Хроники Фурианца - Сим Симович Страница 28

Вечером, сидя у костра с чашкой забродившего напитка, Риддик посматривал на яйца. Они лежали неподвижно, но он мог поклясться, что иногда они слегка покачивались. Внутри что-то росло, набиралось сил.

Скоро он узнает, получится ли из него повелитель монстров или просто фермер, разводящий необычный скот. В любом случае, это было лучше, чем убивать их в зародыше.

Фурия научила его использовать каждую возможность. Даже самую безумную.

Особенно самую безумную.

* * *

Перегонный аппарат шипел и булькал в углу мастерской, выдавая очередную порцию кристально чистого спирта. За три недели непрерывных экспериментов Риддик довёл конструкцию до совершенства — теперь установка давала алкоголь крепостью до семидесяти градусов, практически медицинский спирт.

Но главное открытие было не в крепости напитка.

Риддик склонился над рабочим столом, где в десятках маленьких керамических пузырьков пузырились, настаивались и медленно меняли цвет различные эссенции. Светящийся кристалл из пещеры освещал его работу ровным голубоватым светом, не утомляя глаза даже после многочасовых сеансов.

Первые опыты были простыми. Желчь панцирного хищника, разведённая спиртом в пропорции один к десяти, давала отличный антисептик. Железы кислотоплюя, обработанные особым образом, превращались в болеутоляющее. Но это было только начало.

Настоящий прорыв случился, когда он начал работать с глазами ночных хищников.

Сначала он просто высушивал их, растирал в порошок, заливал спиртом. Получившаяся настойка имела мерзкий вкус и ещё более отвратительный запах. Но когда Риддик решился её попробовать, результат превзошёл все ожидания.

Ночное зрение усилилось в разы. То, что раньше было едва различимыми тенями, теперь виделось с почти дневной чёткостью. Эффект длился около четырёх часов, а побочных эффектов не наблюдалось.

Окрылённый успехом, он принялся экспериментировать с другими органами.

Сухожилия полуразумного кота, вымоченные в особом растворе, давали эссенцию гибкости. После её приёма суставы становились подвижнее, мышцы — эластичнее. Риддик мог изгибаться под углами, которые раньше казались невозможными.

Железы змее-женщины, Госпожи Воды, после сложной обработки превращались в зелье скорости. Реакция ускорялась, движения становились быстрее и точнее. Мир словно замедлялся вокруг него.

Но самым ценным открытием стала комбинированная эссенция.

Риддик смешивал различные настойки в разных пропорциях, записывая результаты в самодельную книгу. Страницы были из выделанной кожи, чернила — из сажи, смешанной с жиром. Примитивно, но надёжно.

После сотен неудачных попыток он нашёл удачное сочетание.

Основа — очищенный спирт, семьдесят градусов. В него добавлялись: порошок глаз ночного хищника, экстракт сухожилий кота, капля железы змее-женщины, немного желчи панцирного хищника для стабилизации. Всё это настаивалось три дня при постоянной температуре.

Результат превзошёл самые смелые ожидания.

Универсальная боевая эссенция одновременно усиливала зрение, реакцию, гибкость и выносливость. Эффект длился до шести часов, а побочные эффекты были минимальными — лишь лёгкая головная боль после окончания действия.

Риддик назвал её «Кровь Хищника».

Но на этом он не остановился. В его распоряжении были органы десятков различных существ, и каждый мог дать что-то полезное. Костный мозг Титана, обработанный особым способом, усиливал физическую силу. Жировые железы Мейку давали эссенцию, которая на время делала кожу более прочной, устойчивой к порезам и ударам.

Самым опасным экспериментом стала попытка использовать яд восьминогих хищников.

В чистом виде он убивал за минуты. Но Риддик предположил, что в микроскопических дозах, нейтрализованный спиртом и другими веществами, яд может дать иммунитет к другим токсинам.

Первые опыты чуть не закончились смертью. Даже сильно разведённый, яд вызывал конвульсии, галлюцинации, потерю сознания. Но Риддик упорно продолжал эксперименты, каждый раз корректируя дозировку.

Через две недели он получил стабильную формулу. «Противоядие Фурии» не только защищало от большинства известных ему токсинов, но и временно ускоряло заживление ран.

К концу месяца у него была целая коллекция зелий.

«Кровь Хищника» — универсальный боевой стимулятор. «Глаза Ночи» — усиление зрения в темноте. «Жилы Кота» — гибкость и подвижность. «Молния Змеи» — скорость реакции. «Шкура Титана» — временная броня для кожи. «Противоядие Фурии» — защита от токсинов и ускоренное заживление.

Каждое зелье было тщательно протестировано, дозировка выверена до миллиграмма. Риддик знал точно, сколько можно принять без вреда для здоровья, как долго длится эффект, какие могут быть побочные действия.

Но главное — он понимал, что получил огромное преимущество над любым противником.

Врагам предстояло сражаться с обычным человеком. А он мог в считанные минуты превратиться в нечто большее — быстрее, сильнее, выносливее, с обострёнными чувствами и сверхчеловеческой реакцией.

Вечером, проверяя яйца, которые всё ещё лежали в импровизированном инкубаторе, Риддик размышлял о своих достижениях. За несколько месяцев на Фурии он прошёл путь от беспомощного выживальщика до… чего? Алхимика? Воина? Хищника?

Возможно, всего понемногу.

Одно из яиц слегка покачнулось. Внутри что-то царапалось, пытаясь выбраться. Скоро он узнает, получится ли из него повелитель прирученных монстров. А пока у него было новое оружие — не менее опасное, чем арбалет или копья.

Оружие, которое превращало его самого в живую машину для убийства.

Риддик улыбнулся в темноте. Фурия думала, что сломает его. Но вместо этого она лишь сделала его сильнее.

Намного сильнее.

* * *

Треск скорлупы разбудил его на рассвете.

Риддик мгновенно вскочил с лежанки, хватая нож. Но звук повторился — не угрожающий, а… обнадёживающий. Словно что-то долгожданное наконец происходило.

Яйца.

Он подошёл к импровизированному инкубатору. Одно из яиц покачивалось, и по его поверхности расползались тонкие трещины. Изнутри доносились приглушённые звуки — царапанье, писк, что-то вроде попыток дышать.

Риддик присел на корточки, наблюдая. Каждый инстинкт кричал ему не вмешиваться. Детёныш должен был сам прорвать оболочку — так работал естественный отбор. Слабые погибали, сильные выживали.

Трещина расширилась. Показался крошечный клюв, размером с ноготь, но уже усеянный микроскопическими зубками. Потом — мокрая лапка с когтями как у взрослого хищника, только в миниатюре.

Детёныш протискивался наружу медленно, с усилием. Он был размером с кулак, покрыт влажным пухом бурого цвета. Крошечная копия того монстра, которого Риддик убил в пещере. Но в этом малыше не было ничего угрожающего — только беспомощность и растерянность.

Детёныш открыл глаза — маленькие, блестящие, удивительно разумные. И посмотрел прямо на Риддика.

Что-то сжалось в груди. Не страх, не тревога. Что-то тёплое, почти забытое. Чувство, которого он не испытывал с тех пор, как очнулся на этой проклятой планете.

Он больше не один.