Дени Баксан - След Сатаны Страница 46

Итак, если следовать христианской догме, которая рассматривает Иисуса Христа (мир ему) как «Сына Божьего», то Иисус перед смертью взывает к своему Отцу, называя его еврейским словом Элои («Боже»). У вайнахов в разбираемом нами апокрифе имя отца Иисуса звучит очень похоже — Эла. Что касается слияния Эли с образом зятя пророка (мир ему и благословение Аллаха) халифа Али, то мы уже разбирали этот анахронизм и нашли его истоки в шиитско-мистическом отождествлении Али с самим Аллахом, что воспринимается предельно кощунственным извращением сути Ислама. Однако такое извращение является материализовавшимся в вайнахском фольклоре фактом и круг наших сопоставлений замыкается, если мы еще раз напомним себе о сильном влиянии иудаизма и христианства на шиитско-мистическую интеллектуальную среду.

Иисус Христос (мир ему) не был распят — об этом свидетельствует Священный Коран. Об этом свидетельствуют и самые древние и, следовательно, самые достоверные апокрифические евангелия, изъятые «отцами Церкви» из новозаветного канона. Об обстоятельствах жизни и смерти Иисуса Христа (мир ему) знали не только высшие чины христианской церкви, но и извечные враги христианства (как, впрочем, и Ислама) — разного рода эзотерические духовные секты и общества — тамплиеры, масоны, розенкрейцеры и т.д. По сути дела, все эти секты, несмотря на некоторые внешние различия в обрядности, составляли и по сей день составляют единый духовный орден служителей и распространителей культа Верховного Существа, богодьявола. Именно эти люди, действующие по единому плану и управляемые из одного центра, стоят у истоков чудовищных фальсификаций смысла учения великого пророка Божьего Иисуса Христа (мир ему). Именно эти люди сознательно и целенаправленно раскололи Ислам на секты и течения, чтобы он не стал больше тем мощным движителем духовного прогресса человечества, каким он был во времена пророка Мухаммеда (мир ему и благословение Аллаха) и первых четырех поистине праведных халифов.

Но миллионы христиан продолжают интуитивно верить лишь в то светлое, что принес в мир Иисус Христос (мир ему). Они сознают свою духовную близость к настоящим мусульманам и разделяют с ними чувство ответственности за судьбы раздираемого Сатаной-губителем и его сознательными или стихийными слугами мира. И нашим беглым экскурсом в содержание вайнахской легенды об Иисусе Христе (мир ему) мы лишь хотели показать читателю, что нити сатанинской паутины тянутся по самым неожиданным закоулкам нашего бытия, пронизывая даже такие, казалось бы, безобидные сферы, каким является народный фольклор.

8

Чтобы закрепить в памяти выявленные нами соответствия в вайнахском апокрифе с эзотерической трактовкой биографии Иисуса Христа, вкратце напомним снова эти совпадения.

Итак, вайнахская легенда рисует Иисуса как классического «сына вдовы», которого тайна его происхождения тяготит столь сильно, что он не останавливается перед пыткой над матерью, чтобы та назвала ему имя отца.

Иисус предстает перед нами озорным ребенком, наделенным сверхсилой — в детских играх он калечит своих сверстников, ломая им конечности, впрочем, совершенно непреднамеренно.

Отцом его оказывается «турпал Эли», отождествляемый легендой с реальным халифом (имамом) Али. Однако, через мистико-шиитское мировоззрение, Али оказывается никем иным, как земным воплощением Бога и, если исходить из этого обожествления, Иисус действительно представляется «Сыном Божьим» — мотив, занимающий центральное место во всей христианской догматике, оказавшей, как уже отмечалось, сильное влияние на шиизм и восточный мистицизм.

Однако Эли в вайнахской легенде приданы черты, которые, насколько нам известно, к реальному имаму Али не имеют отношения — он представлен как «строитель башен». «Строитель», «зодчий», «архитектор» — эти обозначения, неотделимые от символа «камня», занимают в космогониях эзотеристов и, в частности, масонов, важнейшее место, о чем мы уже упоминали в предыдущих главах. Бог в этих космогониях является «мастером» (демиургом), а вселенная — его Мастерская. Наделяя Эли (Али) профессией мастера-каменщика, вайнахская легенда передает эту эзотерическую модель со всей полнотой, лишний раз подчеркивая «божественность» отца Иисуса.

И, наконец, Иисус в вайнахской легенде гибнет не на кресте. Он вообще не гибнет, а лишь на время удаляется из видимого мира, уходит в морскую пучину, чтобы в обозначенную эпоху вернуться и выполнить свою миссию. Здесь мы видим истоки символа «Рыбы» или «Короля Рыбы».

Сопоставим теперь эти мотивы с тем, что нам известно о ближневосточно- западноевропейских эзотерических трактовках образа Иисуса Христа (мир ему).

Мы уже писали о том, что в иудейской и масонской традициях, имеющих общее происхождение, «сын вдовы» — устоявшееся и постоянное обозначение Иисуса. Это обозначение несет в себе не только оскорбительный смысл, в каковом оно используется рядовыми верующими-евреями и той околомасонской средой, из которой рекрутируются масоны, посвящаемые в различные (до 33-х) степени. Здесь не только опровержение христианской и мусульманской традиций, признающих непорочное зачатие великого пророка (мир ему). Высшие масоны и раввины знают и объясняют в своих кругах, что «сын вдовы» и «сын девственницы» — понятия тождественные и отражают древние традиции, по которым любая женщина, не веющая законного супруга, в том числе и вдова, считалась до нового супружества «девственницей». Христианское и кораническое отношение к обстоятельствам чудесного зачатия и рождения Иисуса Христа (мир ему), выбивают из под «меровингской концепции» главное — в жилах великого пророка (мир ему) не оказывается крови царя Давида и, следовательно, потомки Христа, даже если допустить их существование, не имеют законных прав на трон Иерусалима, или на трон «объединенной Европы», хотя Европу, кажется, им уже удалось объединить… Словом, выражение «сын вдовы» по отношению к Иисусу имеет несколько уровней толкования и каждый из этих уровней используется эзотеристами применительно к конкретным историко-политическим обстоятельствам, и с учетом интеллектуального развития того слоя людей, на которых оказывается воздействие.

Канонические евангелия (от Матфея и особенно от Марка) адресуют предсмертные слова Иисуса Христа, умирающего на кресте, к «Элои», то есть, по христианской традиции, к «Богу-Отцу». Элои, Эл, Ил, Илу и т.д. — старое семитское слово, обозначающее «бог». В данном контексте и вайнахское «Эли» (с добавлением аффрикаты «айн»), укладывается в эту смысловую схему и ей, в свете мистических и шиитских традиций, не противоречит то, что Эли — вайнахская транскрипция имени обожествляемого последними имама Али.

Некоторые апокрифические евангелия и, в частности, «Евангелие о детстве Иисуса Христа», датируемое специалистами-филологами II веком или даже еще более ранним периодом, так рисуют характер Иисуса-ребенка: «блестяще одаренный, но в высшей степени человечный ребенок, даже слишком. Вспыльчивый и недисциплинированный, он был подвержен гневу и необдуманному использованию своей силы, ибо, (утверждает Евангелие,) иногда он мог свалить на землю одной лишь силой взгляда любого, кто осмеливался ему сопротивляться!»{311} Не правда ли, эта характеристика мальчика Иисуса целиком совпадает с той, что дана ему в вайнахском апокрифическом предании.

Затем, в западноевропейской традиции, отраженной в цикле романов о Святом Граале, характеристики Иисуса переносятся на его настоящих или мнимых потомков — владетельных особ из династии Меровингов. Повторяется постоянный мотив: — «сын вдовы», желая раскрыть тайну своего происхождения, пускается в странствия и, в конце концов, находит доказательства, что является потомком семейства Грааль. Эти спиралеобразные круговороты доводятся до реального герцога Годфруа Бульонского, чей легендарный отец Лоэнгрин, как и «отец» Христа, получает обозначение Эли (или, равнозначное последнему имя Гелиос — «солнце»).

В начале данной главы мы бегло коснулись «солнечных» влияний на христианство и рассказали о пакте «отцов церкви» с культом Солнца в римской империи. После этого пакта, оформленного на 1-ом Никейском соборе в 325 году, Иисус Христос самым естественным образом стал восприниматься в умах язычников-выкрестов одновременно и как сын Солнца, и как сын еврейского бога Яхве, которого евреи называли элои — «бог». Это — не наши домыслы. Это — твердо установленный факт истории. Отождествление Христа с Солнцем сохранялось в христианстве и через тысячу лет после «Никейского голосования». Так, в одном из новгородских Псалтырей (из собрания П. К. Фролова), составленном в середине XIV века, среди сюжетов для заглавных букв есть странный рисунок, который академиком Б. А. Рыбаковым описывается в следующих словах; «Самым неожиданным оказывается то, что художник нарисовал за пределами церкви (над нею) и объект моления новгородцев — солнце с деталями кресчатого нимба Иисуса Христа, но вместо Христа поместил языческого крылатого Симаргла!»{312} (Симаргл — символическое обозначение «крылатого Солнца»{313}). Сохранилось в русской иконописи и старое языческое восприятие молний, как «оплодотворяющих выстрелов» солнца — на рисунке Никоновской летописи (в XVI в.) молнии показаны исходящими изо рта солнечного лика.{314}