Аномалия, рожденная смертью - Георгий Александрович Егоров Страница 13

— Здорово, Муха. Вот кого не ждал, так это тебя. Я думал, сам разберусь. Не хотел тревожить уважаемых людей по пустякам.

Муха в упор посмотрел ему в глаза:

— Если бы разобрался, я бы сейчас спал дома. А ты? Ты вчера три человека положил в больницу. Тебе это не кажется проблемой?

— Я?! — Рамиль повысил голос. — Это не я! Это щенок какой-то, даже не местный! Я его в глаза раньше не видел!

Муха отмахнулся:

— Не ори на меня, Рамиль. Ты не с лохом говоришь. Я знаю, кто как двигался вчера. И знаю, что твои отмороженные дегенераты лезли насильно к бабе, которая им отказывала.

Татарин сделал шаг вперёд, сжав кулаки:

— За слова ответишь?

Муха хмыкнул:

— Отвечу, если надо. Но не сейчас. Сейчас ты заткнись и слушай.

Он прошёл мимо Рамиля в здание гостиницы, не приглашая того следом. Бармен, заметив Муху, потупился. Он не знал, кто этот человек, но чувствовал — тот, кто умеет так входить в зал, привык всё решать быстро и жестко.

— Имя рыжей? — коротко спросил Муха.

Бармен нехотя пробормотал:

— Алена. Она поёт тут иногда. Живёт на Черняховского. С матерью.

— А парень?

— Первый раз его вижу. Спортивный костюм был на нём… Апельсиновый сок пил. Кажется, боксер.

Муха нахмурился. Он уже заметил утром у входа в гостиницу расписание городских соревнований по боксу. Всё сходилось. Прыткий, рефлекторно точный, профессиональный. Не просто драчун.

— Боксёр, — прошептал он себе под нос, глядя в чашку кофе. — Значит, из команды. И сбежал. Почему?

Ответ пришёл быстро: девчонка. Она местная. Испугалась. Застращала сопляка. Он повёлся.

Но куда он мог уйти? Спрятаться? Уехать? Муха задумался о том, как добраться до тренеров, до списков приезжих команд, когда в зал снова зашёл Рамиль. За ним — невысокий мужчина, лет сорока, в спортивной куртке и с усталым, нервным лицом.

— Это тренер, — сообщил Татарин. — Его зовут Евгений. Это он пацана сюда привёз.

— Садись, — приказал Муха, не спрашивая.

Евгений Сергеевич присел. Руки держал на коленях, пальцы сжимал и разжимал. Пахло бедой.

— Это твой воспитанник вчера разнёс ресторан?

Тренер кивнул.

— Сбежал он куда-то?

— Пока не знаю.

— Фамилия, имя?

— Дымов. Фёдор. Из Якутии. Одиннадцатый класс. Первый выезд. Первый бой. Первый скандал…

— Молодец у тебя мальчик. Только вот… — Муха сделал паузу и посмотрел на тренера с холодом, — …за своих надо отвечать.

Он подался вперёд и произнёс размеренно:

— Через месяц ты приносишь тридцать тысяч долларов. Или мы его находим и объясняем, что в нашем городе за такое спрашивают по-взрослому. В крайнем случае — ты отвечаешь. Деньги. Через месяц.

Евгений опустил голову.

— Таких денег у меня нет.

— Найдёшь. У тебя есть месяц. Без вариантов.

Он встал. Татарин попытался возразить:

— А если он сам объявится?

Муха резко обернулся и сжал кулак. Удар в солнечное сплетение был стремительным и точным. Рамиль захрипел, согнулся, схватился за живот.

— Думаешь, я не знаю, как ты всё устроил? Это твои ублюдки полезли к бабе. Это ты подставил пацана. Хотел понтов? Получай.

Он наклонился к скорчившемуся татарину:

— Пацана и телку — не трогать. Пока, я сказал. Или хочешь ещё?

Молча, не оборачиваясь, он вышел на улицу. Город просыпался. Но в его сердце уже была заложена угроза, которая через месяц либо разрядится деньгами, либо взорвёт всё, что построено на страхе и понятиях.

Глава 8

Один в поле воин

Фёдор сидел на диване, словно древний философ на пороге откровения, только вместо свитков — тишина чужой квартиры, вместо афин — Хабаровск, и вместо лаврового венка — пижама с надписью «Спорт — это жизнь», выданная хозяйкой с ироничным шлепком по плечу.

Он откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. Сон не шёл — в голове стояли не мечты, а караул из тревожных мыслей. Каждая норовила громче другой напомнить, что ситуация у него… ну, мягко говоря, не из простых.

Что делать?

За окном потягивался ленивый хабаровский рассвет, а внутри квартиры было тепло, пахло табаком и подгоревшими оладьями. Из кухни слышались тихие голоса Светланы и Алены. Девушки спорили, как будто делили секретный рецепт пирогов, но на деле решали, куда бежать, если в дверь постучат «те самые».

Фёдор вздохнул. Он знал, что силён. Не в смысле «передвинуть мебель одним пальцем» — хотя мог, если что, — а в смысле, что духом крепок. Но даже духу не помешает кто-то, кто умеет действовать за пределами зала и ринга. Например, тренер. Его добрый, вечный, ворчащий, как мотор от «Жигулей» на морозе, Евгений Сергеевич.

«Он точно меня ищет…» — подумал Фёдор. — «Вчера я в ресторан зашёл боксёром, а вышел — легендой уличных боёв и персоной нон грата. Красиво, да не очень удобно.»

Он поднялся, потянулся — хрустнули позвонки, как сухарики, — и пошёл на кухню, где Светлана, стоя у форточки, выдыхала дым от сигареты в открытое окно, а Алена мрачно помешивала кофе, будто в нём плавала судьба всей квартиры.

— Света, — начал Фёдор, слегка кашлянув, — можешь съездить в гостиницу? Найди моего тренера, Евгения. Передай, что я жив, цел, почти невредим. И спроси, есть ли какие-то новости. Ну, может, он знает, как из этого всего вырулить?

Светлана обернулась, держа сигарету как стилус древнего мага, и несколько секунд молча смотрела на парня, будто прикидывала: стоит ли ради него рисковать своей шкурой и стабильной психикой.

Но прежде, чем она успела выдохнуть очередной клуб дыма или выдать монолог, в разговор вклинилась Алена:

— Это исключено! — резко, почти театрально выкрикнула она, словно объявила приговор в античном суде. — Татарин наверняка уже просчитал всё. У него мозги — как у калькулятора, только с матами. Он точно вычислил, кто ты, с кем приехал и где остановился. Они там у ресторана уже, небось, за стойкой сидят, кофе пьют, тебя ждут.

Фёдор хмыкнул. Представил, как в баре три хмурых лба с перебинтованными носами вежливо спрашивают у бармена:

— А боксёра с рыжей не видели?

— Ладно, — продолжил он, игнорируя драму, — тогда так. Света подойдёт не напрямую к тренеру, а через наших ребят из команды. Ну, знаешь, как будто случайно встретила кого-то из них. Спросит, не видел ли кто Фёдора, и пусть уже Евгений сам приходит в условленное место. Без имен, без лишнего шума.

Светлана кивнула. Быстро и решительно, как человек, которому в жизни уже хватало приключений, но ради справедливости — готова на одно ещё.

Алена нахмурилась, но не сказала ни слова. Фёдор уловил паузу — значит,