит, что это совершенно безопасно, – благоговейно ответила Мадир и крепче обычного сжала локоть Эйлы. – Это наша тайна.

– И ты никому не расскажешь, Бенни, – сказала Эйла.

– Ты уверена?

– Да, ведь твои родители очень заняты. У них никогда нет для тебя времени, ведь так?

– Нет, не так, – возмутилась Бенни, но ее голос дрогнул.

– Тогда вперед, – сказала Эйла. – Иди рассказывай. Только не забудь сначала записаться на прием к кому-нибудь из них, а то…

Она не договорила. Бенни не то всхлипнула, не то рыкнула и замолкла.

– Мне плевать. Пусть родители запрещают наши игры или забирают мои книги, – сказал Ким. – Я все равно им расскажу.

Эйла наконец оторвалась от шара и посмотрела на брата.

– Но зачем? – раздраженно спросила она. – В этом нет никакой необходимости. Будут одни проблемы, причем в основном у тебя. Она друг!

– Расскажу, – стоял на своем Ким. Он вспомнил прикосновения шара к своему мозгу, его настойчивость и то, как ему пришлось собрать всю волю, чтобы заставить себя двигаться. Друзья так себя не ведут.

Ким хотел вырвать у Эйлы шар и забросить его куда-нибудь подальше, на глубину. Он сильнее и больше сестры, и Бенни ему поможет. Но он испугался. Один раз он избавился от холодных щупалец, лезущих ему прямо в мозг. А вдруг второй раз не сможет? Да и кто знает, на что еще способен этот шар?

Вдруг Эйла повернулась на запад и поглядела в небо. Там еще догорал последний солнечный луч, но тут же погас, прямо у нее на глазах. Остался лишь отблеск.

От шара отвалился кусок грязи, и свет стал опять виден. Но шар больше не был ярким и золотым, он потемнел, стал густо-красным.

– О, – сказала Эйла. При этом она обращалась не к Киму, не к Бенни и не к Мадир. – Ты сможешь? Да, это хорошая идея.

Она повернулась к брату, и его встревоженный взгляд встретился с ее уверенным и упрямым.

– Так что ты расскажешь маме с папой?

Ким показал на шар, но тут же опустил руку. За его спиной громко охнула Бенни, а Мадир издала торжествующий крик.

– Ты хочешь сказать им, что я нашла в озере баскетбольный мяч?

И Эйла провела пальцем по шару, счищая грязь.

Свет под ее рукой погас, открылась оранжевая резина, пересеченная тонкими черными линиями.

Шар стал баскетбольным мячом, таким же, как у них в школе, – старым и основательно потрепанным.