Духи степей. Книга 1. Девятый перстень - Елена Анатольевна Леонова Страница 28

Почему он ничего не помнит о поездке матери в Даурию? Он впервые вообще слышит название такой местности, а если мать упоминала о ней, наверное, запомнил бы.

Софья Сергеевна Журавлёва, или Соня, как по-родственному нежно называл её Пётр Иванович, была по профессии филологом, но так сложилось, что пошла в журналистику и почти всю жизнь проработала в газете «Аргументы и факты». Фамилия «Журавлёва» была по мужу, однако сына Филиппа Софья записала на свою девичью — «Смирнов», так как такую носил брат, известный профессор. Муж возражать не стал.

Филипп помнил, как мать вечерами готовила статьи и часто уезжала в командировки собирать материал. Иногда она рассказывала мужу и сыну об интересных фактах, которые ей удалось узнать, делилась мыслями, советовалась с ними, но близки они не были. Ещё с детства писатель знал, что мама — очень занятой человек, поэтому её часто не бывало дома, и у неё есть какая-то другая, профессиональная жизнь, не связанная с семьёй.

Отец же, наоборот, как и положено, после работы приходил домой. Константин Борисович Журавлёв, отец Филиппа, был занят в сфере информационных технологий. По профессии разработчик компьютерных программ, он много времени проводил за компьютером, закрывшись в кабинете по вечерам, а утром уходил на полный день в офис.

Всё детство писатель провёл в детских садах, лагерях, потом школа и продлёнка, откуда его забирала бабушка, если родители не успевали. Поступив в институт, Филипп уже был предоставлен сам себе, а затем сблизился с дядей, так как понял: его путь лежит в науку.

За рулём, глядя на дорогу, писатель вдруг вспомнил тот год, когда случилась трагедия, унёсшая мать, а затем и отца. Да, тогда Софья много ездила, работая над сюжетами. Уже не молодая, за пятьдесят, она любила путешествовать, смотреть новые и интересные города. Отец же, домосед по натуре, всегда очень расстраивался, видя, как жена собиралась в очередную поездку. Филипп даже наблюдал ссоры, но в силу юности не придавал им особого значения.

Даурия. Писатель силился припомнить хоть что-то связанное с этим местом, но ничего на ум не приходило.

Глава 44. Москва. Вторник. 13:20

Яков Владимирович сидел в сквере, наблюдая, как подростки на лавочке напротив шумно что-то обсуждали, смеялись и показывали ролики в мобильных телефонах друг другу.

День оказался солнечным и тёплым, и коллекционер с удовольствием вдыхал летний воздух, наслаждаясь возможностью спокойно провести время на улице.

Его не удивил звонок следователя ранним утром с просьбой ещё раз пообщаться. Он понимал, что у полиции нет понятия времени, когда дело касалось преступлений, поэтому он сразу же согласился на встречу. Кроме того, ему было приятно общество Саблина, и помочь человеку, который искренне старается выяснить детали происшествий, в глазах Оболенцева заслуживало уважения.

— Добрый день, Яков Владимирович.

На скамейку рядом присел следователь.

— И вам, Алексей, доброго дня. Чем на этот раз могу помочь? — Оболенцев развернулся в сторону майора, внимательно на него глядя сквозь очки.

— Да всё та же тема, — со вздохом сказал Саблин. — Есть ещё два кольца, о которых я хотел бы вас спросить.

— Так, так, интересно. Что за кольца?

— Перстни Керенского и Рериха.

— Ох! — с улыбкой произнёс Оболенцев. — Вы, Алексей, как фокусник, вытаскиваете из шляпы всё более интересные предметы!

— Да уж. Только вытаскиваю не я, а обстоятельства, — хмыкнул майор.

— Ну, предлагаю начать с самого интересного. С кольца Рериха. Я начну издалека, если позволите, — хитро улыбнулся Оболенцев. — По одной легенде, много веков назад на землю упал метеорит, прилетевший на Землю из созвездия Ориона.

— Откуда известно, что из Ориона? — тут же спросил Саблин.

— Подождите, Алексей, — вздохнул коллекционер, — не перебивайте. Я понимаю, что вы всё рассматриваете с профессиональной точки зрения, ищете подтверждения и факты, но давайте будете принимать всё мною сказанное без доказательств. Так было, и всё. Я же говорю: по легенде!

— Хорошо, да, понял, простите. Продолжайте, — следователь кашлянул и сел поудобнее. Закурил.

— Так вот. Из созвездия Ориона прилетел метеорит. И хранится он по сей день в Тибете, глубоко под землёй, излучая высокие частоты и создавая светлое пространство. Именно поэтому территория Тибета всегда считалась местом некой таинственной силы. Многие говорят, что у людей, посетивших Тибет, меняется сознание, они подвергаются духовной трансформации.

— Да, слышал о таком.

— Ага. Главная часть метеорита находится в Шамбале, легендарной стране в Тибете, её невозможно найти обычному человеку. Но небольшой кусочек метеорита блуждает по всей земле, сохраняя магнитную связь с главным камнем. С давних времён этот кусочек появлялся у разных людей, избранных, каждые сто лет. Он передавался определённому человеку, которому необходимо усилить свои энергетические поля для того, чтобы выполнить некую важную миссию.

— И этот кусочек метеорита вставлен в кольцо?

— Верно, — согласно кивнул Оболенцев. — Из воспоминаний и дневников Елены Рерих есть информация, что в двадцатых годах прошлого столетия, когда чета Рерих находилась в Англии, этот кусочек камня внеземного происхождения появился у них. Просто однажды к ним постучали в дверь и передали небольшой сундучок.

— Кто передал?

— Неизвестно. Елена Рерих, тогда уже увлекавшаяся тибетскими практиками, знала про камень и что с ним делать. В своих дневниках она писала, что первые дни сонастройки с камнем дались ей очень тяжело: впервые взяв его в руки, этот кусочек метеорита сжёг ей кожу, и появились очень серьёзные ожоги. Камень должен был выполнить конкретную задачу. С ним Рерихи отправились в экспедицию, чтобы пройти определённый путь, указанный учителем из Тибета.

— И какой путь им предстояло пройти?

— А это знали только сами Рерихи. Деталей они никогда не рассказывали. Но известно, что камень, вставленный в оправу перстня, так же внезапно исчез, как и появился. Можно только предполагать, что он вернулся в Тибет и ждал, пока истекут следующие сто лет, чтобы прийти к новому владельцу.

— Если, как вы говорите, это было в двадцатых годах двадцатого века, то как раз прошло сто лет.

— Именно! Так что, возможно, камень уже нашёл очередного Избранного. Кстати, как правило, этот перстень называют «Чинтамани» и говорят, его носил сам Тамерлан.

На этих словах Саблин нахмурился. Гуль, у которого украли перстень Якова Брюса, рассказывал, что его предок был археологом и участвовал во вскрытии могилы Тамерлана. Совпадение?

— Но позвольте спросить, Алексей, вы нашли кольцо Рерихов? — с интересом задал вопрос Оболенцев.

— И да и нет. Сложная тема. Мы точно пока не знаем, тот ли это перстень.

— Понятно.

— А что с кольцом Керенского?

— Ну тут всё гораздо тривиальнее, — сообщил Яков Владимирович. — Никакой мистики. У