Сон в Нефритовом павильоне - Автор Неизвестен Страница 9

Однажды маленький Ян играл с соседскими ребятами в «цветы-травы». Отец подошел и увидел, что на головах всех детей веночки из горных цветов, а у его сына венка нет, и спросил, почему так.

– Я признаю только знаменитые цветы, – ответил мальчик.

– Это какие же?

– Цветы, соединяющие в себе умиротворенность цветка айвы из Павильона Благоуханного Аромата, скромность цветка сливы с озера Сиху и царственность лоянского пиона.

Усмехнулся Ян Сянь, но так и не понял, какой тонкий вкус у его сына.

В пять-шесть лет мальчик уже научился записывать слова и фразы. Однажды в ясную лунную ночь отец и сын гуляли по двору, и, показав рукою на небо, Ян спросил мальчика:

– Можешь сложить стих о луне?

Сын без промедления ответил:

        Большая звезда

Озаряет весь небосвод,

        От малой звезды

Свет неяркий идет.

        Как зеркало, в выси,

Едва лишь ночь настает,

        Висит над миром луна,

Пока не настанет восход.

Отцу стихи понравились, и он сказал жене:

– Сын наш очень талантлив, не канет в безвестность, как его отец.

Раз, когда Ян Сянь пошел к реке ловить рыбу, мальчик увязался за ним. На берегу отец говорит сыну:

– Однажды танский поэт Ду Фу удил, а его маленький сын, глядя на отца, смастерил из швейной иглы хороший крючок. Ду Фу поведал об этом в стихотворении «Сын смастерил крючок из иглы», которое дошло до нас. Поэт, как и мы, жил в горах. Может, и ты сумеешь вдохновить меня и жизнь моя изменится?

Младший Ян в ответ:

– А кем стал тот мальчик, чего добился в жизни?

– Никем не стал и ни в чем не преуспел!

– Ловить рыбу или рвать цветы могут только праздные люди. Подлинный герой не станет тратить времени на такие пустяки, он обретет призвание в уничтожении врагов и защите своего народа!

Отец порадовался ответу шестилетнего сына, но, чтобы лучше понять его, спросил:

– Стоит ли насмехаться над рыболовами, если Хань Синь, сподвижник основателя династии Хань, в молодости кормился рыбным промыслом, а мудрый Цзянь-тайгун до того, как стал советником князя Вэнь-вана, рыбачил на реке Вэйшуй? Одним словом, не от человека зависит, быть ему богатым и знатным или безвестным и бедным.

Мальчик опустился на колени.

– Конечно, Небо решает, победит человек или потерпит поражение, но управлять событиями можно – нужен только талант. Мои герои – Гао-яо, Хоу-цзи, Се-и и Фан Шу с Сяо Хао. Я пойду их путем, и мои деяния прославятся на всю Поднебесную. Поэтому не завидую я ни возвеличившемуся сановнику, ни нищему поэту.

Между тем Ян Чан-цюю исполнилось шестнадцать лет. Он возмужал, поражал своей ученостью людей и превзошел знаниями многих мудрецов. И при этом оставался почтительным сыном.

Как раз в то время взошел на престол новый император. Он разослал по стране гонцов с повелением собрать в столицу всех образованных юношей, дабы устроить им экзамен и взять на службу государству самых способных и талантливых. Узнав об этом, Ян Чан-цюй сказал отцу:

– Мужчина появляется на свет, чтобы с оружием в руках служить государю и народу. Он обязан изучить по книгам великие деяния древности, дабы хорошо знать, как надлежит поступать герою. Хватит мне сидеть дома, я хочу отправиться в столицу, сдать экзамен и добиться славы.

Ян Сянь выслушал сына, взял его за руку и привел к жене. Госпожа Сюй, узнав, в чем дело, сильно опечалилась:

– Долго не было у нас детей, но Небо наконец сжалилось и подарило нам тебя. Остаток своих дней мы намеревались провести, собирая возле Белого Лотоса коренья и травы, ловя в реке рыбу. Ну зачем нам здесь твоя слава, а с нею, верно, богатство и знатность? Ради всего этого не хочу я расставаться с тобой! И лет тебе всего-навсего дважды по восемь, и столица отсюда за три тысячи ли! Страшно мне тебя отпускать!

Но Ян Чан-цюй стоял на своем:

– Пусть нет у меня талантов и знаний Бань Чао, который, отложив кисть, отправился совершать подвиги в битвах с врагом, но ведь время уходит, и я не могу больше ждать. Мой час настал!..

Отец только руками развел.

– Смысл жизни мужчины в сражениях, в постижении мудрости, а все остальное – пустое. Что делать, жена, придется отпустить сына.

Взяла госпожа Сюй сына за руку и говорит:

– Мы с отцом не очень еще старые, поэтому о нас не беспокойся. Но мне тяжело с тобой расставаться, ведь ты для меня так и остался маленьким. А каково ждать твоего возвращения, ждать дни и ночи, ждать неизвестно как долго!

Она говорила, не замечая, что слезы бегут у нее по щекам. Сын с нежностью склонился к матери.

– Матушка, не подумайте, что я дурной сын. И не надо проливать слезы, поберегите себя!

Достала госпожа Сюй из сундука все свои кофты да юбки, вынула из волос шпильку и продала все за несколько десятков лянов серебра[4]. Купила она осла, наняла мальчика-слугу и передала их сыну вместе с оставшимися деньгами. И вот настал час отъезда. Отец с матерью проводили сына до околицы и долго смотрели ему вслед, не проронив ни слова. Только когда сгустились сумерки, вернулись они домой.

А молодой Ян, хоть и не по годам ученый и разумный, все-таки не был старше своих лет: одной рукой погонял он осла, а другой утирал обильные слезы.

Впереди лежал путь в столицу. Весна уже кончалась, и подступало лето. Все вокруг зеленело, пестрели цветы, веял восточный ветерок, монотонно приговаривала кукушка. Успокоившись, Ян стал замечать красоту окрестных мест и вскоре уже громко читал подходящие стихи, почтительно вспоминая при этом отца с матерью. Через десять дней он достиг окрестностей Сучжоу. Тот год выдался неурожайным, и в лесах появились разбойники. Ян принимал меры предосторожности: проделав часть дневного пути утром, путешественники отдыхали днем, а под вечер снова шли вперед, стараясь держаться поближе к селениям, пока не находили подходящего пристанища на ночь. И вот однажды бросилось им в глаза – все реже встречаются путники, все меньше постоялых дворов у дороги. А солнце уже скрылось за холмами, и быстро сгущалась тьма. Выглянула луна. Через несколько ли пришлось путникам остановиться – деревья под самое небо и громадная гора преграждали им путь. А тут