Хроники Фурианца - Сим Симович Страница 29

Бригид. Имя само пришло в голову. Кельтская богиня огня и кузнечного дела. Подходящее имя для первенца.

Второе яйцо треснуло почти одновременно с первым. Ещё один детёныш, чуть крупнее, с более тёмным пухом. Он вылуплялся агрессивнее, рвал скорлупу когтями, издавал сердитые писки.

Луг, — решил Риддик. Бог войны и кузнечного мастерства. Характер подходил.

Третий и четвёртый вылупились в течение часа. Детёныша помельче, с серебристым отливом пуха, он назвал Бригантией — богиней рек и охоты. Самого крупного, который сразу после рождения попытался укусить собственную скорлупу, нарёк Таранисом — богом грома.

Четверо. Все живые, все здоровые. Детёныши сбились в кучку, инстинктивно ища тепло друг друга. Время от времени они поднимали головки, ища взглядом того, кого считали родителем.

Риддик аккуратно переложил их в корзину, выстланную самой мягкой шкурой кота. Малыши немедленно зарылись в мех, довольно попискивая. Но он понимал — скоро им понадобится еда.

Мясо они пока переварить не смогут. Нужно молоко. Или что-то аналогичное.

Риддик проверил арбалет, подсчитал болты, взял копьё с запасным наконечником. На поясе висели пузырьки с «Кровью Хищника» и «Глазами Ночи». Охота предстояла особенная — не на хищника, а на самку травоядного с детёнышем. Более сложная задача, требующая точности, а не грубой силы.

Он знал, где искать. В двух часах ходьбы от базы располагалось небольшое пастбище — редкая на Фурии долина с относительно богатой растительностью. Там паслись массивные шестиногие травоядные, которых он про себя называл «танками». Размером со слона, с толстой шкурой и костяными наростами на спине, они были почти неуязвимы для хищников.

Почти.

Но сейчас Риддика интересовали не взрослые особи. Ему нужна была самка с детёнышем. А значит, придётся проявить терпение.

Перед уходом он ещё раз проверил малышей. Они мирно спали, свернувшись калачиком в тёплой шкуре. Бригид — та, что вылупилась первой — приоткрыла один глаз, посмотрела на него, и снова заснула.

Доверие. Полное, безоговорочное доверие существа, которое видит в нём не угрозу, а защитника.

Риддик тихо покинул пещеру, тщательно замаскировав вход. В груди всё ещё тепло пульсировало то новое чувство. Ответственность. За четыре маленькие жизни, которые теперь зависели от него.

Он больше не просто выживал. Теперь у него была семья.

Странная, опасная, рождённая из яиц монстра семья. Но своя.

Дорога к пастбищу заняла больше времени, чем обычно. Риддик двигался осторожно, изучая следы, прислушиваясь к звукам. Малыши ждали его дома, и он не мог позволить себе рисковать.

На пастбище его ждала удача. Небольшое стадо «танков» — восемь взрослых особей и три детёныша. Одна из самок явно кормила молоком своего отпрыска — малыша размером с пони, но уже с характерными костяными наростами.

Риддик улёгся в засаде, изучая поведение стада. Нужно было отделить самку от группы, но так, чтобы не причинить вреда детёнышу. Задача деликатная.

Он достал пузырёк с «Кровью Хищника», сделал небольшой глоток. Мир сразу стал ярче, чётче. Каждый звук, каждое движение воспринимались с обострённой ясностью.

Время охоты.

У него дома ждали четверо голодных детёнышей. И он не подведёт их.

Никогда.

* * *

Стадо паслось неспешно, взрослые особи методично обрывали жёсткую траву мощными челюстями. Самка с детёнышем держалась чуть в стороне от основной группы — материнский инстинкт заставлял её быть осторожнее остальных.

Риддик изучал её издалека. Массивная, около четырёх метров в длину, с шестью столбообразными ногами и спиной, покрытой костяными пластинами. Голова небольшая относительно тела, но челюсти мощные — могли перекусить человека пополам без усилий. Детёныш копировал поведение матери, периодически прикладываясь к соскам на её брюхе.

План сформировался быстро. Прямое нападение исключалось — взрослая самка была слишком опасна, а детёныш мог пострадать. Нужно было использовать хитрость.

Риддик обошёл стадо по широкой дуге, занял позицию с подветренной стороны. Достал из сумки особую приманку — кусок мяса кислотоплюя, пропитанный выделениями его же желёз. Запах был едва уловим для человека, но травоядные его чувствовали на огромных расстояниях.

Он разложил приманку цепочкой, ведущей от пастбища к узкому проходу между скалами. Каждый кусок был пропитан всё более концентрированным раствором — запах усиливался по мере приближения к ловушке.

Ждать пришлось недолго. Один из молодых самцов почуял приманку, поднял массивную голову, принюхался. Медленно, с обычной для его вида неторопливостью, направился к первому куску.

Остальные последовали за ним.

Стадные инстинкты сработали как часы. Когда вожак двинулся к приманке, остальные потянулись следом. Самка с детёнышем тоже покинула своё место, но держалась в хвосте группы.

Именно на это Риддик и рассчитывал.

Когда большая часть стада втянулась в проход между скалами, он занял позицию в тылу. Арбалет наготове, запасные магазины на поясе. Самка с детёнышем оказалась отрезанной от остальных.

Первый болт он пустил в землю рядом с самкой. Не для ранения — для испуга. Массивная туша дёрнулась, самка развернулась, увидела угрозу. Детёныш жался к её боку, испуганно попискивая.

Второй болт просвистел над головой самки. Она взревела — низко, утробно, призывая стадо на помощь. Но остальные были слишком увлечены приманкой, а узкий проход не позволял им быстро развернуться.

Риддик встал во весь рост, демонстрируя себя как угрозу. Самка восприняла вызов, опустила голову, готовясь к атаке. Но детёныш мешал ей — инстинкт защиты потомства боролся с желанием растоптать врага.

Третий болт он направил точно в плечо самки. Наконечник из странного металла прошёл сквозь толстую шкуру, вонзился в мышцу. Не смертельное ранение, но болезненное. Самка взревела громче, сделала шаг назад.

Риддик медленно приближался, держа арбалет наготове. Каждое движение было рассчитанным — достаточно угрожающим, чтобы заставить самку отступать, но не настолько агрессивным, чтобы спровоцировать отчаянную атаку.

Он загонял её в заранее выбранное место — небольшую расщелину в скале, где массивное тело не могло развернуться для атаки. Самка пятилась, прикрывая детёныша, рыча и фыркая от боли и ярости.

Когда она оказалась зажатой между камней, Риддик сделал решающий ход. Четвёртый болт пришёлся точно в заднюю ногу — в сухожилие. Самка осела, потеряв опору, но всё ещё пыталась защищать потомство.

Риддик подошёл ближе, держась вне досягаемости мощных челюстей. Самка следила за ним налитыми