С. А. Федченков - Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность Страница 92

В подтверждение этого мнения ссылается Мкртчян и на замену в армянском тексте IV книги «Против ересей», гл. 17, 5[1857] и 20, 2[1858] имени пророка Малахии при цитатах из него (Мал. 1,10—11; 2,10) наименованием «ангел» или «вестник»; хотя сам же армянский ученый признается, что такая передача могла иметь происхождение непосредственно от Иринея.[1859]

С другой стороны, текст в § 43 «Доказательства» из Быт. 1,1: «Baresit bara elowim basan benuam samentares», без сомнения, приводится в греческой, а не сирийской, более близкой к еврейской, транскрипции. Кроме того и вообще в эпоху, когда появился армянский перевод творений Иринея, сирийское влияние в Армянской церкви пало, заменившись греческим. В виду этого Мкртчян и оставляет вопрос открытым.[1860]

Доказательства, приводимые армянским ученым в пользу мнения о переводе Έπίδειξις’3 с сирийского текста, нельзя, однако, признать основательными. Песнь Богоматери (Magnificat) приписыва-ется Елизавете не только в армянском переводе, но и в некоторых латинских кодексах «Против ересей» (Claromontanus и Vossianus).[1861] На этом основании сотрудник Мкртчяна Минасьянц считает возможным отнести чтение: «сказала Елизавета: величит душа моя Господа» в IV, 7,1 «Против ересей» на счет самого Иринея.[1862] С другой стороны, как показали исследования А. Гарнака[1863] и Т. Цана,[1864] последняя вариация издавна существовала наряду с чтением: «сказала Мария» (особенно на Западе). Но, кажется, менее всего была распространена именно у сирийцев.[1865]

Пророчество о входе Господа в Иерусалим, как указал. Витен,[1866] приведено Иринеем не прямо по Зах. 9, 9 (ср. еще Ис. 62, 11 ), а по тексту Евангелия от Матфея (21,5), где стоит, как и у св. отца: «Скажите дщери Сионовой: се Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной».[1867]

Замену имени пророка Малахии в Contra haereses сам Мкртчян считает возможным отнести непосредственно на счет Иринея.[1868]

Кроме того, как отметил уже Минасьякц, деление IV и V книг «Против ересей» на главы в армянском переводе совпадает в общем с сохранившимися латинскими кодексами.[1869] Между тем сирийский перевод Contra haereses значительно отличается от них в этом отношении.[1870]

Известный знаток армянского, сирийского и других восточных языков английский ученый Конибир присоединяет сюда авторитетное заявление, что, по его исследованию, текст найденной архимандритом Карапетом рукописи совершенно свободен от сиризмов.[1871]

Если мы примем во внимание еще цитацию Быт 1, 1,[1872] то должны будем признать наиболее правильным вывод, что «Доказательство» переведено было на армянский язык без посредства сирийского текста; по всей вероятности, прямо с греческого оригинала.[1873]

3. Первоначальное заглавие сочинения

Евсевий передает, как мы уже видели, название «Доказательства» неопределенно:«και άλλος, δν άνατέθεικεν άδελφφ Μαρκιανω τοΰνομα, εις έπίδειξιν τοϋ άποστολικοΰ κηρύγματος».6 [1874] Не ясно, есть ли «si<; sm5si£,iv» и т. д. буквальное заглавие труда Иринея или только приблизительная передача его содержания. Слишком краткое и, очевидно, неточное по букве сообщение Иеронима а также ошибочное переложение Руфина не могут помочь делу.

Гарнак полагает, что в «Церковной истории» дано буквальное заглавие сочинения, как оно стояло у самого Иринея, хотя он и оговаривается, что такая форма очень необычна для дрёвнецерковной литературы. Но если бы оно звучало просто «Έπίδειξις» и т. д., то Евсевий, по мнению немецкого ученого, выразился бы несколько иначе. Поэтому он признает за более правильное заглавие труда: «εις έπίδειξιν».[1875] Ему следует Витен[1876] и другие западноевропейские исследователи Иринея.[1877]

В армянской же рукописи стоит: «Доказательство апостольской проповеди».

Какое заглавие более правильно? Гарнак утверждает, что смысл сообщения Евсевия спорен; его фразу можно понимать двояко. Сам он принимает более нравящуюся ему форму. Однако нам кажется, что спорные вопросы нельзя решать таким образом. Необходимо обратиться к бесспорным положениям.

Таковым в данном случае является заглавие в армянской рукописи. А оно прямо свидетельствует, как стояло наименование труда у самого св. Иринея. Отвергнуть его значение можно только тогда, когда доказана будет испорченность или подложность рукописи. Но пока этого нет, мы должны признать его за очень важный документ в данном вопросе. И поэтому более правильным заглавием труда Иринея нужно считать именно сохранившееся здесь, что погречески может быть передано: «Έπίδειξις τοϋ άποστολικοΟ'κηρύγματος».[1878]

Слово έπίδειξις (έπι и δείκνυμι), как верно объяснили Додвель[1879] и Витен, [1880] значит, собственно, «демонстрация», «показание», «объявление» чего-либо. Таким образом, русский перевод его — «Доказательство» — не совсем точен. Последнему соответствует не έπίδειξις, а άπόδειξις (= доказательство какой-либо истины, показание ее достоверности из других посторонних оснований). Έπίδειξις шире άπόδειξις; в некоторых случаях даже вмещает его в себя. Так и теперь. «Показание», «изложение» апостольской проповеди не исключает доказательств ее истинности, поскольку и сами апостолы не только передавали учение Христа и о Христе, но и ссылались при этом на пророчества Ветхого Завета, свой психологический опыт и т. п.

Έπίδειξις поэтому может обозначать вместе изложение и доказательство апостольской проповеди. Что оно обозначает в приложении к настоящему сочинению, мы покажем несколько ниже. Ктриуца = «проповедь», «весть». ’AroxrcoXixoö прибавлено к ней для определения, что это не обычная проповедь, а именно та, которую возвестили апостолы, т. е. христианское учение. Таким образом, более точный перевод заглавия сочинения св. Иринея будет такой: «Показание апостольской проповеди».

4. Адресат «Доказательства»

Адресатом книги был «брат Маркиан», как говорит уже Евсевий и как стоит в начале этого сочинения. Кто он такой, неизвестно. Ляйтфут высказывает предположение, что это тот самый Маркиан, который упоминается в Martyrium Polycarpi как переписчик его.[1881] Однако такое сопоставление не вносит света: мы столь же мало знаем и о том Маркиане. К тому же, как заметил уже Гарнак, в Московской рукописи Martyrtum’a имя это передается не Маркиан, а Маркион.[1882] Поэтому рискованно даже отождествлять адресата разбираемой книги с тем переписчиком.

На основании самого «Доказательства апостольской проповеди» можно сказать только, что между Маркианом и Иринеем были очень дружественные отношения, о чем говорит форма обращения (в немецком переводе «mein lieber Marcianus») и самый факт посылки ему данного труда. Св. отец любил беседовать с ним, когда они жили вместе. В момент написания «Доказательства» Маркиана, однако, не было в Лионе; он, очевидно, жил где-либо в иной провинции. Поэтому-то Ириней и посылает ему свое сочинение, снабжая его такой припиской: «Так как в настоящее время мы телесно, отделены друг от друга, то я хотел бы не упустить случая поговорить с тобой письменно и в кратких словах изложить проповедь истины, чтобы укрепить твою веру».

Последнее выражение, а также заключительные слова этого отдела[1883] дают вместе с тем некоторое основание полагать, что адресат св. отца не имел иерархического сана[1884] и не считался даже твердым христианином. Έπίδειξις было для него чем-то вроде катехизиса, а сам он мог быть назван νεόφυτος = новообращенный.[1885]

Судя же по тому, что в 91-92, 95 и других главах Ириней очень усиленно распространяется о необязательности для христиан Моисеева закона, можно думать, что Маркиан происходил из иудеев и может быть, еще держался противного Иринею взгляда в указанном вопросе; хотя с положительной несомненностью утверждать этого нельзя.[1886]

5. Время написания «Доказательства»

О времени написания «Доказательства» не говорят ни Евсевий, ни Иероним, ни армянская рукопись. Приходится поэтому при определении его основываться исключительно на данных, заключающихся в самом сочинении.

А здесь прежде всего обращает на себя внимание ссылка св. Иринея на его антигностический труд: «Все такие (еретики) суть нечестивцы и хулят своего Творца и Отца, как мы показали в “Опровержении и обличении ложно называемого гнозиса”».[1887]