Музыка и музыканты - Галина Яковлевна Левашева Страница 4

Мы с вами, конечно, будем говорить только о тех песнях, что навсегда остаются в памяти народа, о песнях с интересной и долгой жизнью.

ПРИГЛАСИТЕЛЬНЫЙ БИЛЕТ

Дорогой товарищ

Приглашаем тебя в наш заводской клуб на

Вечер песни

Такой пригласительный билет я получила от своих друзей, молодых рабочих. С ними, так же как с вами, меня подружила музыка. И теперь, когда у них в клубе бывает что-нибудь интересное, они никогда не забывают известить меня об этом.

Вот мы и пойдем с вами сегодня в заводской клуб на «Вечер песни». Уверена, что будет интересно. Я их хорошо знаю, этих выдумщиков, у них всегда бывают какие-то особенные сюрпризы.

... Ну вот! Так и есть!

Входим и сразу же попадаем в зеленую березовую аллею. Трудно узнать в ней обычный клубный коридор. По аллее прогуливаются девушки в ярких сарафанах... Смотрите, они взялись за руки, и вот уже вьется между деревьями гибкая цветная цепочка — хоровод.

Свивается, развивается цепочка, и вместе с ней вьется задушевная мелодия... «Заплетися, плетень, ты завейся, труба золотая», — поют девушки. Старинная хороводная песня. Такие песни всегда можно узнать — мелодии у них неторопливые, почти медленные, и вместе с тем в них чувствуется плавное движение.

Мы загляделись на хоровод и не заметили, что в сторонке на мельничном жернове грустно сидит еще одна девушка. Над нею висит небольшой плакатик: «Как зовут эту девушку?»

Ох, до чего же хитрые ребята! Это они такую музыкальную викторину придумали. Давайте-ка сообразим... Так, все понятно. Старинная народная песня «Заплетися, плетень» поется в опере Даргомыжского «Русалка». Значит, девушка, которая сидит на мельничном жернове, — главная героиня оперы, дочь мельника, Наташа.

Кончили одну песню, завели другую, тоже хороводную, но только более живую и веселую — «Ай, во поле липенька».

Грустная девушка уже исчезла, а в хоровод вбежал молодой кудрявый паренек. Он в лаптях, в посконной рубахе, в руках — пастуший рожок. Подошел к одной из девушек, плетущих хоровод, и за руку вывел ее из круга. Другая, беленькая, совсем почти девочка, тоже оставила хоровод, закрыла лицо руками и, кажется, заплакала.

Это Лель, Купава и Снегурочка. Откуда мы узнали? И тут нам помогла песня. Композитор Римский-Корсаков использовал в своей опере «Снегурочка» подлинную народную песню «Ай, во поле липенька».

Так одна за другой сменяются песни, плетутся хороводы; и с каждой песней связана какая-то загадка. Тем, кто знает оперы наших русских композиторов, отгадывать такие загадки совсем нетрудно.

В каждой комнате, в коридорах, на лестницах — всюду здесь сегодня живет песня.

Помните, мы говорили о «Поддубенских частушках»? А частушки— вот они, пожалуйста! Да еще как интересно придумано!

Две группы молодых девчат. Одна группа — в старинных русских костюмах, другая — в современных нарядных платьях. Одни поют старинные частушки, другие — современные. Кто кого перепоет.

И все частушки разные. Скажете: как же иначе, не петь же все время одну и ту же! А я не про слова говорю, а про музыку. Ведь частушек на свете больше, чем звезд на небе. На Волге у них одни мотивы, в северных деревнях — другие, под Москвой — третьи. Бывает даже так, что в двух соседних деревнях поют частушки по-разному.

Послушаем девушек.

Вот вышла одна из «старинной» группы, спела свою частушку и ждет.

Современные девушки вытолкнули свою подружку на середину. Та посмотрела, хитро улыбнулась, подбоченилась и запела.

Вот тебе и раз! Мотив-то, оказывается, тот же самый. Только слова другие, современные.

Оказывается, и так бывает. Мотив частушки издавна прижился в деревне. По нему даже узнают идущую на гулянье в другую деревню молодежь: «Слышь, дубровские частят».

Как начиналась песня?

В этой гостиной, кажется, осталось все по-старому. Сядем, закроем двери, чтобы шум праздника нам не мешал, и поговорим.

Разные есть предположения о том, как вообще возникла музыка. Одни ученые думают так, другие иначе; много еще здесь неясного. Одно бесспорно — музыка родилась очень давно, в те далекие времена, когда человек еще очень немногое умел делать, когда он только начал говорить, а знал и совсем мало. Многое из того, что совершалось у него на глазах в природе, он не мог себе объяснить и считал поэтому, что мир населен невидимыми могущественными существами, которые управляют природой и даже имеют власть над жизнью человека.

Это они приказывают литься дождю, светить солнцу, они заставляют ветер дуть то сильнее, то слабее, — словом, распоряжаются природой, как хотят.

А раз это так, то нужно быть с этими существами в хороших отношениях. Их нельзя сердить, обижать. Если хочешь о чем-то попросить, то и просить нужно, очевидно, как-то по-особому, не так, как просишь своего соплеменника.

То, что протяжный, долгий звук красивее и выразительнее короткого, отрывистого, человек понял уже очень давно. Очевидно, моля, заклиная о чем-то невидимых духов, он пробовал тянуть звук, старался делать свой голос певучим. Может быть, так все это было, может быть, иначе, однако самые древние песни, которые мы знаем, — это именно такие вот заклинания духов. Их даже трудно назвать песнями; мелодии их еще очень просты и примитивны, но все-таки это уже были первые песни.

Однако трудно представить себе, что заклинания были единственным видом музыкального творчества доисторических людей. Конечно, были тогда и другие песни, связанные с повседневной жизнью. Из этих песен и выросло впоследствии все музыкальное искусство.

Если вы заглянете в сборники старинных народных песен, то найдете там множество таких, которые посвящены самому главному в жизни человека — труду, работе. В них не только рассказывается о труде — многие из них и созданы для того, чтобы их петь во время работы. Это песни-помощники. Их мелодии, ритмы приспособлены к движениям человека во время того или иного труда.

Идет человек по полю, медленно, не торопясь зачерпывает из лукошка зерно и широким плавным жестом рассеивает его по вспаханной земле. Одна песня.

Налились травы на лугах, пора косить. Идут друг за другом косари. Дружно, враз взмахивают косами: «раз-раз-раз» — шелестит трава под острыми лезвиями. Тут уж не запоешь плавную, протяжную песню. Очевидно, она должна быть энергичнее, четче.

Созрела рожь. Вышли на поля женщины с серпами — новая песня.

Молотят рожь на току — тоже поют.

Зима настала — и тут в долгие зимние вечера, за веретеном или прялкой, не обойтись без песни.

Трудовые песни, которые мы встречаем в