Михаил Мудьюгин - РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВНОСТЬ Страница 15

Особое почитание воздавалось местным святым, т.е. по месту жительства, кончины и погребения того или иного христианина, впоследствии удостоенного прославления. Вообще канонизация как церковно–канонический акт — явление сравнительно позднее, которое можно проследить не ранее чем с V в. До того прославление святых происходило спонтанно, шло снизу, от народного благочестия и Церковью лишь фиксировалось и утверждалось чаще всего в порядке богослужебного поминовения.

Следует напомнить, что Церковь молитвенного обращения к святым своим членам никогда не предписывала и не навязывала. Все поистине грандиозное обилие обращенных к святым молитвословий, создававшееся веками и постепенно входившее в богослужебное употребление, не подвергалось до последнего времени церковному официальному санкционированию или утверждению. Интересно также отметить, что обращенные к святым молитвословия (тропари, кондаки и другие) почти все анонимны, т.е. авторы их неизвестны, между тем как очень многие аналогичные молитвословия, обращенные к Богу (и Иисусу Христу, ко Святому Духу, ко Святой Троице), хотя и дошли до нас по большей части из глубокой древности, но мы хорощо знаем имена их авторов. Чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить творческую деятельность таких великих молитвенников и песнотворцев, как святые Иоанн Дамаскин, Роман Сладкопевец, Косма Майюмский, как творцы совершаемых в Православной Церкви литургий, или заглянуть в часослов и в обычный молитвослов, где указаны авторы почти всех (в часослове — многих) молитв, утренних, вечерних, перед причащением, крещением и др.

Все это говорит о спонтанном возникновении и внедрении бесчисленных элементов православного богослужения, представляющих собой молитвенные обращения к многочисленным святым, преимущественно к наиболее чтимым. Однажды включенный в богослужение по чьей–либо инициативе тот или иной элемент, в частности, например, молитвенное обращение к тому или иному пользовавшемуся общим почитанием усопшему мученику, исповеднику или церковному деятелю, впоследствии закреплялся частым или даже постоянным, хотя еще не утвержденным уставом повторением[25]

Сказанное подтверждается также тем общеизвестным фактом, что большинство святых, имена которых можно найти в православном календаре (в «святцах»), вообще не имеют составленных в их честь и обращенных персонально к ним молитвословий и служб. Если в том или ином приходе есть желание почтить память такого святого, ему совершается служба по Общей минее, где помещены несколько служб, из которых каждая предназначена для молитвенного чествования любого лица, принадлежащего к одной из известных нашей Церкви групп святых, т.е. мучеников, преподобных, святителей и других, так что любому святому поются и читаются песнопения и молитвы те же, что и другим святым той же группы; разница — только в имени святого, которое вставляется в предусмотренные в тексте места.

Практически, однако, память большинства святых, не пользующихся широкой известностью и почитанием[26] вообще богослужебно не отмечается; в лучшем случае усердный священник упомянет их имена в отпусте или при совершении проскомидии.

Все это говорит о большой степени свободы в богослужебном почитании святых: не имея догматического или даже канонического обоснования, оно базируется главным образом на народном благочестии; лишь в отношении богослужений в честь наиболее древних и особо почитаемых святых можно найти указания в типиконе и в Минее месячной[27] (таковы наиболее близкие Христу святые апостолы, наиболее почитаемые пророки, прославленные великомученики и святители древности). Обращение к святым в частной (личной) молитве Церковью никак не регламентируется и предоставляется целиком воле и инициативе молящихся.

Этими обстоятельствами, равно как и отсутствием по обыкновению, современных тому или иному прославляемому лицу свидетельств, объясняется легендарный характер значительной части житийной литературы (агиографии). Наименее «украшены» легендарными, в большинстве чудесными деталями жития святых, живших в сравнительно позднее время. Так, сравнительно достоверными можно считать жития многих русских святых, вошедших не только в агиографию, но и в гражданскую историю нашего народа, таких, как князья Владимир Киевский, Александр Невский, Дмитрий Донской, преподобные подвижники Сергий Радонежский, Серафим Саровский, святители, в том числе московские, Петр, Алексий, Филипп, Иов и Гермоген, Митрофаний Воронежский, Феофан Затворник, подвижники Антоний и Феодосии Печерские и многие другие.

Однако и позднейшие творения житийной литературы не обошлись без надуманных, фантастических «басен» (1 Тим 4:7; 2 Тим 4:4); таковы, например, упоминания о молитвенных воплях, якобы издаваемых в утробе матери, и воздержании грудных детей по постным дням от материнского молока[28] Если подобные сказания вызваны естественным желанием как–то возвеличить святого, приписать ему святость с момента рождения, то в житийной литературе можно встретить также легенды, создание которых вовсе нельзя объяснить: они являются просто плодом богатой, даже безудержной фантазии. Таково, к примеру, «предание» о путешествии Марии Магдалины в Рим, где она якобы преподнесла императору Тиверию крашеное яйцо и приветствовала его словами «Христос Воскресе». Эту выдумку, совершенно не укладывающуюся в исторический и социально–бытовой контекст, можно услышать в проповедях чуть не каждый раз, когда речь зайдет о Марии Магдалине, чаще всего в третье воскресенье Пятидесятницы. Не менее фантастическим представляется использование св. Кононом (день памяти — 5 марта) для сельскохозяйственных работ бесов, изгнанных им из людей. Но известны, однако, и древние святые, жития которых свободны от явных вымыслов, засвидетельствованы до мельчайших подробностей и от коих до нас дошли не только биографические сведения, но и многотомные сочинения. Таковы, например, отцы каппадокийцы (IV в.) и особенно святой Иоанн Златоуст (+ 407).

Следует отметить однако, что, независимо от степени достоверности, жития святых не только интересны и содержательны, но и представляют собой поучительное чтение, на котором духовно воспитывалось множество христиан в течение двух тысячелетий церковной истории.

Почитание святых имеет различные и взаимосопряженные стороны.

1. Знакомство всей Церкви с событиями земной жизни как признанных и прославленных святых, так и членов Церкви, еще не канонизированных, но уже пользующихся местным или общецерковным почитанием; повествование о жизни таких лиц сопровождается обычно указанием на их поведение и деятельность как на образец, достойный подражания; пример святых служит при этом своего рода ободрением, свидетельствующим о реальной, открытой для каждого возможности достигнуть высот нравственной, богоугодной жизни и близости к Богу, т.е. святости.

2. Прославление святых (признаваемых Церковью, т.е. канонизированных) в общественной и частной молитве, для чего фактическим обоснованием служит опять–таки их богоугодная жизнь, а канонически — причисление их Церковью к лику святых, т.е. канонизация.

3. Обращение к святым как к молитвенникам за человечество в целом, за Церковь и за отдельных христиан, в частности, и в особенности за тех, кто призывает их на помощь.

Первый фактор не вызывал и не вызывает в христианском мире особых разногласий. Даже протестантские течения не отрицают полезности и допустимости памятования о жизни людей, прославившихся в истории благочестием и доброделанием.

Второе же обстоятельство — восхваление и прославление (обычно посмертное) членов Церкви, широко известных своей богоугодной жизнью — является не чем иным, как эмоциональным преломлением первого аспекта, лирическим к нему комментарием.

Совсем иная ситуация сложилась относительно третьей стороны церковной жизни, являющейся предметом оживленных дискуссий, особенно обострившихся на Западе в ходе Реформации и поныне не утративших остроты и злободневности. Как известно, в то время как обе Кафолические Церкви (Восточная и Западная) включают молитвенное обращение к святым в свое вероучение и богослужебную практику, почти все протестантские церковные организации (конфесии, деноминации), сформировавшиеся на почве Реформации, отвергают возможность такого обращения или, по меньшей мере, от него воздерживаются.

Следует отметить, что отрицательное отношение реформаторов к почитанию святых в значительной мере вызвано извращениями, которыми это почитание сопровождалось в условиях средневекового католицизма. Но надо также признать, что и в Восточной Церкви такие же и им подобные отклонения не только имеют место, но и широко распространены, что опасно не только для чистоты христианского сознания отдельных верующих, но и для чистоты самого провозвещения Христовой истины, для всей церковной жизни.