Джо Мэлоун. Моя история - Jo Malone Страница 47

«Я увлечена этим, Дерек. И я могу это сделать... если вы мне поможете».

Думаю, именно в этот момент он начал воспринимать меня всерьез, или, может быть, он подумал: «Эта девушка не сдастся». В любом случае, он провел со мной следующие два или три часа, давая мне ускоренный курс по тому, как работают парфюмерные дома, как извлекают ароматы из цветов и как создается аромат. Затем пришлось осваивать совершенно новый язык, например, термин «аккорд», который обозначает сочетание отдельных ингредиентов, образующих единый аромат, или «ноты», составляющие композицию аромата: верхняя нота (первое впечатление, акцент, который быстро исчезает), средняя нота (основной и наиболее различимый аромат) и базовая нота (самая стойкая эссенция, остающаяся на коже). И не забудьте о этапах процесса создания аромата ( ): клиенты (бренд) консультируются с оценщиком, который выступает в качестве посредника между ними и парфюмером («носом»). Оценщик, по его словам, выражает подробную концепцию, которую передает «носу», который затем садится в лабораторию, окруженный палитрой из сотен ароматов, и смешивает ноты — капля за каплей — чтобы создать различные вариации описанного аромата.

«Вам нужно знать, что только оценщик может работать с парфюмером, а не клиент», — подчеркнул он. «Эти мастера не будут работать с вами один на один».

Дерек подчеркнул этот момент. Я записал это как «правило», к которому нужно будет вернуться позже.

Но на этой встрече, как и на всех последующих, я ценил каждое его слово и каждый кусочек знания, которые он давал мне, как строительные блоки, выложенные перед ребенком, впервые изучающим алфавит. Дерек был самым терпеливым учителем, и благодаря ему я понял алхимию и волшебство, которые заключены в создании ароматов. Чем больше я слышал, тем больше мне хотелось погрузиться в эту тему.

Именно он помог мне понять, что, хотя мы работаем с химическими веществами, соединениями и молекулами, это не наука, а искусство — искусство создания ароматов, с его собственной скульптурной структурой и музыкальностью. Если музыка — это искусство, выраженное звуковыми волнами, то парфюмерия — это искусство, выраженное обонятельными вибрациями. И оно продолжает развиваться с момента создания в 1300-х годах первого продукта на основе спирта под названием «Венгерская вода» — парфюма с ароматом розы и апельсинового цвета, изготовленного по заказу королевы Венгрии Елизаветы.

Когда я завершал первую встречу с Дереком, у меня в голове кружились все эти новые знания, и я не мог дождаться, когда вернусь в отель и расскажу обо всем Гари. Но перед тем, как я ушел, и после того, как мы договорились о следующей встрече в Лондоне, он повернулся ко мне и спросил: «Ты когда-нибудь был в Грассе?».

«Нет», — ответил я. «А что там?»

Грасс, расположенный на юге Франции, в часе езды от Монако, на холмах к северу от Канн, является мировой столицей парфюмерии. С конца XVIII века сюда стекаются парфюмеры со всего мира. Этот элегантный городок — сердце и душа парфюмерии, косметический этаж шикарного универмага природы, которым является Французская Ривьера. Как только вы прибываете, вас окутывает ароматный воздух — запахи роз, жасмина, апельсиновых цветов, лаванды и дикой мимозы, которые собирают вручную и складывают в плетеные корзины.

Гэри и я остановились в отеле Hotel des Parfums, расположенном на холме с видом на старый город. Мы прогулялись по извилистой улочке и оказались на старинной площади, окруженной кафе, булочными и небольшими таунхаусами, окрашенными в акварельные оттенки охры и персика, с бирюзово-зелеными ставнями и терракотовой черепичной крышей. Колокол двенадцативекового собора прозвонил, на мгновение прервав шум ежедневного рынка, заполненного цветочными лавками, и усилив мечтательный аромат, витавший в узких мощеных улочках. Даже викторианские фонарные столбы с откидными крышками были украшены цветами, а из подвесных корзин свисали герани. Мне показалось, что я умерла и попала в рай.

Мы нашли столик под красивым деревом возле брассери и сели там, в пятнистой тени, наслаждаясь стейком с картошкой фри и графином розового вина, впитывая местную атмосферу, которую мог бы нарисовать мой отец. В этом месте, на этой площади, я влюбилась в ароматы. Влюбилась в жизнь с головой. По вечерам я хотела только сидеть на улице и вдыхать пьянящий воздух, впитывая каждый взгляд и каждый запах.

На той неделе мое образование продолжилось: мы посетили две парфюмерные фабрики Грасса: Molinard, основанную в 1849 году, и Fragonard, основанную в 1926 году. Но настоящим зрелищем стал Международный музей парфюмерии, где мы бродили по трем этажам, мимо гигантских медных котлов, графинов, стальных чанов и медных дистилляторов XIX века « » с трубами, изгибающимися дугой и образующими центрифуги размером с котел. Там я поняла, что вернулась домой.

Если время, проведенное в Париже, было посвящено тому, что Дерек рассказывал мне об основах, то визит в Грасс был посвящен тому, что мастера показали мне тщательный процесс, от сбора лепестков на полях до дистилляции, абсорбции, экстракции, смешивания и готового аромата, заключенного в хрустальные флаконы. Я никогда не видел ничего подобного. Я никогда не видел, как жасмин и тубероза прессуются в слой холодного животного жира, распределенного по стеклянным пластинам в деревянных рамках (жир впитывает запах, а затем помады промываются спиртом для удаления жира, оставляя ароматный спирт). Я никогда не мог себе представить сад апельсиновых цветов или залы, заполненные жасмином, упакованным в мешки из мешковины.

Каждый вечер, до и после ужина, я не могла дождаться, когда вернусь в номер отеля и попробую некоторые из «нот» ароматов, которые Дерек прислал мне перед поездкой. Они были в 10-миллилитровых коричневых и зеленых флаконах с заметным выступом у горлышка, чтобы можно было отмерить по одной капле. Он дал мне несколько пипеток, и я капала по одной, две, три капли на свои пробники для ароматов, пытаясь составить что-то из этих нот. Я играла, увлекаясь разными ароматами, записывая комбинации « », которые, по моему мнению, работали, вычеркивая те, которые не работали, и слушая только свой инстинкт: «Попробуй здесь более сложный жасмин... там немного больше лаванды».

Я слышала, что радость — это погружение в что-то, в чем ты теряешь себя. Для меня это было и остается переносящим эффектом аромата. Гэри был где-то в комнате, на периферии, на каком-то земном плане, который я оставила позади, чтобы исследовать безопасный мир грез, доступный только мне