Кларк и Дивижн - Наоми Хирахара Страница 14

– Конечно, конечно. Я понимаю, – кивнула Харриет, одарив меня тенью улыбки, в которой сквозило беспокойство.

Судя по карте, полицейский участок находился всего в шести кварталах от дома. На Ласалль-стрит сдавалось много меблированных комнат и стояли старинные церкви с высокими шпилями и арочными деревянными дверьми.

Размещался участок в трехэтажном прямоугольнике, сложенном из особо крупных кирпичей. По каждому этажу шел ряд из семи больших окон, широкая лестница вела к парадному входу под козырьком. Поскольку в Лос-Анджелесе мне редко когда случалось переступать порог полицейского участка, подойдя к нему в таком огромном и чужом городе, как Чикаго, я несколько взволновалась. Пришлось пару раз глубоко вздохнуть перед тем, как подняться по лестнице.

Входная дверь распахнулась, на пороге возникли три хакудзинки в обтягивающих платьях, растрепанные, с размазанной вокруг губ помадой. За ними вышли двое чернокожих мужчин, один из них в воротничке священника и с Библией в руках, но эти, казалось, были не с женщинами, а сами по себе. Надо ж, полдень еще не наступил, а в полицейском участке на Восточной Чикаго-авеню вовсю кипит жизнь.

За стойкой никто и глазом не повел, когда я заявила, что являюсь сестрой женщины, погибшей на станции метро “Кларк и Дивижн”. Место было такое, что трагический финал тут – простая обыденность.

Мне пришлось ждать с полчаса, не меньше. Сидя на скамье, я наблюдала, как полицейские в фуражках и в темной форме вводят мужчин, как хакудзинов, так и чернокожих, со щетиной на щеках. Наконец, ко мне направился полицейский с иссиня-черными волосами.

– Ито-о, – он произнес мою фамилию с сильным акцентом, которого я раньше не слышала.

Он подошел ближе, и я увидела, что лицо у него изборождено морщинами, отчего он выглядел старше, чем я подумала поначалу.

Я встала со скамейки.

– Это я, Аки Ито.

Он представился дежурным Трионфо. Когда он оглядывал всю меня, от бежевых туфелек до синего повседневного платья, взгляд у него был змеиный. Влажность творила с моими волосами что хотела, и краем глаза я заметила у себя выбившуюся, торчащую прядь.

Я объяснила, что я сестра Розы и пришла забрать ее вещи.

– Зачем они вам? – поморщился он. – Всё в запекшейся крови. Тяжкое зрелище. Пусть ваш отец за ними придет, или попросите кого-нибудь из Агентства по переселенцам.

– Нет, – отказалась я. Папа на грани срыва, я не стану подвергать его такому испытанию. А Эд Тамура – чиновник. Человек он довольно приятный, но все же не член семьи. – Нет, я хочу забрать их сама.

Я смутилась, услышав, что голосок у меня сделался тоненький и задрожал, на что полицейский отозвался понимающей улыбкой, как будто знал, что я отступлюсь.

Но нет, так не пойдет. Я здесь как адвокат Розы. Я не намерена от нее отступаться – и не успела я глазом моргнуть, как уже почти что в голос кричала:

– Отдайте мне вещи моей сестры!

Полицейский, похоже, обалдев от такого всплеска эмоций, схватился за дубинку. Я представила, как на меня сыплется град ударов, и даже обрадовалась – вдруг физической боли удастся заглушить ту, что я сдерживала внутри. Я зажмурилась, но ничего не произошло. Открыв глаза, я увидела, что между нами встал другой полицейский, хакудзин средних лет. Он был без фуражки, и его коротко стриженные волосы были медового цвета.

– Что тут происходит? – осведомился он у Трионфо.

– Младшая сестра Ито. Она хочет забрать сумочку и платье сестры. Но они все в клочья.

– Так подите и принесите. Они лежат в сейфе.

Дежурный сцепился взглядом с человеком, который, судя по всему, являлся его начальником.

– Дежурный Трионфо, – сурово проговорил блондин.

Дежурный покачал головой и направился к лестнице в подвал.

– Спасибо.

Я разгладила складки своего платья.

– Я сержант Грейвс.

У Трионфо куртка топорщилась на плотных плечах и на животе, а форма этого человека ладно облегала его худощавое тело. Открытая взгляду кожа была вся в бледных веснушках.

– Аки Ито.

Похоже, мое имя показалось ему забавным, как какая-то шутка. Он указал на стойку.

– Мне понадобится кое-что у вас уточнить, прежде чем мы отдадим вещи.

Я заполнила бланк, указав свое имя, степень родства с Розой и адрес. Запомнить номер нашего дома я еще не успела, и пришлось полезть в сумочку, уточнить.

– Мы прибыли в Чикаго два дня назад, – объяснила я.

Сержант отреагировал так, словно это не было для него новостью.

– Что ж, добро пожаловать. Мне жаль, что в наш прекрасный город вам пришлось прибыть в таких обстоятельствах.

– Моя сестра не убивала себя, – сказала я. – Она была не из таких.

– Вашему народу пришлось через многое пройти за последнюю пару лет.

Меня поразило, что хакудзин говорит об этом так прямо.

– Да, – ответила я. – Да, так и есть.

Я думала, он заверит меня в том, что расследование будет продолжено, но он молчал и терпеливо улыбался. Поскольку он так и не пообещал ничего, я решила, что следует надавить посильнее.

– Вы разберетесь, что случилось с моей сестрой?

– Конечно, – кивнул Грейвс. – Дело не закрыто. У нас есть ваш адрес, и как только выяснится что-то новое, я обязательно отправлю к вам домой человека.

Я не очень рассчитывала, что он доведет дело до конца, но, по крайней мере, с ним хоть разговаривать можно, в отличие от того дежурного.

– Куда вы сейчас направляетесь? – спросил он.

– В похоронное бюро. Кажется, “Кланер”.

– Что ж, там вы будете в надежных руках. – И добавил, что ему пора по делам, но дежурный Трионфо скоро принесет вещи Розы.

– Спасибо, сержант.

Прощаясь, он пожал мне руку. Прикосновение его пальцев показалось прохладным и целительным, будто он привык пожимать руки скорбящим женщинам.

Трионфо появился через несколько минут.

– Вот.

Крафтовый пакет он швырнул мне в лицо так, что тот задел меня по лбу. Меня потрясло, что со мной обращаются так неуважительно. Я оглянулась посмотреть, заметил ли это кто-нибудь, но люди вокруг были поглощены другими проблемами, видимо, более насущными, чем моя.

Похоронное бюро “Кланер” оказалось весьма впечатляющим заведением на Северной Кларк-стрит, 1253. Находилось оно в квартале к северу от Дивижн-стрит, и при нем имелся собственный торжественный зал для прощаний.

Мама и папа нечасто захаживали в церковь и скорей больше придерживались буддизма, но мы с Розой время от времени ходили на службы в японскую христианскую церковь в Глендейле. Впрочем, в отпускных документах мы все написали, что христиане. Так было проще.

Сотрудник бюро с лицом в ужасных оспинах любезно позвонил в отдел судебной медицины, чтобы узнать, когда можно забрать тело