Дорогуша - Си Джей Скюз Страница 18

– В общем, наша героиня с неудачно удаленной маткой застряла на мосту в Кардиффе, так что ее сюжет переставили на завтра. Ты пойдешь после рецепта киша, но перед бойз-бэндом, окей?

Тут они пробежались по глубоким и требующим вдумчивого ответа вопросам, которые им предстояло задать мне за три с половиной минуты эфирного времени, – в конце концов, какие могут быть трагедии, когда у тебя в духовке киш «Три сыра»! – и отвели меня в Зеленую Комнату, где дали подписать бланки о согласии на разглашение, прикрепили микрофон и оставили дожидаться того, чего не миновать. Прошла целая нервотрепная вечность, и наконец за мной явилась Джемайма с двойной фамилией и повела по чистилищу белых коридоров в студию.

В реальной жизни съемочная площадка шоу оказалась еще более зубодробительно розовой и желтой, чем в режиме HD, – как будто кого-то стошнило на нее радужными «Скиттлз». Пол по краю площадки был опутан длинными змеевидными проводами, а дальше в тени катались на колесиках большие передвижные камеры – было похоже на странный танец роботов. Кэролайн и Тони уже заняли свои места, и меня попросили сесть напротив на знаменитую банкетку цвета фуксии. Мне казалось, что в воздухе невозможно воняет горелым сыром.

– Итак, Рианнон, – начал Тони. – Значит, сейчас у нас пойдет конкурсный трейлер, и дальше выпускаем тебя, договорились? Постарайся не вертеться, не заикаться и не чихать, а если захочется покашлять, вон стоит графин с водой, тебе наверняка уже налили. Договорились? И не ругайся, а то начальство нас пристрелит.

Хи-хи-хи.

– Не говорить «насрать» и «хрень», – кивнула я.

Они посмотрели на меня так, как будто я плеснула в обоих бензином и собираюсь чиркнуть спичкой.

– Извините. Все нормально, я не буду ругаться.

Я не успела сообразить, что происходит, как свет вдруг стал ярче, ко мне подбежала пухлая брюнетка с нарисованными бровями и обмахнула мне лоб пушистой кисточкой, по экрану с грохотом промчался трейлер конкурса, и одна из камер выкатилась вперед.

– И мы снова приветствуем вас в нашей студии, – провозгласила Кэролайн. – В этом месяце мы встречаемся с участницами конкурса «Женщины нашего века» и сегодня познакомим вас с Рианнон Льюис, в детстве пережившей нападение в Прайори-Гарденз. В этом году со дня трагедии исполняется двадцать один год. В тот день в дом воспитательницы Эллисон Кингуэлл в пригороде Бристоля вошел человек, который жестоко убил ее и пятерых детей, за которыми воспитательница присматривала.

Эстафету перехватил Тони.

– Когда на место трагедии в Брэдли-Стоук прибыла полиция, перед ними предстала чудовищная картина. Они обнаружили не только тело мисс Кингуэлл, но и крошечные безжизненные тела годовалой Кимми Ллойд, двухлетнего Джека Митчелла, трехлетних близнецов Джорджа и Дэвида Арчеров и пятилетней Эшли Райли-Хаус. Среди погибших был и сам убийца, тридцатисемилетний Энтони Блэкстоун, бывший муж мисс Кингуэлл, который, совершив страшное преступление, тут же покончил с собой.

Эстафетная палочка вернулась к Кэролайн.

– Одному ребенку, Рианнон Льюис, чудом удалось выжить – вопреки тому, что преступник ударил ее молотком по голове. Она несколько часов тихо пролежала под обезглавленным телом мисс Кингуэлл. Сегодня того дома в Прайори-Гарденз больше нет, на его месте разбили детскую площадку, а Рианнон уже двадцать семь лет, и она полностью восстановилась после пережитого кошмара. Мы рады приветствовать ее сегодня в нашей студии. Рианнон, большое спасибо, что согласились к нам прийти.

– Вам спасибо за приглашение.

Я видела свое лицо на мониторе на краю съемочной площадки. Господи, сколько они румян на меня навалили. Можно подумать, у меня под каждой щекой горит по красному фонарику.

– Рианнон, если можно, расскажите, пожалуйста, как все произошло. Вы вообще что-нибудь помните?

– Нет, до нападения – ничего, – сказала я. – Только то, что рассказывали мне потом люди и что говорили свидетели.

Оба ведущих закивали – они бы классно смотрелись на задней панели автомобиля. Тони раскинул ноги точь-в-точь так же, как распахиваются ворота в «Парк Юрского периода». И посреди его ворот громоздился Ти-рекс. Я. Больше. Ни. На. Что. Не. Могла. Смотреть. Чтобы отпилить такой ствол, понадобилась бы бензопила.

– То есть вы не помните того момента, когда Блэкстоун ворвался в дом?

– Нет. Очевидно, он постучал в парадную дверь, и Эллисон его не впустила, а потом кто-то из соседей видел, как он зашел за дом, перескочил через садовую ограду и проверил, заперты ли двери дома, выходящие в сад. После этого он разбил стекло.

– Молотком? – спросил Тони.

– Видимо, да.

Кэролайн тяжело вздохнула и продолжала:

– Давайте посмотрим видеозапись, которая, возможно, прольет немного света на тот страшный день.

Они пустили все то же давным-давно смонтированное видео, на котором люди клали у дома двенадцать по Прайори-Гарденз плюшевых мишек и букеты цветов, старушки плакали и прижимали к носам платки. Выразители общественного мнения в лице двух пожилых мужчин говорили о том, какой это был тихий и дружелюбный район и как «ничего такого у нас тут раньше не случалось». Залитый красным коврик перед дверью. Вопящие отцы. Всхлипывающие мамы. Крошечные носилки – три штуки. Полицейский, отчитывающийся о «беспрецедентной ситуации». Мое обмякшее тело, закутанное в одеяльца с Кроликом Питером.

Под слоями тональника с меня градом лил пот.

Перед самым окончанием видеопленки в темноте за психоделическими диванами кто-то крикнул:

– В эфире через три, два, один…

На лицах Кэролайн и Тони нарисовалось новое выражение – как будто им больно.

– Рианнон, я даже представить себе не могу, как на вас, должно быть, повлияла эта трагедия. Не могли бы вы поделиться с нами, какой стала после того страшного дня ваша жизнь, так сказать, на вкус?

На вкус? – подумала я. Что?! Типа, в какие-то дни у моей жизни вкус копченого бекона, а в какие-то она такая просто соленая оригинальная – об этом речь? Ладно, сейчас не до шуток, все это важно и грустно, и важно.

– Ну, мои родители давали интервью всем желтым газетам, какие только бывают, и я выступала в разных ток-шоу. Для участия в одном ток-шоу меня даже отправили на самолете в Америку, и нам подарили полностью оплаченную поездку в Диснейленд. На YouTube до сих пор есть это видео. Все зрители плачут. А у меня голос такой, как будто во мне что-то поломалось.

– Сколько времени вам понадобилось, чтобы снова научиться ходить и говорить?

– Ну, по-моему, полностью я восстановилась только годам к тринадцати. Мне буквально всему пришлось учиться заново. Как разговаривать с людьми, как двигаться. Как вообще быть. Мне все это очень тяжело далось. А для вещей, которых я не знала, я придумала что-то вроде спектакля, в котором я играю роль.

– Спектакля?

– Ну, мама очень беспокоилась, что я никогда не плачу, когда падаю, а еще я перестала ее обнимать. Она спрашивала: «Почему ты не расстроена? Почему не плачешь?» – и я пыталась это сделать и запомнить, чтобы в следующий раз, когда это понадобится, повторить.

Кэролайн потянулась к журнальному столику, ухватилась за коробку с салфетками, вытянула одну и стала промакивать глаз.

– Рианнон, простите, эта история всегда доводит меня до слез.

Ты бы попробовала в ней сама поучаствовать, милая моя.

На помощь пришел Тони.

– Молотком была травмирована передняя часть вашего мозга, правильно?

– М-м, да, вентромедиальная префронтальная кора. Лобная доля. Меня очень долго оперировали, чтобы восстановить череп. И под линией волос остался такой большой зигзагообразный шрам.

– Как у Гарри Поттера?