Между нами любовь - Марина Анатольевна Кистяева Страница 46

– Всё хорошо, не переживай.

– Как не переживать?.. – Рая инстинктивно вцепилась в его пальто. – Я ночь не спала, всё думала… Но вроде прошло неплохо.

– Неплохо.

Давид прижал её к себе, прикрыв глаза. Он дышал Оленёнком, наслаждаясь даруемым теплом. Она выскочила его провожать без шапки, в своем чёртовом дутике, который он лично сожжёт при удобном случае. Жалась к нему, ласкалась. Заглядывала в лицо.

– Завтра я тебя заберу, – сказал он, сжимая губы.

Рая тоже поджала губы.

– Дай мне несколько дней, чтобы собрать вещи.

– Мы купим тебе новые.

Она упрямо мотнула головой.

– Свой любимый свитшот я заберу с собой. Даже не надейся, что оставлю.

Давид коротко засмеялся. То, что она шутила и подтрунивала над ним – это замечательно. Это очень, очень хорошо.

Ещё бы мысли в голове не гонять…

Например, о том, что он мог сейчас находиться на месте Виталия. Он, чёрт побери!! И на Раю мог смотреть, как на свою дочь. Пиздец…

Тест ДНК делают быстро. Информацию собирают тоже.

На его стол опустилась чёрная папка. Поверх – флешка.

– Здесь всё, Давид Сергеевич.

Он не спешил открывать её или просматривать носитель. Встал, подошёл к окну. Некоторое время постоял, смотря в никуда.

Фаина ждала от него результата. Он мог дать ей разный…

Она звонила как никогда часто за последние годы. Не вечерами… Потому что думала, что их он проводит с другой женщиной. Он всегда знал, что Фаина невероятная.

Невероятной оказалась и её дочь…

Открыв папку, он изучил её содержимое. После чего схватил пиджак и направился к выходу.

– Меня сегодня не будет. Отмени встречи, – отдал распоряжение личной помощнице.

До нужного адреса доехал через час и пятнадцать минут. Давид постоянно смотрел на часы, точно каждая минута отделяла его от чего-то важного. Фатального.

Тихая улица частного сектора. Дома как дома. Вполне типичные для их города. Кто побогаче, у тех и забор серьёзнее, обшивка, кладка.

Он остановил автомобиль у небольшого ухоженного одноэтажного деревянного дома. Припарковался, правда, у соседнего гаража. Оставалось надеяться, колёса ему не проткнут. Хотя с Вадимом не забалуешь.

Мишанова-старшая, естественно, не чистила перед домом территорию для автомобиля. Ей без надобности. Сын давно бесколёсный, внучка на права даже не сдала. Кстати, заняться этим надо…

Давид прошёл к крыльцу, стряхнул снег с ног и позвонил.

– Кто?

Дверь ему открывать не спешили.

– Елена Петровна, здравствуйте. Откройте дверь, разговор есть.

– Я для кого уточняю «кто?» Для вас или для себя? Представьтесь.

– Шахов Давид Сергеевич, – более строго, уже скорее по привычке, назвал он своё имя. – Разговор у меня есть к вам. О том, что произошло двадцать два года назад в роддоме, где вы работали акушеркой.

Тишина за дверью была недолгой. Послышались шаги. После чего в дверном проёме появилась женщина лет шестидесяти в спортивном костюме.

Её фото Давид уже видел. И в молодости, и снимки, что сделаны были накануне.

Женщина настороженно его осмотрела. С ног до головы. Оценила и пальто, и ботинки. Давид заметил, как она задержала на них взгляд.

– А ты кто такой? – спросила, недобро хмурясь и поглядывая из-за плеча на его машину и водителя, которому приспичило покурить.

– В дом пригласите.

– Зачем?

– Здесь будем говорить о совершённом вами преступлении?

Елена Петровна побледнела. Открыла рот, чтобы возмутиться, возможно, послать его куда подальше, но разум взял верх над эмоциями довольно быстро.

Она ждала…

Все эти годы ждала, что рано или поздно появится некто, кто предъявит ей.

– Проходи.

Дом как дом. Чисто, уютно.

С фотографиями Раи, Артёма и их родителей.

Разувшись и не снимая пальто, Давид прошёл в комнату и взял с трюмо фото Раи. Мишанова стояла рядом, наблюдая за ним.

– На место бы поставил…

– Я на них не претендую.

– Кем ей будешь? – она кивнула на снимок Раи.

Хороший вопрос…

– Мог бы быть отчимом, стану мужем.

Пожилая женщина покачнулась, но, вцепившись в косяк, устояла. Приглушённо выругавшись, спросила:

– Закурить есть?

Давид набрал Вадима.

– Принеси сигареты.

– Сейчас буду, Давид Сергеевич.

Парень появился быстро. Прошёл, положил на стол пачку, потом похлопал себя по карманам, достал зажигалку и испарился.

Шахов сегодня был на удивление терпелив. Он подождал, пока старая женщина дрогнувшими пальцами прикурит сигарету.

В голове стояла удивительная пустота, точно невидимым ластиком оттуда стёрли все мысли.

Абсолютно все.

– Значит, про тебя Лида говорила. Что связалась наша Раечка с женатым человеком. А ты вон куда копнул… Ищешь то, за что можно зацепиться и надавить?

– Нет, – спокойно отозвался он.

– Хотя да… Не ищешь. Иначе не стал бы помогать Виталику. Тогда не понимаю…

– Я же сказал. Ранее.

Женщина нахмурилась сильнее и сделала затяжку.

– Мог бы быть отчимом, станешь мужем?..

Она замолчала, соединяя воедино несоединимое.

После чего встала, нервно заходила по комнате.

Снова села.

– Ну нафиг! Не может такого быть!

Давид положил руки на стол. Сцепил пальцы в замок.

Он молчал, пока решил воздержаться от каких-либо комментариев.

Елена Петровна сделала глубокую затяжку. Потом ещё одну.

– Не курила вечность. Как родилась Раечка, так и бросила.

Она повернула лицо к окну и начала говорить, провалившись в прошлое.

– Дождь в тот день был. Ливень. Старики бы сказали, что небеса разверзнулись. Они и разверзнулись… Деревьев повалило страсть сколько. А моей дочери приспичило рожать. Раньше срока роды начались, воды отошли, а схваток не было… Я дежурила в тот день, за что потом Бога благословляла. Иногда, правда, и рогатого вспоминала. Из-за урагана столкнулся КАМАЗ с автобусом, ещё несколько машин задело. Много жертв было. По городу неразбериха. Совали кого куда. А Лидка рожает… Ребёнок шёл, обёрнутой пуповиной… Кое-как родила, порвалась вся. А малышка не дышит. Мы её в реанимацию. Я отойти не могу… И как сейчас помню: суетятся все, бегают... Ничего не видела перед собой, только на внучку смотрела. Датчики через раз реагировали… Её бы в центр, в перинатальный, но… Я сама, как чумовая была. Стояла и понимала – не выживет моя кровинка. Не сдюжит. А потом внезапно тишина наступила. Знаешь, такая, что терпеть невыносимо. Смотришь на чёртовы датчики, а они по нулям… И вдруг этот появился откуда-то. Сам как чёрт грязный, чёрный весь. Глаза дикие. И ребёнка мне в руки пихнул. Девочку, кричащую, здоровую на первый