Пионерская клятва на крови - Эльвира Владимировна Смелик Страница 9

Или он действительно странный, не похожий на большинство взрослых, или у него имелись какие-то тайные расчеты, и Генке надо держать ухо востро, ожидая подвоха.

Туалет встретил его мрачной полутьмой, разбавленной светом нескольких расположенных под высоким потолком не слишком чистых окон и не просто неприятным амбре, а жуткой вонью, когда к специфическим ароматам примешивался еще и резкий едкий запах хлорки, кучками рассыпанной по углам.

Захотелось сразу выбежать прочь, но ничего уж тут не поделать – не прятаться же по кустам, опасаясь, что в любой момент тебя кто-нибудь застанет. Тогда позора точно не оберешься.

Возле стенки, в нескольких шагах от выхода, топтался совсем мелкий пацан, возможно из самого младшего тринадцатого отряда. Переступал с ноги на ногу, постоянно поддергивал шортики и шмыгал носом. Генка его даже не сразу заметил, да и потом не стал разбираться, что малек здесь забыл. Может, они там в прятки играли, вот он так неудачно и спрятался. А потом неожиданно раздался голос Моти:

– Э, шибздик! А ты чего тут телепаешься? За другими подглядываешь?

– Не-е, – протянул мальчик тонким подрагивающим голосом и с надеждой взглянул на Мотю, который улыбался во весь рот и наверняка представлялся ему совсем взрослым дядей. – Тут просто дырка и не сесть. Я никогда еще в такие не ходил, – поделился он доверчиво. – Вдруг одежда испачкается.

Мотя с пониманием покивал, подтвердил:

– Ну да, тут просто так не получится, приноровиться надо. – А затем заботливо предложил: – А ты их сними. И шорты, и трусы.

– А положить куда? – Малек повертел головой. – Здесь везде грязно.

Мотя поморщился, без слов соглашаясь, сочувственно вздохнул и опять предложил:

– Хочешь, я подержу?

Генка даже взмолился мысленно, чтобы малыш не повелся на эту помощь, но вмешаться не решился. А вдруг Мотя и правда с маленькими совсем другой, и сочувствие его непритворное. Тем более тут никто не видел, и лишний раз демонстрировать свою силу не надо.

А малек, похоже, уже не мог терпеть. Он поспешно рывками стянул шортики и трусы, сунул их Моте и ринулся к ближайшей дырке.

Генка, почти успокоившись, застегнул брюки, развернулся и как раз застал момент, когда Мотя проявил себя во всей красе – гоготнул, произнес, переведя взгляд на Генку:

– Поганкин, стукнешь кому-нибудь, утоплю. Вот прямо здесь. – И невозмутимо направился к выходу, демонстративно помахивая малышовскими вещичками.

Малек или не понял сразу, или не поверил, так и сидел на корточках. И Генка поскорее метнулся к выходу, не дожидаясь, когда тот во всем разберется и примется рыдать. А ведь точно примется, не представляя, что теперь делать – не бежать же до отряда почти голышом.

Стыд нестерпимо жег уши и щеки. И не понять, за кого больше: за малыша, за Мотю или за себя. Потому что Генка точно знал: он и правда никому не расскажет о случившемся, не решится. А ведь стоило ему первому поинтересоваться у малька, в чем дело, и ничего подобного не произошло бы. Но он, как всегда, решил – его не касается. И все-таки совсем уж убегать и делать вид, что ему плевать, не стал.

Убедившись, что Мотя скрылся из виду, Генка обшарил все кусты поблизости, надеясь: тот, недолго думая, зашвырнул чужую одежонку в первое же попавшееся место. Но ничего не нашел и отправился в отряд.

Мотя запросто мог утащить добычу и туда, бросить прямо в палате. Это до всяких гадостей он изобретательный, а в остальном большой сообразительностью не отличался. И тогда Генка, дождавшись подходящего момента, сможет тихонько забрать малышовские штаны, вернуть хозяину, а туповатый Мотя даже не догадается, что и как произошло. Но опять не сложилось.

Генка действительно нашел Мотю возле жилого корпуса. Тот сидел за столом в компании других ребят, но никаких посторонних вещей у него при себе не было. Он хотел осторожно проскользнуть мимо, но Мотя его заметил и показал кулак. Хорошо хоть не двинул следом, желая убедиться, что Генка не нажалуется на него воспитательнице или вожатому, даже не засомневался, что побоится.

Войдя в палату, Генка остановился недалеко от двери, вытянув шею, оглядел издалека Мотину кровать, находившуюся в другом конце комнаты, но и там нужных вещей не обнаружил. Если только Мотя запихнул их в тумбочку, что навряд ли, или под матрас. Но не станет же Генка, когда в любой момент в палату мог войти кто-то посторонний, обыскивать чужую постель. Поэтому он подошел к приоткрытому окну, принялся наблюдать за сидящими на улице пацанами.

Через какое-то время появился Паша, тоже остановился возле стола. Генка уставился на него, мысленно прикидывая – может, ему рассказать? Во-первых, он председатель совета отряда, во‑вторых, всегда за справедливость. И Мотю не боялся.

Вот если Паша сейчас тоже зайдет в палату, Генка точно все ему выложит. Он даже мысленно себе в этом поклялся, что непременно решится и сделает. А Паша и правда направился к лестнице, и сердце Генки застучало в два раза быстрее, а в сознании так и заметались пока еще не высказанные слова. Но тут откуда-то примчалась перепуганная девушка со светлыми волосами, собранными в хвост.

Глаза у нее были широко распахнуты, щеки полыхали огнем, а галстук сбился на сторону. Она застыла перед корпусом, растерянно завертела головой туда-сюда, и, заметив стоящего на крыльце Колю, сразу кинулась к нему.

Вожатый, наблюдая за тем, как девушка скачет по ступенькам, не стал дожидаться, когда она заговорит, шагнул навстречу, спросил сам:

– Лен, ты чего? Что-то случилось?

Девушка зажмурилась, судорожно втянула воздух, с отчаянием выдохнула:

– У нас октябренок пропал! Игорек! – И затараторила скороговоркой: – Маленький такой, рыженький, круглолицый, в веснушках. Вы не видели?

– Как это пропал? – озадаченно спросил Коля.

– А вот так. – Лена, не удержавшись, всхлипнула. – Все время рядом крутился, вместе с остальными. Мы с Верой их предупредили, чтобы далеко от корпуса не уходили, чтобы на глазах были. Другие на месте, а его нет. И никто не знает, куда он делся. Вера там с остальными сидит, чтобы тоже не потерялись, а я бегаю ищу. Но его нет нигде. А я одна. – Нижняя губа у нее оттопырилась, как у маленькой, и голос дрожал и срывался. – Коль, – она умоляюще глянула на вожатого, – может, твои ребята помогут, тоже поищут? Я как представлю,