Чужое лицо - Сергей Евгеньевич Журавлев Страница 3

– Думай. Есть такое предложение. Командир дивизии договорился, чтобы нам выделили одно место для поступления в институт военных переводчиков. Туда так просто не попасть, только по согласованию. Он это место для своего сынка приготовил, но тот заболел. Я говорил с начальником разведки о твоей кандидатуре, он поддержал. К языкам у тебя явные склонности. Переводчики, конечно, генералами не становятся, но и армейская служба не в тайге или пустыне, а при штабе. Опять же мир есть возможность посмотреть. Подумай.

Так Дорохов стал курсантом Военного института иностранных языков в Лефортове. Экзамены сдать было не просто, слишком высокая конкуренция, но он выдержал. Учли рекомендации от особого отдела части, комсомольские характеристики.

Заключительное собеседование оказалось необычным. Надо было решать задачи, отвечать на время на странные вопросы, часть которых ставили его в тупик. Уже уходя, Ирек не выдержал и спросил:

– Скажите, товарищ преподаватель, там был вопрос о спорте, в чем его смысл?

– Так и быть, курсант, поясню, – невольно улыбнулся мужчина. – Это пример так называемых проективных вопросов. Они помогают выявить скрытые качества и свойства человека. Не в лобовую, а именно косвенно. Там был предложен перечень видов спорта и заданы два вопроса: «Каким видом спорта Вы хотите заниматься?» и «За каким видом спорта Вам интересно наблюдать?» Что вы выбрали?

– Хотел бы заняться боксом, а наблюдать за шахматами. Я в них не очень силен.

– Это не важно. Человек – это стиль. По стилю человека можно судить о его характере, независимо от того, чем он занимается. Спорт – это соперничество в чистом виде. Оно может быть без контакта с противником, например, шахматы, городки, гимнастика. Может быть опосредованный контакт через спортивный снаряд: мяч в футболе, шайба в хоккее, а может быть прямой контакт с противником: борьба, бокс и прочее. По ответам можно судить о готовности и настрое человека решать проблемные вопросы. Ваш ответ говорит о том, что вы не боитесь прямого столкновения с противником и имеете тягу к аналитической работе. Понятно, о чем я говорю?

– Конечно. Здорово! Мне нравится такой подход. Его можно использовать и при общении с друзьями, и при допросе неприятеля…

По заключению мандатной комиссии Ирек попал в группу с базовым французским языком и вторым английским.

Потянулись годы учебы: физподготовка, структура армий мира, основы перевода, география и политика стран, тактика проведения допроса, история партии, политэкономия, обнаружение скрытного наблюдения и уход от него, основы шифрования и языки, языки, языки… К концу четвертого курса он сдал на первый разряд по боксу. Выезжал на стажировку в войска. Стал старшиной. Его приняли кандидатом в члены КПСС. Все складывалось успешно. Но… рухнуло в один момент.

В институте было много представителей золотой молодежи, детей высокопоставленных родителей. Это же Москва. Учеба засчитывалась как служба в армии, и к тому же по окончании выдавался диплом о высшем образовании. Пренебрежение к провинциалам иногда приводило к конфликтам. Ирек как-то заступился за одного студента, курсом младше, над которым издевались несколько таких представителей. Один против пяти. Его выставили зачинщиком драки и добились отчисления из института, заодно разъяснили, что в армию для него путь закрыт. Выдавая Дорохову документы на увольнение, кадровик попросил его зайти в спецчасть. Там его уже ждал седой подполковник. Он без предисловий сразу задал вопрос:

– В вашем личном деле написано, что начинали службу в радиоразведке. Хотите продолжить?

– Так кто же меня теперь в армию возьмет с таким личным делом? – удивился Ирек.

– Я и не предлагаю вам возвращаться в армию. После института вас могли пригласить в ГРУ при Генеральном штабе Министерства обороны, то есть в военную разведку, а я говорю о разведке политической, в КГБ. Вы же знаете, что особые отделы – это не армия, а госбезопасность.

– Надо будет еще учиться, товарищ подполковник?

– Обычно год, но в каждом случае решается индивидуально.

– Я согласен.

– Хорошо. Тогда завтра к одиннадцати ноль-ноль вам необходимо прийти по этому адресу. – И подполковник протянул ему листок с адресом.

Окрыленный молодой человек вышел на крыльцо института и, улыбнувшись, попрощался со ставшим родным за четыре года домом:

– Спасибо за учебу. Мы еще повоюем.

Опять, как и четыре года назад, начались собеседования, тесты, экзамены. Конечно, на другом уровне. Медкомиссия. Разговорный французский, английский, письменные переводы, синхрон, диалекты – естественно, без подсказок и словаря. Тесты на внимательность, память, устойчивость, интеллект и еще много чего. Мандатная комиссия приняла решение зачислить Дорохова в штат КГБ СССР с присвоением звания «младший лейтенант», так как он имел неоконченное высшее военное образование. Теперь ему был прямой путь на годичные курсы в «лесную школу», но там учеба уже шла в полном разгаре, и Ирека направили в кадры Первого главка, где долго думали, куда бы его пока отфутболить. Тут судьба улыбнулась ему во все тридцать два зуба. В кадрах он столкнулся с Лазаревым. Анатолий Иванович заскочил к кадровикам за справкой и обратил внимание на парня, который, ожидая приема, возле окна читал свежий номер «Юманите», орган компартии Франции, и от скуки бубнил себе вполголоса саркастические комментарии, естественно, по-французски. У знакомого кадровика бывший сотрудник парижской резидентуры поинтересовался, что за парень томится в коридоре. Почуяв, что появилась возможность пристроить Дорохова, кадровик быстро дал самую лестную рекомендацию, напирая на хорошую языковую подготовку парня, дисциплинированность, выработанную за время обучения в военном институте, хорошую физическую подготовку. Вечером, во время встречи с заместителем начальника управления, Анатолий Иванович попросил направить парня к нему для беседы как возможного кандидата для работы с нелегальных позиций.

Это было непростое время. К середине пятидесятых руководство КГБ все яснее понимало, что приходит время смены поколений, а разведка все сильнее ощущала нехватку новых образованных кадров. Свыше восьмидесяти процентов сотрудников имели только среднее образование, менее половины владели иностранными языками. Они были проверены войной, но теперь этого было мало. Лазарев, проработав длительное время в резидентуре во Франции, прекрасно понимал это и смог убедить начальника в своем выборе. Анатолий Иванович очень надеялся в ближайшее время вернуться в парижскую резидентуру и заранее думал об укреплении кадров новыми сотрудниками.

Два года назад, отработав два срока по четыре года в длительной загранкомандировке во Франции на заслуженно полученной должности заместителя резидента, тридцатишестилетний Анатолий Лазарев вернулся в Москву. Полный сил и амбиций офицер разведки столкнулся с обычной бюрократической ситуацией. А именно: где теперь служить? В аппарате разведки не так много должностей. К тому же они уже заняты, а соглашаться на рядовую работу вроде бы не по чину и не по заслугам. Другим