Сказка о лягушке и золотом мече - Елена Ловина Страница 9

Сестры сидели, нервно ерзая на своих тронах, словно в их подушки стекла битого насыпали. Глядя на них, мне и самой стало казаться, что мне досталось такая же подушка, иначе, отчего мне не сиделось спокойно на месте? Я то и дело вытягивала шею, если в мешанине тел мне казалось, что я увидела знакомую голову…Загира или Лариона, кого же еще? Остальные же драконы похожи как две капли воду – на поле одного от другого не отличишь, если он в человеческой ипостаси.

Сердце постоянно сжималось от страха, стоило в воздухе загореться очередной алой сфере, а еще удивляться, как в этой мешанине помощники судей видят поднятые руки или приставленный к горлу меч – каждый раз, объявляя выбывшего, проговаривались причины поражения.

И самые напряженные моменты наступили, когда на поле осталось тридцать воинов, сражавшихся исступленно, зло, на пределе сил, и каждый новый выбывший зубами и когтями цеплялся за право остаться. Нужно было отправить на лопатки всего лишь пятерых, чтобы поединок завершили.

Один.

Под ногами Дери тлели доски, потому что ее магия выбрала сегодня огонь для выхода эмоций.

Два.

Трис сдерживала лед, который снежными узорами пытался расходиться от ее туфелек.

Три.

Золотой Меч корежил зачарованные ножны, но не мог вырваться на свободу, иначе, боюсь, все пять тронов отправились в замок, не дав нам досмотреть опединок.

Четыре, пять, ГОНГ!

– Объявляю первый этап оконченным! – прогремел голос герольда над полем для турниров. – Всем сложить оружие!

Глава 10

– Объявляю первый этап оконченным! Всем сложить оружие!

Мы все дружно поднялись с мест и принялись аплодировать. Тем, кто выиграл. Тем, кто проиграл, но сражался из последних сил. Всем, кто вышел на поле для турниров.

Девушки, женщины – все бросали на поле платочки, ленты, шарфы, цветы, ветки сирени.

За разноцветными летящими предметами увидеть, кто встал на одно колено и склонил голову, было невозможно, но, благо, существует традиция: королевские особы лично говорят слова ободрения тем, кто проиграл. Так что можно выяснить, кто выбыл, а кто остался.

Мы спустились с трибуны и прошествовали мимо победителей. К сожалению, даже голову повернуть в их сторону считалось нарушением традиции, так что пришлось стойко бороться с любопытством – все скоро будет ясно.

Отец шел впереди, приноравливаясь под мамин неспешный шаг, весело улыбаясь зрителям, помахивая рукой на приветственные крики, кому-то даже пожимая руки – в общем, оттягивал момент встречи с проигравшими как можно дольше, чтобы лекари, что работали на турнире, смогли помочь раненым, а так же скрыть от наших глаз особо страшные последствия сражения.

И все равно, на проигравших было больно смотреть – их словно вывернули наизнанку мясом наружу. Страшно было представить, какими они были до помощи лекарей – там даже узнать не всех удавалось. Тем не менее, мужчины улыбались и пытались шутить. Кто-то даже в мужья набивался, вызывая улыбки у наших родителей, немного нервные хихиканья у нас и особо злобное рычание со стороны победителей. Вот где было единодушие – рык драконов и магов был подобен грохоту проснувшегося Вулкана Аратонга…и вызывал радостный смех зрителей, которым было что обсудить до второго этапа турнира.

– Второй этап пройдет через два дня! – провозгласил герольд под разочарованное гиканье толпы – люди бы все этапы за один день с удовольствием просмотрели, даже ночью бы сидели на лавках, лишь бы узнать, кого выберут королевские артефакты.

– В следующий этап проходят…– вещал герольд, пока мы обходили проигравших и зрителей.

Сестры становились словно деревянными, стоило герольду сказать слово «принц». Да и у меня сердце екало каждый раз в такие моменты, словно я переживала за избранников сестер, хотя, какое мне дело до совершенно посторонних мужчин? Правильно – никакого. И до тех, кого знала три года назад, а потом слыхом не слышала, тоже никакого дела!

Только сердце продолжало сжиматься, не внемля голосу разума. Даже злость притупилась на время.

– Принц Ларион Третий Скаррбо! – провозгласил герольд очередное имя, и наша старшая сестрица расцеловала какую-то старушку, которая желала нам всем милости богов и крепких детишек, причем детишек пожелала даже старшей фрейлине – женщине возраста нашей бабушки, будь она сегодня с нами.

В общем, старшая сестрица заметно расслабилась и улыбки расточала гораздо искреннее и непринужденнее, но, думаю, делал бы это менее активно, если бы увидела победителя лично. С противоположной стороны поля, где мы в тот момент находились, даже драконье зрение не позволило бы разглядеть лицо или то, что от него осталось. Если судить по проигравшим, выбывшим самыми последними, победителям лекари нужны вдвое больше

– Независимый принц Загир Крамт!

Дери расслабилась и стала лучиться энергией двух или трех солнц, не меньше. На платке, что она сжимала в руках весь турнир, и на котором мы, не подумав, написали послание для Загира, проявилась руна победителя. Хм, кто-то решил похвастаться.

Сестрица поджала недовольно губы, но все равно, то и дело уголки рта ползли вверх, и счастливая улыбка перебарывала напускную суровость.

А мое сердце с того момента замерло и отказывалось стучать, словно, подскочив к горлу, а потом упав прямиком в желудок, оно потеряло сознание от собственных кульбитов. Действительно, чего переживать, ведь осталось всего три или пять победителей, чьи имена не назвали.

– Прошу меня простить, Ваше Величество, – неожиданно громко и не вовремя перебил герольда кузен, размашистым шагом пересекая турнирное поле.

Мы с сестрами удивленно переглянулись, но, похоже, старшие, в душе не чаяли, что понадобилось кузену в это время от короля. Надеюсь, с дядей ничего не случилось – кажется, он приболел и не смог появится на турнире (хотя, сестры между собой обсуждали, что дяде просто стыдно за метания Гилберта от турнира и к нему).

Судя по довольному лицу кузена, весть нам несут не самую приятную – Гилберт всегда умудрялся говорить самые неприятные новости с таким воодушевлением, что, порой, хотелось его пристукнуть. К сожалению, кузен вырос, а привычки остались.

– Слушаю тебя, Гилберт, – проговорил отец сдержанно, но нам с сестрами было предельно ясно, что в замке, за закрытыми дверями отец выскажет племяннику все, что думает о столь неприемлемом поведении. – Новость ,что ты несешь, должно быть, очень значительная, раз не терпит до окончания турнира.

– Я слегка припозднился, – кузен встал на одно колено и склонил