Сводные. Запретное влечение - Даниэлла Ник Страница 6

– А у меня вот что! – перебивает его Лиза, тыча мне в нос пупсом, удивительно похожим на настоящего ребенка. – Это Хуан Антонио! Его даже можно из бутылочки кормить!

– Здорово! – восхищаюсь я. – Можно посмотреть?

Сестренка великодушно протягивает мне куклу, а я беру ее на руки с восторгом рассматривая реалистичную игрушку. Реснички, маленькие пальчики.

– Смотрите, как Сонечке идет быть мамочкой! – восклицает бабушка, привлекая ко мне внимание.

– Рановато, мам! – смеется папа. – Ей учиться надо!

– А что рановато? – подключается Татьяна Петровна. – Я Катеньку родила, мне едва девятнадцать исполнилось.

– Так, стоп! – смеясь, прерываю ненужный треп и возвращаю куклу девочке. – У меня грандиозные планы по завоеванию мира! И дети в него явно не входят.

– Ой, а слышали, хотят закон принять по запрету пропаганды чайлд-фри? – вопрошает мама Ленки. В целом, она неплохая женщина, но иногда ее несет не туда.

С моей персоны, слава богу, соскакивают, и я вновь переключаюсь на детей. Сеня сидит на диване, уткнувшись в телефон и откровенно зевает. Разумеется, ему здесь скучно, и он хотел бы отправиться к друзьям, но папа не разрешил ему. Не так давно Сенька явился домой пьяный, его буквально шатало в разные стороны. Мамы дома не было, и выхаживанием занималась я. Промывала желудок, а потом отпаивала горячим чаем. С утра он, конечно, просил прощения со скорбным лицом и клялся, что никогда не будет пить. Мама об этом так и не знает, а вот папе я рассказала. Сеня со мной неделю не разговаривал.

Гости разбиваются по группкам, беседуют и смеются, кто-то выходит покурить. Я помогаю Кате сменить тарелки и освободить стол от пустой посуды. Есть и пить совершенно не хочется, я устала и хочу спать. Так себе, конечно, новогодний вайб в восемнадцать лет, но как есть.

Ближе к трем часам ночи гости потихоньку начинают разбредаться, а дети зевать.

– Лиза, Никита, идемте наверх! – зову я малышей. – Я вам сказку на ночь почитаю.

– Мы не хотим спать! – капризничают мелкие. – Мы хотим играть.

– Мы просто полежим немного, и все!

– Тебе не сложно, Сонечка? – спрашивает меня Катя. Она, в отличии от меня, очень весела, а на голове красуется ободок с оленьими рожками.

– Ни капли! Я так по ним соскучилась!

Лиза едва не валится с ног, я беру ее на руки, а Никита устало плетется за мной.

– Ты спустишься потом? – интересуется папа в колпаке Санта Клауса. Смешной такой. С тех пор как они с Катей вместе, всегда в нем встречает Новый год. Брутальный, бородатый и дерзкий.

– Думаю, нет. Спать пойду. Всем спокойной ночи! С Новым годом! – машу на прощание оставшимся гостям, целую на ночь папу с Катенькой, и поднимаюсь с детьми наверх. Автоматически для себя отмечаю, что давно не видела Славу с Леной. Они выходили покурить и так и не вернулись. Что ж, прекрасно! Скорее всего, поехали к ней для продолжения приятного общения. Я сжимаю зубы от бессилия и запрещаю себе об этом думать.

В детской тихо и спокойно. Бесшумно работает увлажнитель и тускло горит торшер в виде кошки.

– Я правда не хочу спать! – хнычет Никита. – Пойдем обратно.

– А вы и не будете спать! – шепчу я, ловко раздевая Лизу и помогая ей надеть пижамку с изображением медвежат.

– А что мы будем делать? – позевывая спрашивает сестренка.

– Вы меня уложите спать, сказку мне расскажете. Ладно?

Дети переглядываются и радостно кивают. Еще бы! Уложить спать старшую сестру!

– Только Никите тоже нужно пижаму надеть!

Мальчик достает из-под подушки одежду с машинками и переодевается. Я в это время кладу Лизу на кровать и укрываю одеялком. Секунда, и она спит.

Одна бомба обезврежена, осталась еще одна.

Никита зависает, сидя, засунув одну ногу в штанину.

– Ты чего? – шепчу.

– Я застрял!

– Давай помогу!

Вместе мы справляемся, и я откидываю одеяло, чтобы он прилег.

– Эй! – возмущается брат. – А ты? Ты тоже ложись! Я ведь тебя укладываю, раз Лизка уснула.

Сил спорить нет, я соглашаюсь, и вытягиваюсь поверх одеяла. Глажу шелковистые волосики и закрываю глаза. Вырубаюсь мгновенно, а просыпаюсь в тот момент, когда сильные руки поднимают меня и куда-то несут.

– Где я? – сипло спрашиваю, оглядываясь по сторонам.

– К тебе в кровать несу, Мелкая! – отвечает Слава, открывая дверь в соседнюю комнату. Воздух мгновенно становится густым и вязким, а кожа усеивается мурашками от тепла его тела. Он успел переодеться, сменил футболку и джинсы на майку и домашние штаны.

– Зачем? – вырываюсь. – Мог просто разбудить, я бы сама ушла.

– Ты не просыпалась! – хрипит он и бросает меня на кровать.

Подол платья задрался выше приличного, и я спешно его одергиваю. Слава молча наблюдает и какого-то хрена не уходит, плотно прикрывая за нами дверь.

Глава 7. Софья

– Что с тобой происходит, Софа? – глубоко вздыхает и опускается рядом.

Я как завороженная кружу глазами по его налитым бицепсам, квадратным плечам и мощному торсу. Смотри, Софа, когда еще такое счастье привалит. Только во сне, наверное. И то не факт.

– Ничего! Все в порядке! – неуверенно тяну.

– Мне так не показалось сегодня. Ты весь вечер сама не своя.

Я шумно выдыхаю и отползаю к спинке кровати, ставлю повыше подушку и откидываюсь на нее, вытянув длинные ноги.

– Креститься надо, Кобзарь, когда кажется.

– Ты все еще влюблена в меня? – оборачивается ко мне, и вытягивается рядом, подложив ладонь под щеку.

– Нет! – фыркаю. – Что ты там себе выдумал?

– Значит, мне показалось. Извини!

– У меня парень есть! – зло выкрикиваю я. – Забыл?

– То есть, если бы я тебя сейчас поцеловал, ты бы меня прогнала?

Я дышу через раз. Мне что, это снится? Слава здесь, в моей комнате. Лежит рядом на кровати и предлагает поцеловаться? После сна и шампанского я туго соображаю, но у меня, слава богу, хватает ума не накинуться на него, потому что в этот момент мерзавец начинает ржать как ненормальный и соскакивает с кровати.

– Мелкая, видела бы ты свое лицо!

Я тут же беру себя в руки и кидаюсь в него декоративной подушкой.

– Придурок! Вали отсюда!

– Спокойной ночи, солнышко! – приоткрывает он дверь и выскальзывает в коридор. – Парню – привет!

Конченый провокатор! Я зажмуриваюсь и чувствую, как горячие слезинки катятся из глаз. Клянусь, завтра же уеду к бабушке с дедушкой. Придумаю что-нибудь, и свалю. Жить с этим товарищем по соседству я точно не собираюсь. И меня необыкновенно бесит своя реакция на него. Растеклась в миг,