Последний бой - Стивен Майкл Стирлинг Страница 7

Либо Пауло возмужал, либо он понял, что дуться и жаловаться бесполезно. Скорее всего, последнее; парень был сообразительным — он знал, что это лучший способ заставить отца почувствовать себя подлецом. Это даже иногда срабатывало.

Он передернул затвор М-35 и, допивая последнюю чашку кофе, наблюдал за тем, как его сын тщательно гасит костер водой и землей, используя саперную лопатку. В горном лесу по утрам было прохладно; они находились на высоте тысячи метров над долиной, и здесь никогда не было по-настоящему жарко. Воздух наполнял чистый, бодрящий запах сосен, и на мили вокруг можно было увидеть голубые холмы. Как он знал по рассказам матери, в старые времена — даже до нее — деревья на большинстве этих холмов были вырублены или сожжены, а холмы затем распаханы. Он удивленно покачал головой, пытаясь представить, сколько же людей живет во всем мире.

Пауло серьезно хмурился, наводя порядок в лагере, проверяя, все ли на месте. Это придавало его лицу сходство с лицом его матери. Мария часто говорила, что Пауло мог бы обвести Джеймса вокруг пальца. Его улыбка угасла. Прошло четыре года со дня смерти жены, четыре года он пытался быть и матерью, и отцом, пытаясь предугадать, что сказала бы или сделала Мария. В каком-то смысле это помогало держать ее образ рядом с его воспоминаниями.

Пауло внезапно поднял голову и ухмыльнулся. Джеймс торжественно кивнул, закинул винтовку на плечо и повернулся к УНВ.

— Ты ведь можешь это починить, не так ли? — Пауло стоял напротив него с невозмутимым видом.

— Думаю, да. На этот раз.

УНВ были невероятно выносливыми машинами, способными работать практически на любых горючих материалах, на шести легких колесах, которые, казалось, никогда не изнашивались. Даже детали двигателя были невероятно прочными... но когда они изнашивались, у вас начинались проблемы. Таких штук больше никто не делал; в долине были механические мастерские, но они работали с металлом, а не с волоконной керамикой.

— Вот это компрессор, — начал он.

Пауло наклонился ближе, и Джеймс вспомнил такое же выражение на своем лице, когда мать впервые  прошлась с ним по контрольному списку. Она была более строгим сторонником дисциплины, чем он когда-либо мог стать. Наверное, потому, что ее жизнь очень долго зависела от этого оборудования, подумал он. Ее жизнь и жизни других людей. Джеймс давно командовал ополчением долины, но еще с тех пор, как он был в возрасте Пауло, не случалось ничего, кроме пары стычек с бродячими бандитами.

Я стараюсь помнить, что это не игра, подумал он.

— Не думаю, что ему осталось долго жить, — заключил он.

Пауло поднял голову и огляделся, на его молодом лице появилось озадаченное выражение.

— Что? — спросил Джеймс.

— Слушай... — помолчав, Пауло добавил: — Как будто, люди поют.

— Или скорбят, — пробормотал Джеймс. И их там чертовски много.

Он надел шлем, пристегнул пояс со снаряжением и натянул бронежилет, который никогда не был ему по размеру; ни один из бронежилетов оставшихся от взвода Бетани Мартинс не подходил ему по размеру. Его М-35 внезапно показалась ему более значительной.

— Оставайся здесь, — сказал он Пауло. — Я скоро вернусь. — надев шлем, он побежал к деревьям.

Пауло хмуро посмотрел вслед отцу. Почему я должен остаться? спросил он себя. Я не ребенок. И, кроме того, я услышал их первым. Кем бы они ни были. Пауло задумчиво пожевал губу. Справедливость есть справедливость, он имел право взглянуть.

Пауло полез в УНВ, схватил пращу и сумку с камнями — на всякий случай — и направился в лес вслед за отцом.

Он двигался быстро, но внимательно следил за тем, куда ступают его ноги; папа научил его этому, и у него хорошо получалось. И... да, вот и фигура в камуфляжной форме и шлеме. Круто! Он нереально тихий, подумал впечатленный Пауло. Джеймс резко обернулся и замер, хотя его укрытием были всего лишь колючие кусты. Отец говорил ему, что двигаться в таких обстоятельствах так же опасно, как и быть на виду. Бросив быстрый взгляд назад, Джеймс поспешил дальше. Пауло с трудом подавил радостный смех.

Папа даже не догадывается, что я здесь! с удивлением подумал он. Сработало!

Пауло бесшумно двинулся вперед, хотя его ухмылка на лице была эквивалентом крика.

Чем дальше он шел, тем громче становилось пение. Джеймс по-прежнему не мог разобрать ни слова, но подумал, что, должно быть, много-много голосов издают этот звук. Во рту у него пересохло; он быстро отхлебнул из фляжки и опустился на одно колено, остро ощущая, как по бокам под доспехами стекают струйки пота. Как там учила мама?.. Ах, да. Он облизал палец и проверил направление ветра; очень слабый, но из низины к нему. На случай, если у них есть собаки. Он приближался к смотровой площадке на старой дороге, ведущей из долины; он лег на живот и, как леопард, пополз к краю обрыва. В ответ на его шепот визор шлема увеличил изображение в четыре раза, заставляя все вокруг дергаться и сбивать с толку при каждом движении его головы.

Он крякнул от удивления и почувствовал, как у него отвисла челюсть. Под ним, под усыпанным валунами склоном холма и редкими деревьями, стояла армия.

Целая армия потных мужиков, числом, наверное, около семисот, была впряжена в огромную пушку длинными сизалевыми[4] веревками. Другие люди в обтягивающей пятнистой коричневой униформе ходили взад и вперед вдоль шеренги скандирующих погонщиков, яростно избивая их кнутами. Он увидел, как один из них пошатнулся и упал; люди в форме окружили его, пиная и нанося удары прикладами своих винтовок — хороших винтовок, М-35, как та, что висела у него за спиной, а не однозарядного дерьма на черном порохе, которые сейчас обычно привозили торговцы. Один из них отступил и выпустил очередь в упавшего рабочего.

Полагаю, это значит, что они не добровольцы, подумал Джеймс.

Он скомандовал шлему ещё увеличить изображение на визоре... Там была... связанная женщина, распростертая у основания пушки. Прямо над ее головой сидел мужчина в замысловатом головном уборе из перьев и без чего-либо еще и бил в огромный барабан.

Они не смогут затащить эту штуку в долину, недоверчиво подумал он. Дорогу полностью перекрыл старый поток лавы. Хотя тридцать лет значительно смягчили его очертания, пока что это невозможно...

Он вздрогнул, увидев, как один из пятнистых надсмотрщиков за рабами сделал надрез на рубашке одного из людей. И на коже, подумал Джеймс, когда потекла кровь. Да, они действительно решили попасть в долину по этой дороге. И, учитывая такую жестокость, возможно, у них получится.

— К нам гости, целый отряд, — прошептал он, хотя и сомневался, что незнакомцы услышат его за своим скорбным пением. — Конито, ответь. — никто не отвечает. Кто-то всегда должен был контролировать связь, но со временем люди расслабились. Он спустит шкуру с ублюдка, который сегодня