Детектив за обедом. Убийство подают горячим - Токуя Хигасигава Страница 19

— Э-э-э… Ну да, пожалуй.

Кодзабуро и Масахиро, переглянувшись, кивнули друг другу, однако в их словах чувствовалась какая-то неопределенность.

— Понятно. — Кажется, инспектор Кадзамацури удовлетворенно кивнул. — Кстати говоря, а кто обычно ухаживает за розарием?

— Муж, — ответила Фумиё. — Это его хобби. Он пропадает там дни напролет, стоит только выдаться свободной минутке. Благодаря этому замечательному занятию руки у него вечно исцарапаны.

— Ах да, из-за шипов, не так ли? Что ж, тогда позвольте спросить вас, Кодзабуро-сан, не заметили вы сегодня чего-нибудь необычного в розарии? Я имею в виду, разумеется, кроме тела убитой.

— Нет, ничего странного. Кроме трупа, все вроде бы как обычно…

— А вы, Масахиро-сан?

— Я, как правило, в розарии почти не бываю, поэтому точно сказать не могу.

— Вот оно как, понятно. Позвольте тогда мне задать еще один вопрос, просто для проформы. — Инспектор внимательно оглядел троих мужчин, а затем спросил напрямую: — Вы ведь не двигали тело, верно?

У всех троих одновременно вырвался сдавленный вздох. Кажется, вопрос инспектора угодил по больному месту. «Возможно ли, что он просто ткнул пальцем в небо, наудачу?» — тем временем подумала Рэйко.

— Хе, ничего удивительного в моей догадке нет, — скромно заметил инспектор Кадзамацури, однако его словам противоречило выражение лица, словно говорившее: «Ну как я вам, а?» — Когда Тэраока-сан сложил перед собой руки, я увидел на тыльной стороне его правой ладони свежую царапину. Тогда я посмотрел на Кодзабуро-сан — у него и правда исцарапаны все руки, но, если немного присмотреться, среди старых царапин можно легко обнаружить несколько подозрительно свежих отметин. «Интересно…» — подумал я и решил проверить, как обстоят дела с руками у Масахиро-сан. И вот, как я, в общем-то, и предполагал, на его ладонях также заметны похожие царапины. Чем же можно было бы объяснить их появление? Несомненно, что все это — следы от шипов роз. Однако если в случае с Кодзабуро-сан такие царапины вполне объяснимы — ведь именно он ухаживает за розарием, — то откуда они взялись у вас, Масахиро-сан, Тэраока-сан? — Трое мужчин покорно внимали инспектору, который между тем продолжал: — Вы утверждаете, что, как только вы нашли тело, то сразу же набрали сто десять и сообщили о происшествии в полицию. Однако это ложь. Вы прикасались к трупу и даже двигали его. Именно тогда-то вы и задели шипы, которые оставили на коже царапины. Разве не так?

Рэйко невольно восхитилась:ага, значит, и инспектор Кадзамацури порой может проявить чудеса проницательности. Впрочем, он как-никак инспектор, так что такая малость, наверное, должна быть в порядке вещей даже для него.

После обличительной речи инспектора трое мужчин смущенно попрятали руки. Похоже, он и впрямь попал в самую точку. Не собираясь ослаблять хватку, инспектор Кадзамацури продолжил:

— Кстати, нам также известно, что Кёко Такахара была перенесена в розарий уже после убийства. Неужели это вы трое уложили ее тело на ложе из роз?..

— По-подождите, детектив, вы все неправильно поняли! — поспешно перебил инспектора Кодзабуро. — Мы действительно, как вы и сказали, прикасались к телу. И то, что мы его немного сдвинули — тоже правда. Но мы не переносили тело в розарий, а только лишь обнаружили его там.

— Все было именно так, как утверждает мой тесть, — подтвердил Масахиро. — Мы поначалу даже не были уверены, что она и впрямь мертва. Ведь, что ни говори, а все выглядело так, будто она просто уснула. Поэтому мы потрясли ее, проверили пульс… Но на нашем месте так поступил бы каждый, разве нет? А когда поняли, что она действительно мертва, решили снять ее с того возвышения — нас как раз было достаточно, чтобы справиться с этой задачей.

— Да, все верно, — с виноватым видом кивнул Юдзи Тэраока. — Она лежала там, вся увитая колючими плетями роз… Нам стало ее жалко, и мы просто не удержались…

— Точно, так и было, — пробормотал Кодзабуро, словно заново переживая тот миг. — Вот только когда мы попробовали приподнять ее, оказалось, что стебли роз оплели тело куда сильнее, чем нам казалось. Как бы мы ни старались, у нас ничего не выходило. К тому же мы были без перчаток, а шипы больно кололись. Тогда моя жена, которая наблюдала со стороны, вдруг сказала: «Возможно, это убийство, так что лучше бы лишний раз не трогать тело». И только после ее слов мы наконец осознали, насколько опрометчиво поступили. — Закончив свое объяснение, Кодзабуро склонил голову, как бы прося прощения.

Сама по себе ситуация, когда те, кто обнаружил тело, необдуманно прикасаются к нему или даже пытаются переместить, встречается не так редко. Как правило, действуют они из лучших побуждений, поэтому упрекать их в этом довольно сложно. Однако для расследования такие действия лишь создают дополнительные проблемы.

Инспектор Кадзамацури прочистил горло и обратился к Фумиё:

— Готовы ли вы подтвердить их слова?

— Да, я все время наблюдала за ними. И хотя они действительно прикасались к телу Кёко-сан, это было совсем недолго. Прошу вас, не судите их слишком строго.

— Ну ладно, тут уж ничего не поделаешь, — сказал инспектор Кадзамацури, закрыв тему, и перешел к следующему вопросу: — Насколько мне известно, Кёко Такахара переехала к вам не так давно и жила на попечении вашей семьи. Мы позже еще вернемся к этому, а пока не могли бы вы сказать, где именно она проживала?

Покойную нашли в пижаме — значит, велика вероятность, что местом убийства послужила ее собственная спальня. Хм, что ж, пока вопросы инспектора Кадзамацури казались вполне логичными.

— Кёко-сан жила во флигеле. Вон в том здании, — ответила Фумиё, указывая на одноэтажный домик, находившийся примерно в пятидесяти метрах от розария.

Вскоре Рэйко и инспектор Кадзамацури уже шагали к упомянутому флигелю по просторном саду, где, помимо роз, росло еще великое множество других растений: в горшках цвели изящные орхидеи, глицинии оплетали беседки, в водной глади пруда покачивались листья лотоса, а на клумбах уже распускались анютины глазки с душистым горошком — и буйство этих красок нисколько не уступало роскоши роз. Пока они шли по саду, Рэйко обратила внимание на одну деталь, которая ее восхитила: все огромное пространство проектировалось с учетом требований доступной среды — на дорожке, ведущей от розария, не было ни единой ступеньки, ни одного крутого склона. Вероятно, и внутри особняка все было организовано сходным образом. Не приходилось сомневаться, что при обустройстве принимались во внимание потребности Фумиё, которая передвигалась в инвалидном кресле.

Детективы подошли к флигелю, который, несмотря на свое название, при ближайшем рассмотрении оказался очень даже солидным строением. Перед входом раскинулись заросли рододендронов, усыпанные красновато-пурпурными цветами в самом разгаре цветения.

По словам Фумиё, в этом доме изначально жили Минако и Масахиро, поселившиеся здесь после свадьбы. Однако с рождением ребенка им стало тесновато, и они перебрались в главное здание. Практически сразу после этого опустевший флигель заняла Кёко Такахара.

Инспектор Кадзамацури в белых перчатках взялся за ручку входной двери, и та, оказавшись незапертой, бесшумно распахнулась.

Детективы шагнули внутрь. Коридор вел в несколько комнат, одна из которых вызвала у них особый интерес — спальня Кёко Такахары. И хотя обстановка была очень простой, здесь царил явный беспорядок.

— О-о, ты только посмотри, Хосё-кун.

— Я вижу, инспектор.

Белое одеяло наполовину свисало с придвинутой вплотную к стене кровати, подушка скинута на ковер, на столике — перевернутая чашка кофе, один из двух стульев опрокинут, а створка раздвижного окна сдвинута так, что оно оказалось наполовину распахнутым.

— Как ни посмотри, а здесь явно произошла какая-то потасовка, — сразу же вынес свой