Закон чебурека - Елена Ивановна Логунова Страница 23

— Ну вот же! — с упреком сказала я Алке, указав на этот куриный парк аттракционов.

— Но нет! — ответила она, тоже с претензией.

Та, впрочем, как выяснилось, была не ко мне.

— Они утверждают, что кур нет! — Алка кивнула на людей за прилавком и повторила по-турецки: — Йок пилиг!

— Йок, йок! — вверх вниз, как китайские болванчики, закачали головами мужчина и женщина за прилавком.

— Какой, на фиг, йок, когда вот они — пилиги? — почти ласково поинтересовалась я, упирая руки в бока.

Прекрасная исходная позиция для того, чтобы конструктивно поскандалить. Лучше было бы только с рукой на кобуре или эфесе.

Турецкие болванчики правильно поняли мой настрой и залопотали объяснительно-оправдательно.

Трошкина, повторив мою позу, враждебно сообщила, что мы их не андестенд. Тогда женщина, не меняя интонации и виноватого выражения лица, тоже перешла на английский. Алка, послушав ее, перевела мне:

— Пилиги действительно есть, но они только на доставку. Купить и съесть на месте не дают.

— Так в чем проблема? У тебя же вторая симка в мобильном рабочая, оформи заказ на доставку.

— На сиднейскую сим-карту?! Дорогая курица будет, прям, золотой петушок!

— Ну, каршеринговую тачку ты ж на нее брала и не разорилась.

— Тогда была безвыходная ситуация, — возразила подруга, но все-таки полезла за смартфоном.

Смекнула, что и сейчас другого выхода нет. Альтернатива — реально взять курицу с боем: голыми руками выхватить из гриля и бежать прочь под вопли персонала, который, небось, будет азартно кричать нам вслед «Ату их!» на двух языках.

Ворча и сетуя на лишние расходы, Трошкина заказала нам курицу с доставкой на дом и тут же повеселела. Она всегда так: пока решает задачку — хмурится, а потом сразу расцветает.

Я добавила ей хорошего настроения, отметив:

— Даже удачно вышло: бабуле с мамулей не придется тащится в кафе. Они, наверное, еще из дома не вышли.

Одарив настороженных турецких болванчиков за прилавками улыбками, которых они от нас явно не ожидали, мы развернулись и резво двинулись назад, надеясь перехватить наших старших родственниц поближе к дому.

Так и вышло: мы встретились у калитки.

Мамуля наш подвиг по дистанционному захвату курицы не оценила. Она успела настроиться на светский выход, надела нарядное платье и уложила волосы, потому и подзадержалась. Зато бабуля обрадовалась, что необходимость идти в кафе отпала.

Наша старушка не любительница выходить в люди, ей больше нравятся домашние посиделки, их она организует мастерски. По пятницам, когда у нее собирается за картишками с винишком «старая гвардия» таких же антикварных личностей, наше семейство укладывается спать в треуголках из подушек. Бабулины вечеринки бывают настолько разгульными и шумными — Великий Гэтсби обзавидовался бы.

Вчетвером, распределившись попарно — мамуля под ручку с бабулей, я плечом к плечу с боевой подругой, — мы уже без унизительной спешки проследовали по дорожкам меж пышных зеленых кустов к подъезду нашего дома.

Лифт был где-то выше и приезжать не торопился, поэтому мы двинулись пешком и как раз подходили к лестничной площадке между этажами, когда наверху кто-то звучно выругался. Что примечательно — по-русски.

— А ну, язычки прикусили! — рефлекторно прикрикнула бабуля — учительница с сорокалетним стажем. — Кому-то сейчас рот с мылом мыть придется!

Ругань и возня над нашими головами сразу стихли, а через секунду послышался удаляющийся топот. Устрашенные обладатели немытых язычков ускакали вверх по лестнице, стуча ногами, как копытами.

Будто верблюд судьбы прогалопировал…

Меня кольнуло дурное предчувствие. Я обошла Трошкину, взлетела по ступенькам, свернула к нашей двери и досадливо топнула:

— Ба, ты их спугнула!

— Кого?!

Шесть ног и одна палка с ускорением затопали вверх. Три дамы разного возраста выскочили из-за угла, как классическая птица-тройка, хрипя и нервно кося глазами.

Я задрала голову, прислушиваясь к затихающим звукам.

— Хотела бы я знать кого…

Бабуля вытянула палку и поправила джутовый половичок у порога:

— Коврик сбили…

— И в скважине ковырялись! — доложила Трошкина, осмотрев навесной замок.

Я тоже на него поглядела и увидела царапинки, сияющие свежим золотом.

— То есть в наше отсутствие кто-то пытался проникнуть в квартиру! — возмущенно озвучила единственно возможный вывод мамуля. — А мне говорили, что в Турции практически нет преступности!

— Так это были не турецкие преступники, а наши, — логично заметила бабуля. — По-русски же матерились.

— Опять, — многозначительно обронила я.

Все посмотрели на меня, и я продолжила:

— Тот Черный человек, который вылез из-под Алкиной кровати…

— Зачем это подчеркивать! — слабо возмутилась Трошкина, на что никто не обратил внимания.

— …Он тоже ругался по-русски, — закончила я и огляделась по сторонам.

И тут же, как будто мой взгляд обладал магической силой, под его нажимом открылась дверь соседней квартиры.

— Добрый вечер! — радостно — и тоже по-русски — приветствовал нас светловолосый мачо херр Роберт.

— Кому как, — сухо ответила бабуля.

Остальные неприязненно промолчали, даже обычно вежливая Трошкина.

— А что вы тут делаете? — нисколько не стушевавшись, спросил нас блондинистый херр.

— А вы? — Я внимательно его оглядела, постаравшись задержаться не на кубиках на голом (опять!) животе, а на руках.

Отмычек в них вроде бы не было. Но долго ли их спрятать в карманы штанов.

Я присмотрелась к штанам приблизительно в районе карманов, и Роберт неожиданно прикрылся ладонями.

— Я мусор выставить хотел. — Он ногой подпихнул к порогу пухлый пакет.

Тот был завязан так, что ручки торчали, как ушки, и походил на упитанного зайчика.

— Мусор? — не поняла я.

Что-то я засмотрелась на центральный район штанов с его выразительным рельефом.

— Тут вечером по этажам проходят сотрудники, собирают пакеты с мусором из квартир, — объяснил блондин. — Все выставляют. Вы не в курсе?

— Будем знать, — пробормотала я, отворачиваясь.

Бабуля уже успела отпереть замки и открыть нашу дверь.

— Все в класс, — велела она. — То есть в квартиру. Заходим, живо.

Мамуля, Трошкина и я гуськом послушно потянулись в жилище.

Бабуля вошла последней, захлопнула за собой дверь и остановилась посреди прихожей в задумчивости.

— Что? — оглянулась я на нее.

— Вряд ли в замке ковырялись сотрудники, желающие забрать наш мусор, да? — в сильном сомнении вопросила она.

— Вряд ли они желают этого настолько, чтобы лезть в закрытую квартиру, — согласилась я.

— Но исключать такую вероятность все-таки нельзя, — высказала свое мнение Трошкина, пытаясь, как обычно, представить ситуацию как можно менее драматической. — На всякий случай давайте тоже будем выставлять свой мусор за дверь.

Она полезла в шкафчик под мойкой, чтобы проделать необходимые манипуляции с помойным ведром, и как раз вернулась в прихожую со своим пакетом-зайчиком, когда в дверь позвонили.

— Ага! — Бабуля