Плюшевые мишки не умирают - Чо Йеын Страница 27

как человеческое тело может быть настолько честным? Девушка продолжала вытирать слезы и сопли о плюшевого медведя в ее объятиях. Его черные глаза будто возмущались: «С ума сошла? Мало того что втянула меня в свою месть, так еще и сопли по мне размазываешь?» Веки становились все тяжелее. В ожидании ответа Хваён попыталась взять себя в руки. Все еще подпирая подбородок, женщина пробормотала:

– Кстати, ты же уже взрослая, зачем таскаешь с собой игрушки?

Это никак не относилось к разговору. Она же сама сказала, что деньги могут стать спасением, что они могут сделать невозможное возможным. Хваён никак не могла понять, зачем наемница ходит вокруг да около. Может, она расхотела брать заказ? Или поняла, что эти деньги краденые? Девушка только собралась с мыслями, чтобы потребовать точного ответа. Как вдруг женщина, нахмурив брови, заговорила. С явным театральным тоном.

– Как же странно.

– Что именно?

– Да есть тут один очень странный факт. Скрытый от тебя.

Хваён сглотнула сквозь сухость во рту. Ее собеседница проверила время и медленно произнесла:

– Пора бы препарату проявить себя.

Девушка не понимала, о чем речь. Но уточнить не могла, лишь бесшумно открывала рот.

Тук-тук-тук.

Доля секунды – и стук ногтей по столу стал таким громким, будто звучал прямо в голове. Словно в черепе Хваён кто-то бил в колокол. Женщина спокойно продолжала сидеть со слабой улыбкой на губах. Ее пальцы перестали двигаться, но тиканье секундной стрелки в голове девушки, напротив, все так же отдавалось в барабанных перепонках. Что-то пошло не так. Нужно бежать. Хваён встала со стула в обнимку с медведем. Все чувства притупились, будто бы она оказалась в толще воды. Девушка развернулась и сделала шаг по направлению к входной двери. Перед глазами все завертелось.

– Как ребенок, ищущий мести, может быть таким доверчивым? – раздался голос наемницы за спиной.

Вскоре одна нога Хваён подогнулась, и она – раненый водяной олень[25] – рухнула на линолеум.

– Нельзя же так необдуманно пить то, что предлагают тебе незнакомцы.

Женщина продолжала сидеть на противоположной стороне стола, даже закурила. Смахнула пепел в стеклянную пепельницу – ее глаза ничего не выражали. А, нет, все-таки одна мысль в них отразилась. Нечто очень важное, о чем она раздумывала весь день: «Что же съесть завтра? Легких деньжат заработала, теперь хорошо бы и взбодриться впервые за долгое время».

Наемница подошла к Хваён, которая в последний раз дернулась, словно от спазма, и уснула. Грязного плюшевого медведя она схватила за ухо и бросила в сторону гостиной. Ковер был красиво усыпан золотыми лепестками. Куча денег – удача сродни грому среди ясного неба. Женщина нагнулась и, схватив Хваён за мочку уха, с чувством прошептала:

– Нельзя верить людям, которые убивают людей за деньги. Глупое, наивное дитя.

* * *

Чэ была простым человеком. Больше всего она терпеть не могла бессмысленные, совершенно неуместные и бесполезные вопросы в духе: что было раньше – курица или яйцо? Чэ нравилось все простое, и жила она тоже по-простому. Поэтому и причина, по которой она выбрала профессию наемного убийцы (или, как еще ее называют крутым иностранным словом, киллера) была как никогда проста. У нее имелся талант.

Женщина узнала о его существовании в довольно банальных обстоятельствах. Когда она училась в старших классах, рядом со школой ошивалось много педофилов. Эти чокнутые извращенцы особенно любили слетать с катушек в дождливые дни. Тогда Чэ было ужасно страшно. В переулке, по которому она шла до дома после прощания с друзьями, уличных фонарей было мало и царила мрачная атмосфера. Подруги Чэ без конца в шутку обсуждали, как можно защитить себя от извращенца с помощью огромного зонта, и одна из них – сейчас даже лица ее не вспомнить – как-то раз сказала:

– Если передо мной возникнет такой человек, я ему кончиком зонта глаза выколю. Разве хватит у нас сил для удара? Так что надо не бить, а тыкать. Прямиком в самые уязвимые места.

Эти слова глубоко поразили Чэ. И когда однажды педофил действительно появился перед одинокой девушкой, она ткнула в него заранее остро заточенным кончиком зонта. Глаза ему выколоть Чэ не смогла, но поранила левую щеку. В тот момент она была поразительно спокойна: когда девушка сначала мягко надавила своими кедами на извращенца, пока тот брыкался на земле, держась за свою разорванную в клочья щеку, а потом наступила точно на его глаз, она даже почувствовала удовлетворение.

Второй год в старшей школе. Самое время беспокоиться о будущей карьере. Чэ была расчетлива, ненавидела сомнения и сложности, а потому решила использовать обнаруженный маленький талант. Она исследовала и обдумала множество легких способов убийства. И чтобы проверить, насколько они осуществимы в реальности, шутки ради начала принимать заказы. Зачем развивать навыки? Все же в итоге делается ради денег. Вот так, довольно рано решив вопрос трудоустройства, демонстрируя свой талант, Чэ и провела свою молодость.

Она убила много людей – реально много. И детей, и стариков, и женщин, но даже если их всех сложить, это число даже близко не подберется к количеству убитых ей мужчин. Чэ гордилась тем, что доля успешно выполненных ей заказов достигала идеальных 100 % (без даже одной сотой проколов). Иногда она выслушивала мотивы клиента, иногда оставалась в полном неведении. Ей было все равно. Заключаешь контракт, получаешь аванс, выполняешь заказ, забираешь остаток суммы. Конец. Личные истории и прочая ерунда не приносили абсолютно никакой пользы в такой четкой и простой работе. Лучше, когда нет никаких эмоций. Их эгоизм лишь портит расчеты. Чувства, словно масло на раскаленной сковороде: брызжут во все стороны и обжигают кожу. Как в случае этой малютки, что предстала перед ее глазами.

Основанные на мести заказы занимали наименьшую долю от общего числа поручений. Не больше 10 %. Люди, которые возненавидели кого-то настолько, что захотели убить, обычно даже не додумываются искать помощи у профессионалов, а в порыве сами хватаются за нож. И, естественно, проваливаются. Прямо как Хваён. Но если мстить должным образом, нельзя останавливаться только на смерти цели. Почему? Потому что это слишком просто. Потому что это не сравнится с болью, которую заказчик проживает снова и снова.

Самый крутой заказ на месть из тех, что Чэ помнила, предполагал похищение сразу четырех людей. Сама цель. И три человека из ее окружения. Ребенок, мать и вторая половинка. Нужно было убить их на глазах цели медленно, не спеша. Чтобы сполна насладиться ее страданиями. И в итоге ее не убить. Разве что предварительно выдавить