Дени Баксан - След Сатаны Страница 48

Свихнувшись на марксизме, отдельные ученые столь назойливо вешают о «земледелии и скотоводстве», что читатель затуманенным разумом уже перестает понимать, что собственно, означают эти простые понятия. Ему начинает казаться, что предки его не жили в эпохах, полных драматических коллизий, а прошли через них, таща соху и гоняя по пастбищам мычащие стада. Добавим ко всему этому еще и отвратительный своей заштампованностью суконный язык изложения, поминутные ссылки на ’«классиков» и мы воссоздадим содержание и форму большинства из этих книг, написанных не для просвещения, а скорее, для еще большего запутывания читателя. Разумеется, иной цели у этих «научных трудов» и не было.

Отсутствие знаний заполняют какие-то наукообразные мифы. И весьма показательно, что наши местные церберы от науки, получив соответствующие инструкции в обкоме КПСС или в кабинетах КГБ, боролись не с этими экзотическими мифами, а с проблесками настоящих знаний о прошлом, ибо второе для них было более опасным. Затем настали времена, когда всем стало не до науки, а сегодня наши дети в полуразрушенных «конституционными бомбами» школах (там, где они сохранились хоть в таком состоянии) снова садятся за учебники, полные фальсификации и абсурда. Но можно почти не сомневаться в том, что эти учебники не оболванят детей нынешнего поколения, так как настоящую историю они читают не со страниц лживых книг, а с улиц своих обращенных в руины и пепелища городов и сел, хотя фальсификаторы, переворачивая все с ног на голову, стараются покрыть извращениями и домыслами и эти страшные в своей реальности картины новейшей истории…

Если книги по истории не дают нам связной информации о прошлом, то может быть, следует обратиться к первоисточникам, к древним кавказским летописям, в которых очень много написано о наших предках? Конечно, так будет разумнее для всех, кто ищет знаний и имеет доступ к этим летописям. Но нам не обойтись без помощи тех, кто переводит древние тексты на современные языки и снабжает их разъяснениями и комментариями. И тут читателя ожидает новая опасность — комментарий может оказаться фальшивкой, отражающей современную этно-политическую конъюнктуру. С одной из таких фальшивок, превращенной усилиями многих поколений ученых почти в непогрешимую научную истину, мы и хотим ознакомить читателя. Не потому, что наша книга посвящена истории вайнахов в узком смысле этого слова. Просто, это одно из мест, где занимающая нас проблема пересеклась с проблемами древней вайнахской истории.

2

Ученый-монах Леонти Мровели, живший в XI веке, написал исторический труд, носящий название «Жизнь картлийских царей». Труд этот, основывающийся на сию более древних летописных источниках грузин и, может быть, армян, является началом всех известных списков свода древнегрузинских летописей «Картлис цховреба» («Жизнь Грузии»), сведенных в единую книгу между XII и XIV веками{322}.

Три северокавказских народа (вайнахи, дагестанцы и осетины) должны быть благодарны монаху Леонти Мровели за то, что он почти тысячу лет назад описал их древнейшее происхождение, историю расселения по нынешним местам обитания и отмстил то влияние, которое они оказывали не только на общекавказские дела, но и, в значительной мере, на узловые события международной жизни,

Происхождение коренных кавказских народов Леонти Мровсли рисует так: «Прежде всего упомянем, что у армян и картлийцев, ранов и моваканов, эров и леков, мегрелов и кавкасианов — у всех этих народов был единый отец по имени Таргамос. Сей Таргамос был сыном Таршиса, внуком Йафета — сына Ноева. Был тот Таргамос героем. По разделении языков, когда воздвигали башню Вавилонову, различились и рассеялись оттуда языки по всему свету. Пришел Таргамос со всем племенем своим и утвердился между двумя недоступными человеку горами — Араратом и Масисом. И было племя его велико и бесчисленно, обзавелся он многодетным потомством, детьми и внуками сыновей и дочерей своих, ибо жил он шестьсот лет. И не вмещали их земли Арарата и Масиса.

Страны же той, что досталась им в удел, сии суть рубежи: с востока — море Гургенское, с запада — море Понтийское, юга — море Оретское и севера — гора Кавказ.

Среди сынов ею отличились восемь братьев, герои многосильные и славные, которых звали так: первого — Гаос, второго — Картлос, третьего — Бардос, четвертого — Мовакан, пятого — Лек, шестого — Эрос, седьмого — Кавкас, восьмого — Эгрос…»{323}

Этой пространной цитатой мы хотели показать несколько вещей. Во-первых, ограничен круг кавказских народов, воспринимаемых древним историком как «потомки Таргамоса». Если с армянами, картлийцами (грузинами), мегрелами и ранами (албанцами) все ясно, то другие наименования требуют расшифровки, которую мы получаем у Г. В. Цулая в соответствующих примечаниях. Так, моваканы оказываются племенем Кавказской Албании, родственным современным лезгинам,{324} эры — древний могущественный народ, живший на сопредельных территориях современных восточной Грузии и западного Азербайджана (историческая Кахетия),{325} леки — «грузинское название народов Дагестана в целом»{326} и, наконец, кавкасиане — предки не только современных чеченцев, ингушей и бацбийцев, но и других нахских племен и этнических групп, которые до нашего времени не сохранились.{327} Во-вторых, четко очерчены границы «страны Таргамоса», в которой ученые видят воспоминания о царстве Урарту в период его могущества.{328} И, в-третьих, мы хотели бы обратить внимание читателей на то, что назвав эпоним (имя легендарного родоначальника) того или иного народа, Мровели нигде больше не путает эту взаимосвязь, то есть дагестанцы для него всегда остаются «потомками Лекоса», вайнахи — «потомками Кавкаса», грузины — «потомками Картлоса» и т.д. При этом могут называться и новые эпонимы (например, у дагестанцев Хозоних), но всегда подчеркивается, что вводимый на страницы повествования новый легендарный персонаж — сын, внук или более дальний, но всегда прямой, потомок одного из восьми братьев — сыновей Таргамоса.

В дальнейшем Мровели повествует о победоносной борьбе таргамосиан (в которых, как уже отмечалось, можно видеть халдов-урартийцев) с Ассирией. Отразив натиск ассирийцев и разгромив их силы, восемь братьев — сыновья Таргамоса, получают для жительства свои уделы на Кавказе. Шесть братьев и соответствующие им народы (армяне, грузины, мегрелы, «моваканы», албанцы, эры) остаются в Закавказье. О заселении Северного Кавказа Мровели пишет так:

«Земли же к северу от Кавказа не только не были уделом Таргамоса, но не было и жителей к северу от Кавказа. Были безлюдными пространства те от Кавказа до Великой реки, что впадает в море Дарубандское (Каспийское морс; „Великая река“ — Волга — авт.). Потому-то и избрал Таргамос из множества героев двух — Лекана (Лекоса) и Кавкаса. Дал Лекану земли от моря Дарубандского до реки Ломека (Терека), к северу — до Великой реки Хазарсти. Кавкасу — от реки Ломека до рубежей Кавказа на Западе».{329}

Итак, дагестанцы расселились от Каспийского моря до Терека, а вайнахи — от Терека «до рубежей Кавказа на Западе». Интересно, что у Мровели мы находим и древнейшее название Терека (Ломскн), которое составлено из вайнахского словосочетания «горная река» (ломе — хи). Что касается географического термина «Кавказ», то следует учитывать, что древнегрузинскис авторы, в том числе и Мровели, под этим термином всегда подразумевали Центральный Кавказ и конкретно — гору Эльбрус.{330} Следовательно, границы «удела Кавкаса» доходили до Эльбруса и включали в себя эту гору. Позднее, в главе, посвященной древней религии, которую Гитлер возродил в 30-е годы в Германии, мы еще поговорим о символическом значении этой горы и о той роли, которую сыграло се почитание нацистами в трагедии вайнахов 1944 года.

Далее, после описания заселения дагестанцами и вайнахами Северного Кавказа, Мровели возвращается к событиям, происходившим в Закавказье, в «уделе Картлоса». Он рассказывает о его потомках, о попытках ввести в Грузии царскую власть, о междоусобицах и т.д. Повествование доводится до античной эпохи и. несмотря на хронологическую неопределенность, явно подчеркивается два характерных момента — возвышение и расцвет среди древних грузинских городов столицы Мцхсты и язычество грузин, которые в отмечаемый период поклонялись «солнцу и луне и пятирице звезд, и первой и главной их святыней была могила Картлоса».{331}

3

«Жизнь картлийских царей» подводит нас к эпохе, когда на Северном Кавказе появляется еще один народ — осетины. Приведем цитату из источника:

«В ту пору усилились хазары и начали войну с племенами леков и кавкасов. Таргамосиане в то время пребывали во взаимном мире и любви.