Лариса Лихачева - Энциклопедия заблуждений. Третий рейх Страница 47

Специалисты из Рундфункархива также сообщили исследователю, что имеющаяся у них запись очень редкая, так как «Das Berliner Jungarbeiterlied» является типичной песней отрядов СА так называемого периода борьбы (Kampfzeit), то есть поры, предшествующей приходу к власти Гитлера. После 1933 года песни этого времени потеряли свое значение и о них забыли.

Таким образом, Ринату Булгакову удалось развеять заблуждение, о существовании которого он изначально и не подозревал: если в СССР марш авиаторов действительно исполняли в честь летчиков, то в Германии — в честь фашиствующих молодчиков в коричневых рубашках. Однако сам факт того, что в немецком государстве музыкальное произведение, вызвавшее столько споров, никогда не была песней пилотов люффтваффе, не дает однозначного ответа на вопрос, кто был ее автором, а кто — талантливым интерпретатором.

Из выводов, сделанных Ринатом Булгаковым на основании одной статьи немецкого искусствоведа, следует, что «Марш авиаторов» был создан в СССР. Но данное умозаключение нельзя считать очевидным, поскольку Ганс Байер занимался поиском только композитора, отмечая, что имя поэта определить невозможно. Однако если обратиться к советской поэзии, то можно обнаружить, что написание «Марша авиаторов» было чуть ли не заданием партии, поскольку молодая Страна Советов нуждалась в популяризации своего «новорожденного» воздушного флота. Первым пролетарским поэтом, взявшимся за это дело, стал Николай Асеев. Он написал следующие строки: «Крыл полированных сверк. Наши аэро — вверх! Наши аэро — новая эра. Наши аэро — вверх!» Текст это был очень труден для понимания и практически не ложился на музыку. Поэтому вскоре появилось стихотворение П. Германа: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор. Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца — пламенный мотор». Для нашего заблуждения данное произведение интересно куплетом, мало знакомым читателям: «Наш острый глаз пронзает каждый атом, наш каждый нерв решимостью одет. И верьте нам: на всякий ультиматум Воздушный флот сумеет дать ответ».

Упоминание ультиматума со всей очевидностью указывает на время создания этого стихотворения — не позднее 1923 года. Именно тогда английское правительство направило советскому руководству так называемый ультиматум Керзона (по имени министра иностранных дел Великобритании Джорджа Керзона). В нем содержался ряд провокационных требований, например отозвать советские дипломатические представительства из Ирана и Афганистана, выплатить Британии денежную компенсацию за поимку и уничтожение английских шпионов и так далее.

Советское правительство отклонило этот ультиматум и в пропагандистских целях представило начавшееся строительство Военно-воздушных сил СССР как демонстративный ответ Керзону. В частности, построенные в то время 2 эскадрильи самолетов Р-1 получили названия «Ультиматум» и «Наш ответ Керзону». Был даже выпушен специальный плакат: самолет с дулей вместо пропеллера, а под ним — ставшая поистине крылатой фраза «Наш ответ Керзону». Уменьшенная копия этого плаката использовалась в качестве этикетки на спичечном коробке. Вспомним, например, Ильфа и Петрова: «Человеку с неотягченной совестью приятно в такое утро выйти из дому, помедлить минуту у ворот, вынуть из кармана коробочку спичек, на которой изображен самолет с кукишем вместо пропеллера и подписью «Ответ Керзону», полюбоваться на свежую пачку папирос и закурить, спугнув кадильным дымом пчелу с золотыми позументами на брюшке».

Получается, что строки, написанные П. Германом, датируются 1923 годом, тогда как впервые на немецком языке «Марш авиаторов» официально был исполнен на 3 года позже. Кроме того, некоторые исследователи говорят о том, что позаимствованная в СССР песня первоначально являлась гимном немецких коммунистов. Причем использована была не только музыка, но и первые строчки музыкального произведения. То, что по-русски звучало как «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор», немецкие рот-фронтовцы исполняли как «Wir sind geboren, Taten zu vollbringen. Zu ueberwinden Raum und Weltenall». А позже понравившуюся германцам мелодию в свой репертуар включили и «коричневорубашечники».

Так что не стоит заблуждаться: «Марш авиаторов» был написан именно в СССР и никогда не являлся гимном «орлов Геринга», то есть «Маршем люфтваффе»…

Менгеле. Настигло ли Доктора Смерть заслуженное возмездие?

Вот дед, параличом разбит, бывший врач-вредитель…

Вскрытие пациента показало, что пациент умер от вскрытия.

Традиционно принято считать, что все нацистские преступники после краха Третьего рейха получили по заслугам. И действительно, одни были осуждены Нюрнбергским трибунатом, другие предпочли не дожидаться этого момента и покончили с собой… Многих причастных к «окончательному решению» «еврейского вопроса» нашла и отдала под суд разведка вновь созданного государства Израиль — Моссад. Однако некоторым нацистским палачам непостижимым образом удалось не только избежать всего вышеуказанного, но и провести остаток жизни в роскоши. Среди таких увильнувших от карающего меча Немезиды фашистов был один из самых зловещих участников массового истребления людей — доктор СС Йозеф Менгеле, получивший красноречивые прозвища Ангел смерти и Доктор Смерть.

Будущий врач-убийца родился в 1911 году в Баварии. Его отец владел небольшой фабрикой по производству сельскохозяйственной техники. Однако юный Йозеф, которого всегда привлекала наука, не захотел пойти по стопам отца. Он поступил в Мюнхенский университет на отделение философии. Среди обширного философского наследия, штудируемого студентом Менгеле, оказались и расовые концепции одного из идеологов будущего Рейха — Альфреда Розенберга. Теория тотального превосходства арийской расы настолько понравилась юноше, что стала его пожизненным идефиксом. Здесь же, в Мюнхене, Йозеф Менгеле познакомился с начинающим политиком Адольфом Гитлером и вскоре стал одним из самых ярых его сторонников. С этого момента судьба будущего Ангела смерти оказалась неразрывно связана со зловещей историей Третьего рейха.

В 1934 году Менгеле вступил в штурмовые отряды СА. Правда, долго пробыть в рядах «коричневорубашечников» ему не удалось: после Ночи длинных ножей 30 июня 1934 года СА было фактически уничтожено. Тогда неудавшийся штурмовик решил продолжить свое университетское образование и отправился изучать медицину во Франкфуртский университет. Совместив полученные ранее философские знания с медицинскими, Йозеф Менгеле нашел свое призвание: он решил посвятить себя выведению «чистопородной» арийской расы — могучих голубоглазых «белокурых бестий». Над этой проблемой будущий Доктор Смерть несколько лет работал в Институте наследственной биологии и расовой гигиены, где и защитил диссертацию на тему «Морфологические исследования строения нижней челюсти представителей четырех рас».

Но война внесла свои коррективы в далеко идущие научные планы Менгеле. В 1939 году он в звании унтер-штурмфюрера вступил в СС и с началом польской кампании в составе эсэсовской дивизии «Викинг» был отправлен на фронт. В качестве полевого медика Йозеф служил на территории Польши, Франции, а затем и СССР. В 1942 году, в ходе советской кампании, Менгеле даже стал героем. Он вытащил двух танкистов из горящего танка, за что и получил Железный крест. Но вскоре полевой врач сам был ранен. Ранение оказалось довольно тяжелым — после него доктор Йозеф был признан непригодным к дальнейшей службе на передовой и в звании гауптштурмфюрера СС комиссован в тыл. На этом история полевого хирурга, спасающего солдат на поле боя, закончилась. И началась куда более страшная история врача-изувера — Ангела смерти.

В 1943 году Менгеле был назначен главным врачом одного из крупнейших концентрационных лагерей — «Освенцима». И первое, что он сделал, — организовал максимально «рациональное» использование пленников лагеря. Будучи опытным врачом, Йозеф лично осматривал всех новоприбывших и определял, кто из них сможет некоторое время потрудиться на благо Великой Германии, а кто уже настолько ослабел, что никакого «трудового подвига» совершить не способен. Приговор Доктора Смерть был окончательным и обжалованию не подлежал: первая группа узников отправлялась в промышленную зону «Освенцима», а вторая — в газовые камеры. Отбор происходил следующим образом. Узники двигались строем перед Менгеле, который командовал либо «Направо!» (рабочая бригада), либо «Налево!» (смертники). Таким же образом он решал проблему болезней и эпидемий. Гак, однажды главный врач узнал, что у заключенных одного из бараков вверенного ему лагеря завелись вши. «Рецепт» избавления от такой напасти был прост: все 750 обитавших в злосчастном бараке женщин были отправлены в газовую камеру. За все свои приказы симпатичный, щеголеватый эсэсовский доктор, одним кивком головы решавший, кому жить, а кому умереть, был прозван заключенными Ангелом смерти. Однако это были только «цветочки»…