Пойдем со мной - Рональд Малфи Страница 77

Я снял трубку.

– У меня есть новости, – сказал Слоун. – Я связался с патологоанатомом, работавшим над делом Меган Поллок. Аарон, ее нашли с руками, связанными за спиной куском провода.

У меня пересохло во рту. Я смотрел через лобовое стекло «Субэ» вперед, где за деревьями на горизонте виднелись дымовые трубы заброшенного нефтеперерабатывающего завода.

– Вы меня слышали? – спросил Слоун.

– Да.

– Аарон, где вы сейчас?

– В Вудвайне, Питер, – ответил я, подозревая, что ему это и так известно. Следил ли он за мной? Это он проколол мне шину? Или я совершаю огромные логические скачки?

– Думаю, пришло время поделиться нашими наработками с полицией. Теперь у нас достаточно доказательств. Приезжайте сюда, и мы разложим все по полочкам. Я знаю, кому можно передать эту информацию. Они смогут собрать кусочки пазла воедино.

Я не сводил глаз с очертаний завода на фоне потемневшего неба.

– Не знаю, Питер. Я хочу еще кое-что проверить.

– Что проверить? Аарон, нам нужно поговорить. Возвращайтесь сюда. У меня остались друзья в полиции, которые могут помочь.

– Еще рано, – сказал я. – Дайте мне еще один день.

– Что еще вы собираетесь сделать, Аарон?

Я закрыл глаза. Боль в голове пульсировала.

– Просто хочу убедиться, что ничего не упустил из виду, – ответил я.

По-лиииис-мен, сказал другой Аарон.

И тогда я понял, на что смотрю. Эти дымовые трубы, поднимающиеся над деревьями на горизонте. Я мысленно пересчитал их.

– Аарон, вы еще там?

– Послушайте, Питер, я буду на связи, но мне пора, – сказал я и положил трубку.

Моя сумка с материалами об убийствах лежала рядом со мной на пассажирском сиденье. Я открыл ее и рылся в ней, пока не нашел лист писчей бумаги. Я поднес его к ветровому стеклу и сравнил твой рисунок с шестью прямоугольниками и очертания дымовых труб нефтеперерабатывающего завода на горизонте. Расположение этих труб совпало с рисунком.

– Господи Иисусе, – пробормотал я.

Я вздрогнул, когда снова зазвонил мой мобильный телефон. Я экране высветилось имя Питера Слоуна. На этот раз я отклонил вызов и перевел его на голосовую почту.

9

К нефтеперерабатывающему заводу вела мощеная дорога, ее выцветшее на солнце покрытие было испещрено граффити. Неоново-розовыми, оранжевыми и лимонно-зелеными буквами на поверхности дороги были написаны призывы повернуть назад. На асфальте также были разбросаны фигурки из палочек – безликие поделки, чьи грубо сделанные тела казались непропорциональными. Я сбавил скорость, когда заметил что-то похожее на обнаженного человека, стоявшего на обочине дороги; подъехав ближе, я увидел, что это был манекен, привязанный к столбу, словно жуткое пугало. По мере того как я приближался к зданию завода, на обочинах дороги мне встретились еще несколько таких манекенов. На шее одного из них висел плакат с надписью «СДАВАЙСЯ, ДОРОТИ».

– Что это за место, черт возьми? – сказал я себе, перегибаясь через руль, чтобы получше разглядеть нефтеперерабатывающий завод, показав-шийся в поле зрения.

Действительно, он был похож на страну Оз, только разрушенную ядерной войной. Шесть массивных дымовых труб поднимались над прямоугольным бетонным зданием с двумя рядами мутных окон, затянутых проволочной сеткой. Стены были заставлены строительными лесами и стальными балками, но я все равно мог разглядеть граффити, украшавшие вход в здание. Наиболее заметной, словно приветственный баннер над парой больших металлических дверей, была фраза «ЗДЕСЬ ЦАРИТ БЕЗУМИЕ», написанная яркими полосами красной краски из баллончика.

Я остановил машину и заглушил двигатель. Отсюда я мог видеть, что металлические двери не были закрыты; между ними виднелась темная полоса, достаточно широкая, чтобы в нее мог протиснуться человек. Еще два манекена стояли на страже, по одному с каждой стороны от входа, словно пара швейцаров. На одном из них была фуражка кондуктора.

Я вышел из машины и осторожно пошел по разбитым плитам асфальта к зданию. Здесь в воздухе витал другой запах. Казалось, что неподалеку что-то горит. Если у газовых печей есть душа, то в этом месте обитали их призраки.

Когда я приблизился к дверям, запах только усилился. Я поднял глаза и осмотрел два ряда грязных окон, каждое из которых было закрыто проволочной сеткой. Сквозь сетку виднелись птичьи гнезда.

Я достал мобильный телефон и включил фонарик. Его слабый, толщиной с карандаш, луч просверлил дыру в столбе тьмы между двумя дверями. В моей голове другой Аарон зашевелился, словно его ткнули раскаленной добела кочергой.

С какой стати тебе понадобилось сюда заходить? – спросил он.

– Тише, – приказал я и протиснулся в дверной проем.

10

Я обнаружил, что стою в конце длинного узкого коридора. Потолок был высоким, а под самыми стропилами виднелись прямоугольные окна, но их стекла были такими грязными, что внутрь почти не проникал дневной свет. Более того, слабого фонарика моего телефона хватало только на то, чтобы рассеять тьму на расстоянии не более трех футов от моего лица.

В помещении стоял ужасный запах. Я натянул майку на нос, пока шел по коридору. Впереди я различил смутные очертания открытой двери. Проходя под молочно-белым полотнищем света, льющимся из одного из высоких окон, я заметил что-то прикрепленное к стене слева от меня. Я подошел ближе и увидел куклу, ее матерчатое тельце почернело от плесени, а голова и конечности были из полой резины пепельного цвета. Она была подвешена на тонкой проволоке и прибита гвоздями к стене, как рамка для картины. Пройдя дальше по коридору, я наткнулся на вторую куклу, на этот раз подвешенную вверх ногами. У нее отсутствовали оба глаза, а из пустых глазниц сочилась черная жижа.

Когда я добрался до открытой двери в конце коридора, мои глаза немного привыкли к полумраку. Я вошел в нее и оказался в большом помещении, куда два ряда окон пропускали больше света. Я стал видеть еще лучше и засунул телефон в карман пальто.

В помещении было полно кукол.

Они окружали меня целыми стаями, свисали с проводов и веревок, привязанных к стропилам. Они были расставлены по углам в виде пирамид из ткани, пластика и резины. Пыльные стеклянные глаза смотрели на меня из каждого угла комнаты.

Все они были связаны между собой проволокой.

Центральным элементом этого кошмара наяву был другой манекен – или, скорее, амальгама частей манекена, собранных таким образом, что это существо напоминало паука, руки и ноги которого отходили от центрального туловища, удерживаемого на месте тугими жгутами электрических проводов. В каждой пластмассовой ладони оно сжимало по кукле, словно собиралось сожрать их. На его голове, неестественно повернутой на толстой