Сводные. Запретное влечение - Даниэлла Ник Страница 4

Они тепло приветствуют друг друга, Слава заключает ее в объятия и звонко чмокает в щеку, отчего Леночка просто светится от счастья. Ее, значит, так встретил, а меня просто «Привет, Мелкая!» Внутри аж все клокочет от возмущения.

Нацепив радостную улыбку, я обнимаюсь с бабушкой и дедушкой, тереблю Сеньку по голове. Ему уже шестнадцать, вымахал с папу ростом, вредный, капец! Он прилетел на три дня раньше меня.

Дети кричат и смеются, нарядные Катя с папой спускаются в гостиную, весело переговариваются с друзьями. Лена что-то громко рассказывает моей бабушке и мерзко хохочет.

Мы накрываем на стол, я раскладываю вилки и ножи, Сеня салфетки, а Слава расставляет тарелки. Я так хочу дотронуться до него, что мне становится просто невмоготу, но я сдерживаюсь. Не хочу в его глазах выглядеть влюбленной идиоткой. И вообще, у меня есть Паша, который смотрит так, что ноги подкашиваются, заботится обо мне и балует. От сводного брата максимум, чего я за все эти годы добилась, это сухой чмок в щеку на мой пятнадцатый День рождения, плюшевый мишка и букет цветов в момент, я когда сломала руку на тренировке. Я ему неинтересна. А то, что он отреагировал на меня наверху, просто физиология. Да, именно так.

Я не соврала ему, когда сказала про одно и то же желание на Новый год. Как раз с двенадцати лет все мои желания крутились вокруг него. Правда, как мы переехали в Москву, и он пропал из поля моего зрения, стало чуть полегче. Я уже не писала на бумажке его имя, но мысленно всегда о нем вспоминала. Например, в прошлом году я загадала обрести большую и светлую любовь, написала на бумажке, сожгла и выпила залпом пепел.

С Пашей мы познакомились случайно. Он приехал в ВУЗ, где я учусь, к своему двоюродному брату, и мы столкнулись с ним на входе, как в американских комедиях. Я несла тетрадки с конспектами, разумеется, они выпали из рук, а он любезно помог мне их собрать. Голубеву двадцать, он учится в МГИМО на факультете экономики и управления. Утверждает, что поступил сам, и я ему верю. Он вообще не замечен во вранье. В тот же день он пригласил меня на свидание в кофейню, где мы болтали почти три часа, а потом довез до дома на своем черном БМВ. Он домосед и редко любит выбираться куда-либо. Серьезных отношений до встречи со мной у него не было.

– Соня-засоня, ты уснула, что ли? – мерзко хихикает Сенька и со всей силы пихает меня локтем в бок.

От неожиданности мне становится так больно и обидно, что у тут же слезы наворачиваются.

– Ты совсем придурок, Сеня? – цежу я, пытаясь взять себя в руки. – Мне же больно!

– Иди папе пожалуйся! – ехидничает младший брат. – Встала как истукан, я три раза попросил отойти.

– Детский сад! – фыркает Слава и, поставив последнюю тарелку, отправляется на кухню.

Я от злости бросаю столовые приборы на стол и спешно покидаю гостиную. Зря я пила шампанское, совсем расклеилась! Голова начинает болеть, а настроение вообще ниже плинтуса. Лучше бы с мамой осталась, ей богу. Знала ведь, что он будет здесь! И дело не в Сеньке, с ним все ясно. Я так реагирую на равнодушие.

Залетаю в свою комнату и плотно закрываю за собой дверь. Здесь тихо и прохладно, я опускаюсь на кровать и сдавливаю виски, в ушах как отбойный молоток стучит.

Принимаю решение, что посижу за общим столом максимум до часу ночи и уйду спать. А завтра соберу вещи и уеду к бабушке с дедушкой в дом. Лучше с младшим братом буду, чем со сводным по соседству. Младший тоже с ума сводит, но не настолько. Я сто раз его дурацкие выходки вытерплю, чем один равнодушный взгляд карих глаз с пушистыми ресницами.

В дверь тихонечко стучат, а я внутренне собираюсь. Немного успокоившееся сердце снова разгоняет пульс до двухсот. Слава?

– Сонечка, можно? – заглядывает ко мне Катюша.

– Конечно! – с облегчением выдыхаю.

– Ты плохо себя чувствуешь? – ласково спрашивает она, усаживаясь рядом. Кладет мне руку на плечо и привлекает к себе.

– Да. Устала после перелета. И шампанское зря выпила. Сонная доза! – пытаюсь казаться веселой, а на душе кошки скребут.

– Мне кажется, тебя что-то беспокоит, зайка.

– Есть немного! Но это пустяки.

– Ты влюблена? Как я поняла, у тебя появился молодой человек?

– Да. Паша. Мы недавно встречаемся.

– Ух, здорово! – загорается Катя. – Первая любовь?

– Ага! Типа того!

– Он откуда?

– Коренной москвич. Ему двадцать лет. Он учится в МГИМО и подрабатывает в строительной фирме своего отца.

– Покажешь мне его? Жутко интересно посмотреть!

Как каждая женщина, Катенька любопытна, и я в этом ее прекрасно понимаю. Она неравнодушная. Моя родная мама и половины не знает, о чем я доверяла папиной жене.

Снимаю блокировку с экрана и захожу в галерею, у нас пока мало совместных фото, я открываю одну из них и демонстрирую Кате.

Она вглядывается в экран и улыбается.

– Красивый, блондин с голубыми глазами! – оценивающе кивает. – И вы вместе прекрасно смотритесь.

– Спасибо! Мне тоже нравится! А еще он заботливый и ласковый.

– Что он подарил тебе на Новый год?

– Пока ничего! Мы не виделись!

Рассматриваю улыбающееся лицо своего парня и мне становится стыдно перед ним. Как вернусь, будем чаще встречаться, и я влюблюсь в него по уши. Так сильно, что даже имя Славика забуду.

– Это так мило! Первая любовь, молодость, красота. Столько всего впереди прекрасного!

– А как звали твою первую любовь? – интересуюсь, переведя дух. Как хорошо, что Катя ко мне пришла и отвлекла от печальных дум.

– Женя!

– Как папу? – удивляюсь я, разворачиваясь к ней всем корпусом.

– Нет, Софа. Папа и есть моя первая любовь. Все, что было до него – это просто жалкая пародия! – смеется она.

Глава 5. Софья

Чуть позже мы усаживаемся за стол шумной компанией. По сторонам от меня устраиваются Лиза и Никита, а напротив, как специально, Лена и Вячеслав. Что ж, остаток вечера придется усиленно делать вид, что передо мной два пустых места.

Папа, на правах хозяина дома, толкает речь, подводя итоги уходящего года. Как всегда, хвалит свою жену и благодарит ее за то, что она появилась в