Свора певчих - Даша Игоревна Пар Страница 10

– В доме я ничего не нашёл. Похоже здесь была та ещё заварушка. И ты видел, во что превратился подвал? Все эти смеси, какие-то банки, жидкости… Может над ней ставили опыты?

– Просто заткнись! Довольно, Роб!

Она слышала, как они спорили, но не улавливала смысла в их словах. Только предчувствие, что за этим скрывается нечто большее. Нечто, что она не хочет вспоминать. Однако вспомнила.

Откинув одеяло, окинула платье в бурых пятнах взглядом отвращения. Только обувь сняли, укладывая в постель. И лицо с руками вымыли. Но в волосах остались куски плоти. Или чего похуже. Она была грязной. По-настоящему грязной и испачканной, и от запаха просто мутило.

– Не всё сразу, дорогая, – пробормотала Реми, выбираясь наружу.

Сначала душ. Свежая одежда. Если повезёт – кофе. Потом всё остальное.

Она сделала несколько шагов, когда в дверь постучали и на пороге появилась рыжая лисья мордашка с яркими, жёлтыми глазами старшей сэвы. Девушка пристально окинула её взглядом, потом спросила:

– Ты как? В норме? Помощь нужна?

– Я бы предпочла сначала привести себя в порядок, – Реми скрестила руки на груди, выжидательно глядя на девушку. – И для этого мне нужно принять душ.

– Подачу электричества восстановили, вода есть. Если что – зови, – и она тонко улыбнулась, чуть сощурившись. – Меня Вивьен зовут. Как будешь готова – спускайся вниз.

– Вы здесь из-за меня?

– Ты же слышала наш разговор, – она открыла рот, чуть выставляя ненормально длинные клыки и провела по ним языком. – Будет хорошо, если обойдёмся без недоразумений.

Когда она вышла, Реми выдохнула и приложила похолодевшие руки к вискам. Ей всё ещё было нехорошо после вчерашнего. И она не знала от чего больше – то ли от морликаев, то ли от того, что случилось до встречи с ними.

* * *

Спустившись, она застала всю компанию в сборе. Четверо старших сэв. Вивьен и трое парней примерно одного возраста. Кто-то перевернул стол и воспользовался тем, что осталось в кухне, чтобы накрыть его на пятерых. Там даже был кофе и свежие булочки. Неужели кто-то додумался открыть пекарню после вчерашнего?..

Больше всего выделялся черноволосый парень, который вскочил сразу, как Реми вошла в столовую. Она даже отступила назад, так жадно он посмотрел на неё, так же смутившись своей порывистости.

Другой, крепкий парнишка, ударил по животу черноволосого, говоря:

– Проклятье, Рен, ты на неё смотришь как на явление ангельского лика на блинчике! Ущипни себя или её, и успокойся. А то она свалит отсюда, только пяточки сверкнут.

– Я должна сказать вам… спасибо? Вы спасли мою жизнь, – в возникшей паузе осторожно произнесла Реми. – Но хотелось бы узнать, как вы оказались в моём доме. И где мои родные.

– Располагайся, завтракай, поговорим позже, – Вивьен обворожительно улыбнулась, кивая на пустое место за столом.

Девушке было крайне неуютно. «Держись подальше от сэв», – говорил отец. И она старалась придерживаться этого правила. Теперь в её доме находилось аж четыре сэвы и им что-то нужно было от неё. Учитывая, что она увидела в зеркальном отражении, когда умывалась, их заинтересованность оправданна.

Однако еда была свежей, кофе горячим, а заговорившая непринуждённым голосом Вивьен – дружелюбной.

Она поочерёдно представила всех. Черноволосого Рене, старшего группы, далее – братьев Феликса и Роберта, крепких парней с волосами цвета соломы и добродушными глазами. Старший Феликс вёл себя сдержанно, а вот Роберт наоборот пытался шутить и подначивать. И в глазах сияло жгучее любопытство. Собственно, как и у всех.

Удивительно то, что они походили на обычных людей. И как близкие люди подшучивали друг над другом. Разговор быстро свернул на вчерашний инцидент, их всех тревожило, как много разрывов открылось в городе. А проболтавшись о самоволке, заговорили о том, что надо сделать, как домой вернутся. Они вели себя спокойно, но то и дело поглядывали на молчаливую Реми. Единственный, кто откровенно напрягал, – Рене. Парень, сидя напротив, крошил в руках хлеб и никак не мог отвести от девушки взгляд. Даже когда заработал выразительный тычок от сидевшей рядом Вивьен.

– Вы не отсюда?

Стоило ей задать вопрос, как за столом стало тихо. Ребята переглянулись и слово взял Рене.

– Из Ролльска. Вчера приехали дневным поездом. Ты когда-нибудь бывала в столице?

Реми отрицательно покачала головой.

– Что вас привело в Вильнёв?

– Ты, – просто ответил он. – Я думаю, пора нам поговорить. И тебе не понравится этот разговор.

Рене поднялся из-за стола, предлагая последовать за собой наверх. Остальные остались внизу, только Феликс вышел – нужно было дать телеграмму начальству.

Они расположились в кабинете её отца, заняв разные стороны массивного стола. Реми откинулась на спинку отцовского кресла, отмечая, что здесь тоже всё перевернули, только стол и стулья вернулись на свои места. Книжный шкаф лежал на боку. Окно выбито и ветер поднимал кверху занавески. Повсюду виднелись чернильные пятна. Из секретера кто-то вывалил полки, разбрасывая документы отца, словно разыскивая что-то.

– Когда мы пришли – здесь всё уже было таким, – мягко заметил Рене, скрещивая руки на груди.

Девушка с особенным интересом разглядывала его одежду. Такой она прежде не видела. Очень стильная кожаная куртка с брюками, заправленными в высокие ботинки. Под курткой белая майка, из-под которой до шеи поднималась татуировка крыльев птицы.

Почему-то он вызывал в ней смутное чувство узнавания. Будто они уже встречались, просто она забыла когда и где. Расположившись на стульях, Реми выжидательно уставилась на него.

– Я готова тебя выслушать.

Рене ухмыльнулся.

– Ты видела свои глаза.

– А ещё шокировала приёмную комиссию столичной консерватории, когда во время выступления взмыла вверх и запела. Кажется, именно с того момента всё пошло наперекосяк.

– Это называется дебют. Обычно он происходит лет в одиннадцать–двенадцать.

Его слова обрушили так многое, что девушка поёжилась, оглядываясь по сторонам. После стольких переездов, Реми научилась не привязываться к зданиям и людям, но именно сейчас она особо остро осознала, что дома у неё больше нет. И никогда не было, так как уверенность сидящего напротив парня сложно перебить. Он знает её лучше, чем она сама. И теперь Реми иначе смотрит на то, чем занимался её отец.

– Ну, до этого события, я была человеком. У людей ведь не бывает дебютов? Люди не могу стать сэвами. Это же невозможно?

– Шестнадцать лет назад один подлый ревун похитил мою сестру. Ремию Беркут. Все эти года семья пыталась её отыскать. Этот… человек с именем