Буддийские мифы - Д. Копалиани Страница 8

Наконец юный брахман заявил:

– Государь, ты на самом деле хочешь, чтобы вор был пойман и ославлен при всем честном народе?

– Да, любезный!

Тогда следопыт воскликнул:

– Люди добрые, благо обернулось злом – раджа и его жрец воруют из казны! Такие правители не могут вас защитить – теперь вы сами по себе.

Люди возмутились такой наглостью и обманом, набросились на раджу со жрецом и забили их до смерти. А своим правителем избрали юного бодхисаттву.

Поведав ученикам эту притчу, Будда пояснил:

– Отцом-брахманом был в этой истории Кашьяпа[2], а юным следопытом – я сам.

«Отец и сын, вняв изъяснению, обрели плод прорезавшегося слуха».

О леопарде

Сидя все в той же роще у храма Джеты, Учитель рассказывал собравшимся историю про Маудгальяяну (одного из двух главных своих учеников), который как-то решил пожить в горной пещере с единственным входом. Рядом имелась небольшая лужайка, на которую пастухи пригоняли коз пастись. Как-то вечером одна коза потерялась, а путь домой ей преградил злобный и голодный леопард. «Если я побегу, он меня догонит! Сделаю так, как в подобных ситуациях поступают люди», – подумала коза и кинулась на леопарда. Тот испугался и отпрыгнул, а коза смогла вернуться к своему стаду.

Все это видел отшельник Маудгальяяна и рассказал на следующий день Татхагате (просветленный, архат, здесь – сам Будда), заявив:

– Коза сумела совершить настоящий подвиг, избежав когтей леопарда!

Татхагата же заметил:

– В этот раз ей действительно повезло, однако были случаи, когда леопард все-таки поедал козу.

И поведал Будда историю о том, как в давно прошедшие времена бодхисаттва родился в одной богатой крестьянской семье. Достигнув зрелости, он отринул мирскую суету и решил стать отшельником, поселившись в горах. Однако еда без соли и пряностей ему надоела (даже бодхисаттвам не нравится пресная пища), и он перебрался с гор в предгорье, смастерив хижину в ущелье. И там произошел тот же самый случай – пастухи пригнали стадо, одна из коз потерялась и стала добычей леопарда.

Коза подумала: «Попробую смягчить его сердце льстивыми словами и сладостной беседой». После чего запела:

– Всё ли у вас в порядке, все ли здоровы? Хороша ль, дядя, жизнь? Счастлива ли матушка?

«Обмануть хочет? Какой я ей дядя! Я ей покажу, что я злой и свирепый зверь, а не домашнее животное!» – подумал леопард и тоже начал петь:

– Ты наступила мне на хвост и посмела потревожить! Думаешь, сказала «дядя», и я тебя отпущу?

На это коза отвечала:

– Дядя, вы стояли ко мне лицом, я шла навстречу, как могла наступить вам на хвост? У вас же хвост сзади – как я могла отдавить его?

Но упрямый леопард стоял на своем:

– Во всех морях и горах мира, во всех четырех сторонах земли – нигде нет такого места, где нет моего хвоста!

Коза поняла, что сладкими речами леопарда не улестить, и решила заговорить твердо:

– Отец, мать и брат говорили мне, что у всех злодеев длинные хвосты и повсюду валяются. Но я неслась по воздуху и никак не могла на него наступить!

Леопард и ухом не повел:

– Летая по воздуху, ты спугнула стадо оленей, которые, кинувшись наутек, распугали всю мою еду!

Коза обмерла от страха и умоляла не есть ее, однако хищник схватил ее, убил и слопал.

Татхагата растолковал смысл притчи: злодея не накормить прекрасными речами, для него нет правил, он понимает только язык силы!

Статуя Маудгальяяны.

Буддийский монастырь Махамевнава. Шри-Ланка

Учитель истолковал рассказ, связав перерождения так: «Козою в ту пору была эта же самая коза, леопардом – теперешний леопард, отшельником же был я сам».

О моските

Как-то Татхагата отправился в царство Магадха. Он ходил от села к селу, собирая подаяние, и набрел на деревню, населенную одними глупцами. Когда они работали в лесу, их сильно одолевали москиты. Тогда глупцы объявили им войну, схватили луки и прочее оружие, побежали в лес и, естественно, гоняясь за москитами, передубасили там друг друга, после чего в изнеможении вернулись назад и попадали на улице. В это-то время Будда со своими учениками и вошел в деревню.

Немногие умные жители возвели навес, под которым сел Учитель, и принесли подношения.

– Как много у вас больных! Что с ними? – спросил Будда, увидев лежащих на улице.

– Эти люди пошли войной на москитов, но только попусту исколотили друг друга, – ответили немногие умные.

– Не в первый раз уже люди причиняют себе вред, воюя с москитами, – произнес Татхагата и рассказал одну давнюю историю.

Неизвестный автор. Будда Шакьямуни со сценами легенды Аваданы. XIX в.

Художественный музей Рубина. Нью-Йорк, США

Во времена минувшие бодхисаттва жил в Варанаси. Странствуя по стране, он забрел в деревню, где жили плотники. Зашел он в мастерскую, где старый мастер обрабатывал дерево. Тут на его сияющую лысину сел москит и впился в нее.

– Сынок, москит кусает меня в самое темя, отгони его! – обратился плотник к сыну.

– Сейчас я его прикончу! – вскричал сын, схватил лежавший рядом топор, хватил им голову отца и раскроил ее пополам.

«Лучше уж на месте этого глупого сына был бы умный враг, – подумал видевший все это бодхисаттва, который и был Буддой, – по крайней мере, страшась наказания, он не совершил бы человекоубийства».

О рабе, убившем раджу

После того как Девадатта[3] покушался на жизнь Будды, монахи обсуждали между собой эту вражду. Татхагата услышал их разговор и рассказал о том, что их неприязнь длится уже не одно перерождение. Некогда в стране Варанаси правил раджа Брахмадатта. Бодхисаттва на этот раз возродился в теле сына главной жены раджи. Когда он подрос, то много учился и приобрел массу полезных знаний, среди которых было и заклинание, позволявшее понимать язык птиц и зверей. Когда он окончил обучение и вернулся на родину, отец объявил его наследником престола, но в душе замыслил погубить.

Недалеко от того места дворца раджи, где обычно спал бодхисаттва, был построен странноприимный дом. Однажды ночью остановился там усталый путник, снял свои кожаные сандалии, которые поставил рядом, лег на кровать и лежал, ожидая, когда придет сон. В это время в город по сточной канаве проползла шакалиха со своими щенками. Шакалята заскулили – их голодные носы почуяли запах сандалий.

– Не шумите! Этот человек еще не спит. Когда он