Китайская мифология: обитатели небес, духи местности и демоны - Аглая Борисовна Старостина Страница 9

есть жаба. В старых писаниях о необычайном сказано, что лунный коричник в высоту имеет пятьсот чжанов. Под ним есть некий человек, постоянно рубящий его. На дереве появляются зарубки, но затем [кора] срастается. Фамилия человека У, имя Ган. Он родом из Сихэ; учился бессмертию, провинился, был сослан рубить дерево». Сихэ называлась сначала область, а затем уезд на западе современной провинции Шаньси. Информация, которую можно почерпнуть из этого фрагмента, довольно скудна. Прежде всего, неясно, каким образом провинился У Ган, что его подвергли такому экзотическому наказанию. Но это во всяком случае уже готовое этиологическое предание, хоть и изложенное скупо.

К нему отсылают и строки из стихотворения Ли Шанъиня (813–858), современника Дуань Чэнши: «Насколько высоко коричник лунный вырос – спросите дровосека из Сихэ». И скорее всего, о том же говорят более ранние строчки Ли Хэ (ум. 816/817), который называет лунного человека не У Ганом, а У Чжи: «Не спит У Чжи, опершись о коричник» (контекст: даже на Луне слушают арфу, на которой играет искусный мастер).

Однако со словом гуй шу связана терминологическая путаница. Оно обозначало и совсем другое растение: османтус душистый, Osmanthus fragrans. Это кустарник с белыми или красными цветами, который распространен более широко, чем коричник. Османтус зацветает в сентябре и цветет и в праздник Середины осени. Возможно, гуй шу на Луне, о котором говорится раньше, в поэзии VI в., – это тоже османтус: есть упоминания о его осеннем цветении. И хотя дерево У Гана в версии Дуань Чэнши – скорее всего, коричник, постепенно лунное дерево начинают чаще воспринимать как османтус, хотя полной определенности в этом отношении так и не появилось.

В поэзии последующих династий, Сун и Юань, выясняются дополнительные подробности быта У Гана: его топор сделан из нефрита, а о его злой доле рыдает богиня Чанъэ.

Самое позднее при Южной Сун появляется новая версия по поводу того, каким было лунное дерево: лунным гуем называют сал, или шорею (соло шу, Shorea robusta), о чем упоминается и в современном фольклоре. Хун Май (1123–1202), государственный деятель и литератор, в своем своде историй о необычайном «Ицзянь чжи» («Записях Ицзяня») пишет: «В наши дни часто говорят, что гуй шу на Луне – это дерево сал, но откуда взялось [это мнение], неизвестно».

Таким образом, дерево, которое рубил У Ган, сначала было коричником, а затем иногда османтусом, а иногда шореей – но на плодотворность занятия это никак не влияло.

У Ган гонится за небесным псом

Со временем сюжетная подробность, согласно которой У Ган был отправлен на Луну в наказание, стала необязательной. Например, в анонимном позднеминском собрании повестей на байхуа (письменном языке, созданном на основе разговорного) «Цишиэр чао жэньу яньи» («Повествование о людях, [живших при] семидесяти двух династиях», 1640 г.) У Ган оказывается старым плотником из высших небесных сфер, который, услышав, что Чанъэ нужен дворец, по своей инициативе спустился на Луну. В этом памятнике лунное дерево – сал. Точнее, речь там идет о целых зарослях сала, из которых строит дворец У Ган, вооруженный огромным топором.

У Ган как герой современных преданий обычно пользуется сочувствием рассказчика и слушателей. В чжэцзянском повествовании, зафиксированном в середине XX в., У Ган оказывается благодетелем человечества: он дарит людям семена лунного коричника, которые используют для ароматизации вина. Другой текст, тоже записанный в провинции Чжэцзян, но уже в 1980-е гг., сообщает подробности о том, как У Ган попал на Луну. По этой версии У Ган – воин, который охранял южные небесные ворота. Он завел роман с Чанъэ, которая изображена горничной небесной богини Государыни царицы (Ванму няннян; см. Си-ван-му). Царица пожаловалась Нефритовому императору, и тот сослал У Гана в лунные чертоги рубить дерево – на этот раз тоже сал. Чтобы обойти вокруг этого огромного дерева, нужно потратить 49 дней. Чтобы повалить его, надо рубить 360 дней подряд без отдыха. Но У Ган никогда не закончит свою работу: Небесный пес (Тянь гоу) бога Эр-лана[12] по поручению царицы каждый раз спускается, чтобы украсть его обед, и дровосек отвлекается на погоню.

В хэбэйском предании, записанном примерно в то же время, У Ган также связан с Чанъэ, но по-другому. Он привратник и заодно садовник, но на земле, в доме стрелка И и его жены Чанъэ. Старый У Ган, видя, что Чанъэ несчастна с мужем, учит ее разбираться в травах, угощает вином, настоянным на цветах османтуса, и всячески заботится о ней. В конце концов она, решив бежать на небо, делится с У Ганом снадобьем бессмертия, и они оба поднимаются на Луну.

Литература

Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М.: Наука, 1987. С. 317.

Чжунго миньцзянь гуши цзи чэн. Чжэцзян (Свод китайских народных повествований. Чжэцзян]. Пекин: Чжиши чаньцюань, 2003. С. 31–32.

Чжунго миньцзянь гуши цюань шу. Хэбэй. Тан сянь цзюань (Полное собрание китайских народных повествований. Хэбэй. Том [уезда] Тан). Пекин: Чжиши чаньцюань, 2011. С. 42–44.

Chennault C. L. The Reclusive Gui – Cinnamon or Osmanthus? // Early Medieval China, 2006 (1). Pp. 151–181.

Часть 2. Погодные божества

Сельское хозяйство продолжает занимать ведущее место в экономике Китая, а на протяжении большей части истории страны его роль была еще более существенной. Это обусловило обилие в китайской мифологии больших и малых богов с разной специализацией и разной степенью могущественности, к которым можно было обращаться в случае неблагоприятной для посевов погоды, а также демонических существ, которых надо было вовремя распознать и понять, как от них защищаться.

В этой главе речь идет о духах засухи (ба), смерча и града (дракон с обрубленным хвостом – дуаньвэй-лун), а также дождей (Юй-ши и Шуй-му). Демон ба известен китайской письменной традиции значительно дольше, чем два других божества. Однако следует помнить, что, сохраняя название, это существо меняло характеристики, гендер, нрав, обретало разного рода телесность, теряло связь с небесными божествами. Единственное, что оставалось неизменным, – его возможность и склонность вызывать засуху. Юй-ши демонстрирует не меньшую долговечность, чем ба, но несколько меньшую изменчивость: личные имена и внешность его могут быть разными, но в большинстве случаев, хоть и не всегда, это бестелесный, пусть и антропоморфный, податель дождя.

При этом условность нашей классификации наглядно проявляется и здесь: ба — это не только погодный дух, но и демоническое существо. Шуй-му (Мать Воды) – не только погодное божество, подательница дождей, но и покровительница местности, и стихийный дух одновременно. Дракон с обрубленным